Любовь пахнет понедельником - Соня Субботина
– Ох… ты прав, – та снова быстро застучала по клавиатуре. – У нас продаются только в горшках, подойдёт? Только за ними уход особый нужен: водой на листья не попадать, под солнцем не держать, сохранять определённый диапазон температур.
– Не лучший вариант, – он вспомнил фиалку, готовую повеситься или упасть со стола в любой момент, лишь бы прекратить своё бренное существование.
– Тогда можно нарциссы, с ними проще. Можно взять жёлтые. Если она решит, что это к разлуке, то тебе не нужна такая девушка, я серьёзно.
– Опять язык цветов?
– Когда я рядом с тобой, всегда светит солнце, – Лада посмотрела в глаза Мире и поняла, что попала в яблочко.
Мирослав вспомнил их с Евой знакомство. В тот день, защищая от Ильи Александровича, он назвал её солнышком, пытаясь сделать вид, что они встречаются. Такое совпадение вряд ли могло оказаться случайным. Выбор был очевиден.
Когда-то Лада участвовала в творческом конкурсе. Она хотела выделиться из толпы претендентов, купила какую-то дорогущую книгу по флориографии, чтобы основательно изучить язык цветов. В таком важном вопросе интернету она не доверяла. Задумка была грандиозной: скелет грудной клетки разбит на две части (это был первый раз, когда школьница порадовалась, что живёт в семье врачей). В одной из половин между рёбер распускались цветы, каждый из которых отражал одно из чувств, которые Лада испытывала на момент написания картины. Вторая, размозжённая на сотни осколков, покрыта паутиной. Судьи не оценили по достоинству её идею, и Лада не заняла никакого места. Сейчас она утешала себя тем, что стала просвещена, как дама викторианской эпохи.
– Я всё! Можем выходить? – звонкий голос Евы снял пелену воспоминаний с глаз Мирослава.
– Пока что нет, – он очень не хотел расстраивать её. – Ты очень красивая, но тебе придётся переодеться во что-то, что будет не жалко порвать или запачкать.
Ева поняла, что все её труды пошли еноту под хвост, но Мирослав назвал её красивой, поэтому несильно переживала из-за необходимости сменить наряд на более повседневный. К тому же с каждой минутой Мира интриговал её всё больше и больше. Куда же они пойдут? В одну из тех комнат, где можно всё крушить, чтобы выплеснуть негативные эмоции? Такая догадка выглядела очень логичной. Тем более что Ева уже долгое время шаг за шагом двигалась к тому, чтобы перестать держать всё в себе и в какой-то момент снова начать полноценно жить, не впадая в ступор, если вдруг увидит не тот цвет, услышит не то слово или почувствует не тот запах. По-хорошему, ей нужен был психолог или психотерапевт, но чем вылазка с целью сломать парочку телевизоров не терапия?
Такси Мирослав вызвал, пока Ева переодевалась, чтобы не ждать слишком долго. Пробок в их городе практически никогда не было, так что они достаточно быстро добрались до пункта назначения. Ева ошиблась, они пришли в место, совсем не похожее на те комнаты, о которых она думала. Уже с порога их встретили…
– Еноты! – Она подбежала к достаточно большой клетке, где копошилось несколько тёмно-серых шерстяных комочков с влажными носиками и глазками-бусинками.
Если бы они с Мирой не были бедными студентами, то пошли бы в ресторан, и это было бы лишь небольшим аперитивом перед основным блюдом. Маленькая тарталетка с красной рыбой провоцирует выделение желудочного сока и повышает аппетит. А четверых маленьких енотов в вольере было достаточно, чтобы Ева изнемогала от нетерпения, пока слушала правила техники безопасности и расписывалась в журнале, похожем на те, которые им приносят на пары в начале каждого семестра. Ей не терпелось познакомиться с остальным семейством. Одно дело смотреть, как енот полоскает сахарную вату и грустит, потому что та растаяла, скупать всевозможную канцелярию и одежду с этими животными, как будто ей пять лет, или спать в обнимку с игрушкой, подаренной Мирой, но совсем другое – иметь возможность взаимодействовать с ними без разделяющих клеток, вольеров и границ.
Заводчица объяснила Еве и Мирославу, что они будут интересны енотам, только пока у них в руках будут вкусняшки, и предупредила, что зверюшек ничто не остановит на пути к кусочку банана или груши, так что они могут и поцарапать. Не специально, конечно же. На руки енотов брать нельзя, но они сами могут залезть на коленки. Если вдруг животные станут слишком навязчивыми или вскарабкаются на плечи, всегда можно обратиться к ней, и она заберёт их. Ева наконец поняла, ради чего переодевалась. В комнате, в которую женщина привела ребят, помимо скамеечек для посетителей были игрушки для енотов, маленькие детские горочки и качели. Заводчица дала Еве и Мирославу немного корма, насколько они поняли, собачьего, и открыла одну из дверей.
Один за другим выбежали несколько весьма упитанных пушистых енотов. Самый маленький из них был темнее остальных, почти чёрный, но с белыми усами и светлыми пятнышками над глазами и на кончиках ушей. Он сразу же направился к Еве.
– Это Марта, – сообщила заводчица, – самая младшая из семейства.
Марта встала на задние лапки и оперлась передними на коленку Евы. Та протянула открытую ладонь с кормом. Крошка-енот аккуратно взяла пару кусочков и отбежала в сторону. Подушечки на её лапках были холодными. Ева повернулась в сторону Миры. Он был окружён, но не сломлен. За его внимание и кусочки корма боролись сразу три серых зверюшки: толстая Пушинка, Воришка и Веня. Они вели себя так, будто впервые видели еду, чего точно нельзя было сказать, глядя на их практически идеальную шаровидную форму тела. Заводчица рассказала, что из-за того, что у енотов очень густая пушистая шерсть и сутулая спина, практически невозможно определить, беременны они или нет. О прибавлении в виде четырёх пищащих за стенкой малышей они узнали, только когда Воришка уже начала рожать. Ева задумалась о своей осанке и тут же выпрямила спину.
Пушистики взбирались на колени и залезали в карманы толстовки в поисках припрятанных кусочков корма. Подушечки на их лапках от рук ребят очень быстро согрелись и стали на ощупь горячими. Пару раз приходилось снимать Марту с плеч потерявшей бдительность Евы. Та практически искрилась от счастья, пока зарывалась пальцами в жёсткую серую шерсть Пушинки или Воришки. Смеялась, пока Веня и Марта сражались за кусочки корма. Радостно вскрикивала «Мира! Ты это видел?!» каждый раз, когда какая-нибудь из зверюшек делала что-то особенно забавное. Её радость грела ему душу. Мирослав не мог удержаться, чтобы не сделать парочку фото. Парочку десятков фото Евы с енотами. Один из запечатлённых моментов особенно запал ему в душу.
