Николай Гоголь - Том 9. Наброски, конспекты, планы

Медицисы дали правлению образ несколько монархически наследственный. Толпа благородных была изгнана; некоторые приговорены к смерти. Чтобы совершенно исключить Албици от всех публичных должностей и дать новое сохранение властвующей партии, образовали balia долженст<вовавшую> в продолжение 10 лет заменить законное постановление республики. Под предлогом новых опасений власть диктаторская была 6 раз рассрочиваема в течение 21 года. В 1455 право назначать чиновников голосами по жребию, против желания некоторых членов влас<твующей> партии, было возобновлено. Гонфалоньеры, избранные случайно из самых почтенных граждан, начали действовать независимо. Козьма, заметивши, что некоторые из них желают его выхода <?>, обратил на них народную нелюбовь. Козьма умер в 1464, передав <власть> сыну своему Петру Медицису, не без талантов и доблести, но слабому здоровьем, чтобы отправлять <государственные обязанности>. Партия <Албици> отчасти из патриотизма, отчасти из интересов обнаружила с дерзостью и силой оппозицию, но успех оружия не был благоприятен. С этой революции 1466, изгнавшей многих главных граждан, можно установить эру владычества Медицисов, которых начальник назначал на все места и захватил всё правление. Два сына Петра, Лаврентий и Юлиан, хотя еще юные, приняли с совета друзей после смерти отца своего правление. Хотя власть их нашла недовольных, но народность была на их стороне. Крик palle, palle (отличительный знак их войска) мог во всякое время собрать флорентинцев для защиты патронов их республики. Если и были опасения насчет распространения их власти, то заговор Пацци (Pazzi), в котором погиб Юлиан, обратил в его <Лаврентия> пользу весь энтузиазм, который уже не охлаждался во время, пока он жил. Вокруг них в Ломбардии и Романии свящ<енный> огонь свободы с долгого времени потонул в крови. Сиена и Генуя дорого купили независимость революционными изгнаниями. Венеция была свободна только по имени. <Лаврентий был> поощритель искусств и знаний, ученых и поэтов, архитекторов и живописцев, которых слава пала на него и увеличила славу его бессмертными лучами. Деятельный и благоразумный за одним разом, он умел посреди движения италианской политики пробить карьер всегда почтенный и вообще означенный успехами. Если Флоренция не обогатилась, она, по крайней мере, увеличилась под своим правлением, которое было противупоставлено дерзким нападениям Сикста IV и Фердинанда Неаполитанского. Он однако ж окончил разрушение Флорентийской республики, которая так была хорошо сберегаема его отцом и предком. Два совета были заменены временным сенатом, составленным из 70 членов. Гонфалоньеры и приоры с театральными своими титлами сохранялись только для поддержания мечты свободы. Торговое богатство Лаврентия Медициса было совершенно промотано. Он был вознагражден за свои потери республикою, которая не имела стыда назвать себя обанкрутившеюся, чтобы спасти только от банкротства Медициса. Уважение к нему было так велико, что все несчастья возмущений, последовавших после его смерти (1492) приписывали тому, что уже не было Лаврентия, который бы мог всё отвратить. Фердинанд, король неаполитанский, царствовал с талантом, но и с тиранией, ненавистной для народа. Наследовавший ему сын его Альфонс еще более его был причастен <ей>. Однако, по смерти старого Реньера, права дома анжуйского должны были перейти к сыну его дочери Реньеру Лотарингскому. Но союз ее с принцем лотарингским так раздражил отца, что он завещал Неапол<итанское> королевство, так же и Прованс своему родственнику, графу менскому, который, в свою очередь, передал его завещанием короне французской. Людовик XI вступил во владение Провансом <и> мало заботился о Неаполе. Но Карл VIII, наследник честолюбия своего отца, не имея его размышляющей мудрости, отвращавшей его от этих всех неверных предприятий, нашедши внутреннее состояние государства выгодным для французов, до того времени думал о завоеваниях в Италии. Филипп Прекрасный, а после него французские короли поддерживали партию гвельфов. Несколько раз республика Генуи отдавалась во владычество французов. Герцоги савойские, обладатели большей части Пиемонта и проходов альпийских, были по рождению, бракам и по привычной политике совершенно привержены выгодам Франции. В предшествующей войне Фердинанда против дома анжуйского папа Пий II, великий политик, видел, как опасно для Италии влияние Франции, и силился воспрепятствовать введению ее войск. Провинции центральные Ломбардии были тогда в руках человека, славного талантами политическими и воинственными, Франциска Сфорса. Зная, что дом орлеанский имел претензии на его собственные государства, он соединился тесно с династией арагонской, занимавшей тогда трон неапольский, имевший вместе с ним общий интерес. Но по его смерти союз Неаполя с Миланом ослаб. В новой системе Милан соединился с Флоренцией и несколько раз с Венецией против Фердинанда и Сикста IV, папы мятежного и без правил. Людовик Сфорс похитил опеку герцога миланского, своего племянника, а когда сей достигнул возраста, низложил его и умертвил и воспламенил против себя двух неприятелей, Фердинанда Неаполит<анского> и Петра Медициса, наследника Лаврентия, а желанием удержать похищенную власть он, без сомнения, произвел возмущение в Неаполе и в сих обстоятельствах возбудил <в> 1493 короля французского предпринять завоевание Неаполя.

