Лиа. Жизнь не по нотам - Бекки Алберталли
– Скажи, что это розыгрыш…
– Погоди. – Она толкает руль, потом открывает и снова захлопывает дверь. – Попробую еще раз.
Глухо.
Мама, кажется, готова впасть в панику.
– Может, нужно подуть на ключ?
– Это миф, мам.
– Ну же, – продолжает уговаривать она машину, стукнув руками по рулю. – Именно сейчас… Гребаная машина.
– Пожалуйста, не говори «гребаная».
Она бросает на меня смущенный взгляд.
– Ты же сама любишь крепкие выражения.
– Люблю. Но ты делаешь все неправильно. Это слово применительно к нашей машине произносится без «гр» в начале, мам.
– Поверить не могу, что она сломалась сейчас.
– Это знак, – согласно киваю я.
– Какой?
– Что я должна остаться дома.
Теперь мама закатывает глаза.
– Хочешь пропустить выпускной из-за лифчика?
– Из-за его отсутствия, если точнее. И из-за того, что у меня нет шансов это исправить.
Вместо ответа мама лезет в сумочку и достает телефон, потом открывает вкладку с избранными номерами.
– Кому ты звонишь?
Она пропускает вопрос мимо ушей.
– О черт, нет. – Я пытаюсь выхватить у нее трубку, но та оказывается вне пределов досягаемости. – Ты звонишь Уэллсу?
Молчание. Она нажимает кнопку вызова.
– Только не говори, что хочешь попросить Уэллса купить мне лифчик. Пожалуйста!
– Почему нет?
Я слышу гудки.
– Потому что это лифчик.
– И что?
– Это отвратительно.
– Что, лифчик? Отвратительный? – Я открываю рот, но мама продолжает говорить: – Девочка моя, если ты находишь лифчики отвратительными, что же с тобой будет, когда ты узнаешь о сиськах… Да, привет, милый. – Она говорит это совершенно другим голосом, прерывая свой монолог. Я представляю себе Уэллса на другом конце воображаемого провода, телефон прижат к раздражающе маленькому уху.
Я хлопаю маму по руке, она поворачивается и подмигивает.
– Мы с Лиа хотим попросить тебя об одолжении.
Я отчаянно мотаю головой, но мама игнорирует мои мольбы и снова отворачивается.
– У нас сдохла машина, но Лиа только что поняла, что ей срочно нужно…
Я возмущенно скрещиваю руки на груди.
– …кое-что купить, – продолжает мама. Потом она замолкает; я с трудом различаю голос Уэллса.
– Понятно. До пяти.
Снова пауза и смех.
– Да, сдохла окончательно.
Она кивает и бросает на меня довольный взгляд.
– Спасибо, милый. Люблю тебя.
Во-первых, фу! Во-вторых, вот срань! Мама и Уэллс на этапе «люблю тебя». Меня сейчас стошнит.
Закончив разговор, мама поворачивается ко мне.
– Он приедет через пятнадцать минут, поможет завестись.
– Круто.
– Не за что. – Она вопросительно вскидывает брови.
Я краснею.
– Спасибо.
Это странно. Мы не выходим из машины, даже ремни безопасности не расстегиваем. Как будто кто-то поставил мир на паузу. В салоне пахнет лаком для волос. На меня снова накатывает это ощущение смены такта. Маленькая колючка внутри. Мама барабанит по рулю, мурлыча что-то себе под нос.
– Так вы с Уэллсом тайно помолвлены или что?
Она замирает.
– С чего ты это взяла?
– Просто спросила.
– Нет, Лиа. – Мама вздыхает. – Мы не помолвлены.
– Может быть, вы собираетесь обручиться?
– Хм. Мне об этом ничего неизвестно.
– Но ты согласилась бы, если бы он предложил?
– Так, минуточку, притормози. К чему все эти вопросы?
– Просто любопытно. – Я залезаю на сиденье с ногами и поворачиваюсь к окну. Все вокруг зеленое и тонет в солнечном свете. Сраный идеальный апрель.
– Если бы он сделал мне предложение сегодня? Не знаю, – говорит мама. – Брак – серьезное дело. Я знаю только, что очень его люблю.
– Почему?
– Почему я люблю Уэллса?
– Ну, кроме денег.
– Что, прости? – Она сверкает глазами. – Знаешь, это здорово обидно и совершенно не соответствует истине.
– Тогда я не понимаю.
– Что именно?
– Ты бы точно не вышла за него замуж из-за внешности, – продолжаю я, но стоит словам сорваться с языка, как я начинаю о них жалеть. Щеки заливает краской. Не понимаю, почему я так с ней жестока.
– Ты шутишь?
– Прости.
– К твоему сведению, он кажется мне очень привлекательным.
– Да, я понимаю. Прости. Я дура.
– Тебе не кажется, что он немного похож на принца Уильяма?
– Уэллсу же лет пятьдесят!
– Сорок два.
– Все равно.
– Это просто чуть более взрослая и
