Элвис жив - Николай Михайлович Романецкий
– Скотина! Ты утверждал, что есть лазейка…
– Лазейка и в самом деле существовала. Но, видимо, ее закрыли. Здесь с этим строго. Ну что ты в самом деле? Ничего же страшного по большому счету не случится. Ей же будет тут хорошо. Как и большинству.
– Да пошел ты! Думаешь, наверное, ты – крутой? Да ты – жалкое ничтожество! Ты не Элвис Пресли! Ты даже непохож на него…
– Это жестоко, Максим, – сказал после паузы Элвис, и в голосе его тоже послышались слезы. – Тебе было сказано – смирись. Сила солому ломит. Плетью обуха не перешибешь!
– Ну да, ну да. И против лома нет приема. – Максим вскочил на ноги, резко распахнул дверь и вылетел в коридор.
– Стой, старик! – Элвис попытался заступить ему дорогу, но был отброшен в сторону.
– Окромя другого лома! – Максим ринулся в обратном направлении – по коридору, по лестнице, через гостиничный холл.
Идея, пришедшая ему в голову несколько мгновений назад, вполне могла сработать. Главное – не опоздать.
Когда он выскочил из гостиницы, рядом с катафалком стояла огненная «альфа ромео». И кому бы она ни принадлежала – любимой женщине друга Барда или кому-то из местных, – ее присутствие на парковке было очень хорошим знаком. До сих пор она появлялась весьма кстати. Так почему сейчас должно быть иначе?
Нет, не все еще потеряно!
А к пустым мы всегда успеем. И без машины.
* * *
Лена надела осеннюю куртку, прихватила пакет с подарком, приготовленным для молодоженов, и спустилась во двор. Сигнализация выдала рожденный брелоком жалобный писк. Лену ждала дорога, ведущая в Прибрежное. И красивый мост, перекинутый через залив.
* * *
Максим стоял на асфальте рядом с припаркованной «альфа ромео», наконец-то избавившись от задолбавшей все мозги сладкой парочки. Впереди находился тот самый мост, но отсюда его не было видно – мешал поворот.
Хотел посмотреть на часы, но их на руке не оказалось. Однако ничего еще не случилось. Поскольку никаких следов прохождения цунами в окрестностях не наблюдалось. Иначе бы как минимум придорожные деревья были поломаны. Да и не только придорожные и не только деревья…
Нет, брат Элвис, сколько бы ты ни уговаривал смириться, Француз тебя не послушает. В конце концов, как культуристы могут наказать его за непослушание? Отправить в мир пустых? Так этот вариант и без того стоит перед ним в полный рост!
Вот и пусть стоит. А мы пока все-таки постараемся помешать Лене угодить под смертоносную волну…
Максим улегся на дорогу, ведущую к мосту. И тут рядом раздался ненавистный голос Элвиса.
– Крутотень! – хохотал гид. – Молодец, старик! Демонстрация протеста? Мы наш мы новый мир построим? Кто был ничем, тот станет всем? Крутотень!
Он и Бакс стояли в трех метрах от Максима. Позади них виднелся розовый катафалк.
Максим промолчал – все разговоры были бессмысленны. Ни он им ничего не докажет, ни они – ему. Время пустопорожней болтовни закончилось.
– «Я люблю ее, я спасу ее» – ты ведь так думаешь, – сказал Элвис. – Я уже говорил: завтра у тебя девятый день, завтра все пройдет. Это же как грипп. На ногах лучше не переносить, а то будут осложнения. Ну чего ты так уперся? Ты ведь вовсе не любишь ее. Уже давно. Целых восемь дней. Потому что не можешь любить, потому что ты умер! Это все инерция. И вообще… все, что люди называют словечком «любовь», – это сплошная психическая инерция и ничего более. Потому что любовь – это всего лишь первая секунда. Увидели друг друга – бах! Искра между пролетела! Типа электричество. Волны всякие, поля, в общем, занимательная физика. И только потом наступает жизненное потом – отношения, сношения, очей очарование, откровенное разочарование. Сплошная инерция и ничего более. Привычка… Я понятно объясняю?
Максим промолчал.
Пусть себе болтает. Больше мы ему не верим. Гид с культуристами – одна компашка. Им главное – сломать человека, доказать свою власть над ним. Шаг в сторону считается побегом – расстрел на месте!
– Ну прикинь, так сказать, холодной головой. Там бы вы были вместе ну сколько максимум? Десять лет, двадцать. Золотая свадьба – это сколько лет вместе надо прожить? Пятьдесят?
– Для рэпера столько лет прожить – позор в натуре… – сказал Бакс.
– Вот именно. Пятьдесят лет вместе! Застрелиться можно. Ну, допустим, прожили вы в браке пятьдесят лет и умудрились не застрелиться. Все равно потом конец. Умирать. А тут вы будете вместе навсегда. Вечный полдень, ну! – Элвис мягко улыбнулся. – Всегда суббота, доллар не падает, сердце не болит и все! Пойдем домой. Чего ты тут разлегся? Думаешь, ты – непреодолимый шлагбаум? Да ты даже не лежачий полицейский. Тебя нет.
За спинами рэпера и гида, вдали, показалась машина Лены. Та самая, обломки которой показывали по телевизору.
Максим закрыл глаза.
Но это не помогло – он продолжал видеть происходящее.
Машина Лены пронеслась сквозь Элвиса и Бакса, сквозь розовый кадиллак и огненную «альфа ромео». И сквозь него, Максима, лежащего поперек дороги. И умчалась к мосту, навстречу своей неотвратимой гибели.
А чуть позже за нею проследовала огромная фура с рекламным оформлением фирмы «Кока-Кола».
И наступила темнота, какой он никогда не видел в преисподней. Даже в особняке трех культуристов было посветлее.
Потом Максим открыл глаза. Он видел свои ноги.
Они бежали по асфальту.
И тут он вспомнил другие свои ноги, не эти – живые, в детских сандаликах. Они неслись по траве, и их неудержимо влекло вниз… И все было совсем не так, как сегодня. Бездумно и опасно.
Не было рядом никаких машин. И ажурного моста тогда еще не существовало – залив приходилось объезжать, следуя береговой линии. Да, собственно, и дорогой в том месте не пахло.
* * *
Ему лет девять, и Лене столько же. Они впервые вдвоем удрали из школы – потому что захотелось прогулять урок. Именно вдвоем. С пацанами у Максика это случалось уже не раз…
Они пешком добираются до живописного обрыва недалеко от города – с тех пор эта площадка стала «их местом», пока они не отправились с классом в поход и не обнаружили другую, в горах, на одном из витков серпантина, где много позже закопали бутылку с запиской, отправленной самим себе в будущее.
Они стоят над косогором – очень крутым. Внизу – заросшая травой поляна, так и влекущая на свою мягкую перину.
– Эх, классно было бы спуститься тут! – вздыхает Максим.
– Классно, – соглашается Лена. – Но страшно.
И в