Суеверия. В августе мес<яце> 1399, говорит современный историк, во всей Италии видны были Bianchi. В белом одеянии они проходили из города в город, из провинц<ии> в провинцию, крича Misericordia*, с покрытым лицом, опущенною головою, и неся впереди крест. Их обыкновен<ная> песня — Stabat mater*. Это продолжалось 3 месяца. Все неучаствовавшие считались еретиками. Но это не в одной Италии: во Франции их обыкновение покрывать голову так облегчало преступление, что до̀лжно было запретить их. В Англии тоже находится акт парламентский Генриха IV, запрещавший, под страхом конфискации имения, вступать в новую секту в белых платьях.

Охота соколья в 14 столетии любимая забава. Редко рыцарь выезжал без сокола на руке и гончей собаки. Гробницы рыцарей всегда украшены соколом или несущею дичь собакою. Даже памятники дам были украшены соколом. Монахи чрезвычайно занимались охотою. Несколько раз монастыри получали позволение. Монахи Сент-Дениса представляли Карлу Вел<икому> в 774 году, что мясо животных, убитых на охоте, есть лучшее для больных монахов и что кожа сих животных служит на переплет книг библиотеки. Архиепископ в 1321 в Йорке охотился с собаками. Третий собор Латранский в 1180 запретил это удовол<ьствие> в продолжение посещения епархий и ограничил свиту епископов 40 или 50 лошадьми.

Вкус к охоте произвел презрение всех полезных занятий и угнетение крестьян. Высушка болот, вырубка лесов, пагубные для животных, были запрещаемы, и от <того> земледелие, а с ним и цивилизация не двигались. Охота как вечный источник ссор между баронами.

Жизнь домашняя. До Карла Великого в Германии не было других городов, кроме выстроенных римлянами на Рейне и Дунае. Дом с своими хлевами и принадлежностями, окруженный плетнем или другим забором, назывался двором, что в англицк<их> книгах правовед<ных> назы<валось> toft или homestead. Такое обиталище с земледельскими землями и прилежащими лесами называлось manse или villa. Соединение многих мансов называлось marche. Соединение маршей составляло pagus или кантон.

Коммерция. Торговля не имеет никакого начала, потому что у каждого свои ремесленники. Платье шили им жены и домашние. Для низшего класса нуж<ные> ткачи, кузнецы, кожевники были в городах после. Торговле препятствовали неустройства и разбойничества первых фамилий. Запад Европы едва имел сношения самые малые с Востоком. Бедность Европы. Не в состоянии была ничего купить у роскошного Востока. Венеция первая имела трактат с Грецией и восточными странами. За нею следовал Амальфи. Сверх произведений Востока эти города вывозили из Константинополя сукна очень немного.

В 11 веке в Европе было менее денег в обращении, нежели во время падения Римской империи. Венециане часто продавали сарацинам рабов, чтобы иметь от них произведения Востока.

Коммерция, по положению Европы, имела два направления, одно объемлющее страны при морях Балт<ийском>, Немецком и Атлантическом, другое вокруг Средиземн<ого>. В первом страны Нидерланды, берега Франции, Германии и Скандинавии и приморские графства Англии, во втором провинции Валенция, Каталония, Прованс, Лангедок и вся Италия.

Более всего на севере произвели движения в торговле фабрики шерстяных материй во Фландрии. Они были цветущими в 12 <веке>. [Один писатель 13 века говорит, что весь свет был одет в аглицк<ую> шерсть, работанную во Фландрии]. Кельн был главным торговым городом на Рейне. Все были опечалены войною фландрцев против их графа Людовика в 1380. В этой войне Ганд и Бруг отличились демокрационным духом. Ганд был одним <из> величайших городов в Европе, но Бруг, хотя не так велик, имел более зданий, нужных для купцов, и был посещаем средиземною и северною торговлею. Анверс до 16 века не замечателен. Города Зеландии и Голландии занимались только рыбными промыслами. В Германии привилегии, данные Генрихом V вольным городам и ремесленникам, способствовали промышленности. Во Франции они не были освобождены от произвольной власти, а безмерные подати, соединенные с несчастною войною против англичан, остановили промышленность.