Вся вселенная TRANSHUMANISM INC.: комплект из 4 книг - Виктор Олегович Пелевин
Каждая секунда кошачьей жизни заполнена до краев – волнующими запахами, таинственными смыслами, намеками, обещаниями и угрозами – и перетекает в другую мгновенную вечность, такую же безграничную, неисчерпаемую и тут же умирающую, чтобы смениться новой.
Миу знала всем существом, что выборов в жизни только два – переходить из одной вечности в другую, приспосабливаясь к новым требованиям момента, или сдаться, оттопырить лапки и сползти в распад, как придушенная мышка. Жизнь, по сути, и есть тот промежуток времени, когда ты еще можешь меняться по своей воле. Смерть – это когда ты начинаешь меняться уже не по своей.
Где-то в будущем, чувствовала Миу, мир уронит на нее свою когтистую лапу – но впереди еще много веселых светлых дней. Вот только как им ни ветвиться, в одном из них неизбежно возникнет либо полосатый Феликс, либо рыжий Мельхиор. Этого хочет бытие. Таков путь. А перед этим Феликс и Мельхиор должны будут выяснить, кому из них достанется ее лунный свет и тайна. И этот бой, возможно, станет для кого-то из них последним.
Сегодняшнее отступление Мельхиора, не привыкшего отступать, выглядело слабостью, но таило в себе угрозу. Напряжение между двумя альфа-котами нарастало, электрические тучи сгущались. Миу чувствовала это безошибочно. Но даже она не предполагала, что все произойдет так быстро.
На следующее утро она возвращалась в свой домик после завтрака, на который подавали кильки, баранье суфле и рыбное печенье – и была в самом приятном расположении духа.
Мельхиора в этот раз нигде не было видно. Зато на том же месте, что и вчера, дожидался Феликс. Тут была его территория, и каждый поворот дорожки был им тщательно и многократно помечен. Поэтому Мельхиор и не сунулся вчера в эту зону. Пропустив Миу вперед, Феликс совершил несколько своих обычных проходов с восторженным падением на живот.
Миу, конечно, отвернулась от нахала, но пошла чуть медленнее. Феликс, однако, медитировал над ее украденным запахом дольше обычного – и пропустил момент, когда Миу нырнула в проход живой изгороди, за которым начинался ничейный пустырь. Поднявшись с живота и не увидев Миу рядом, Феликс рванулся следом – и буквально столкнулся с Мельхиором, затаившимся с другой стороны изгороди.
Мельхиор, конечно, ждал не его. Он ждал Миу, чтобы засвидетельствовать ей свое почтение. Если бы Феликс не спешил так безумно за своей мечтой, он успел бы ощутить запах соперника, которым был помечен проход. И тогда у него был бы выбор – действуя по этикету, отступить и пойти восвояси, а потом дождаться следующего прохода Миу по своей территории, или принять вызов и шагнуть навстречу судьбе.
Скорей всего, он отступил бы: два кота избегали эскалации, предпочитая кое-как делить альфа-статус. Но Феликс поторопился – и перешел границу.
Мельхиор не сдвинулся с места и даже не повернул морду к сопернику. Он сделался похож на статую: отлитый из темного золота кот, сидящий на пустыре много веков. Кто посмеет? Кто ищет гибели? Что-то страшное ждало того, кто решится разбудить это изваяние.
Миу отошла в сторону и присела на задние лапки, целомудренно обернувшись хвостиком. Вот, значит, как решится ее судьба…
Феликс покосился на проход в листве, откуда только что вынырнул. Будь здесь один Мельхиор, он бы просто повернулся и ушел – как сделал бы в подобной ситуации и его противник. Но на краю площадки сидела Миу и с восторгом глядела на могучих котов, сошедшихся морда к морде. В ее зеленых глазках были любопытство, страх и гордость. Далеко не всякая кошечка удостаивается такого турнира в свою честь.
Уйти было немыслимо.
Феликс лениво и как бы нехотя приблизился к Мельхиору (тот не пошевелился и все так же смотрел в сторону). Затем поднял лапу и издал тонкий угрожающий звук, полный боли и гнева. Стон этот делался все громче и печальнее, а потом что-то дернулось, мелькнуло в воздухе, и оба кота превратились в бешено вращающееся в траве двуцветное веретено.
Так же резко и неожиданно веретено разлетелось на две половинки – серую и рыжую. Левое ухо Феликса стало мокро-красным и рваным. Морду Мельхиора пересекали две глубокие царапины, быстро набухающие кровью.
Феликс опять поднял лапу и застонал, словно желая привести еще один аргумент. И через миг визжащее веретено возникло в траве снова. Оно почти докатилось до Миу – и снова разделилось на двух котов.
Они больше не смотрели друг на друга – и, похоже, уже забыли про Миу. Хвосты их двигались в воздухе скорее нервно, чем агрессивно. Оба пострадали в схватке.
Феликс опять поднял лапу и завыл, но тут же передумал, повернулся и исчез среди листвы – в той же дыре, откуда перед этим вынырнул.
Миу ожидала, что Мельхиор подойдет к ней – но тот, видимо, получил серьезную травму. Выждав в царственной неподвижности, пока Феликс скроется с глаз, он вдруг как-то скособочился – и медленно захромал прочь к другому проходу в изгороди. Он даже не поглядел на Миу, вот как плохо ему было. Только когда Мельхиор исчез в листве, Миу поняла, насколько близок к победе был его соперник.
Но все уже было решено. Мельхиор. Пройдет еще несколько томительных дней, его раны заживут – и он вернется, чтобы получить свою награду. И его могучий запах, которым со всех сторон звенел и лучился пустырь, теперь станет запахом ее дома. Ее судьбы…
Миу долго сидела на месте боя, глядя на смятую траву и висящие на ней рубинчики крови. А потом на пустыре появился еще один кот.
Шредингер был молод, тонок и желто-рыж. Его бока покрывали белые пятна, но и без них его невозможно было перепутать с темно-рыжим Мельхиором. Шредингера принимали за кошку – до тех пор, пока он не поворачивался боком. Тогда делались видны косо выпирающие назад тестикулы. Мяукал он хрипло и низко, очень протяжно, как-то не по кошачьи – выходило похоже на крик простуженной птицы.
Конечно, шансов победить в схватке за Миу у Шредингера не было. Альфа-коты даже не глядели на него, встречая на дорожках, и он, понимая свое место, уступал им путь.
Шредингер был омегой. Он, собственно, и не пробовал волочиться за Миу – только несколько раз пристраивался к ней сзади, когда та проходила мимо, нюхал издалека водоворот ее смыслов и тут же скорбно отходил, даже не пытаясь подставить ей свою желтую корму. Миу, естественно, не рассматривала его кандидатуру – и поэтому не особо вжимала хвост.
Шредингеру следовало держаться подальше от площадок, где дерутся альфы. Его могли зашибить. Миу настолько не ожидала увидеть его здесь, что уронила хвостик на землю. Но потом ей стало интересно.
Шредингер прошел мимо, поднял напряженно выгнутый хвост и оглянулся. В его глазах был зов. Несомненный зов.
Должно
