Городошники - Татьяна Нелюбина
– Что я, вол, что ли, больше всех вкалывать? – кричал Славка, радуясь возможности сдаться.
– А как же идея, образ? – подковырнула Кислушка. – Не потянул?
И Славка, махнув рукой на нас всех, угомонился.
Роза Устиновна, оглядев кафедру, поделилась со мной своими пожеланиями: надо бы шторы купить, цветы на подоконник поставить, стены как-то украсить.
Я, помня о часах и бедной старушке, ее предостерег: на эту чувствительную стену ничего уже, кроме календаря, не повесишь.
– Ну, на «нет» и суда нет, – Роза Устиновна сухо улыбнулась.
Мы какое-то время молча занимались своими делами, а потом пришел Владимир Григорьевич и торжественно объявил:
– Мы получаем хоздоговор на пятнадцать тысяч. Проект поселка в Верхотурье, я у них там по обществу «Знание» выступал… Так что печатная машинка нам обеспечена! И прибавка к зарплате. Студентов привлечем – и реальным поселком займутся, и заработают немножко. Герман Иванович, возьмите тех, с кем вам хотелось бы работать.
– Я их еще не знаю…
– Но впечатления какие-то уже есть.
Роза Устиновна предложила:
– В бригаду нужно взять лучших. Ведь это такая честь – участвовать в реальном проектировании.
– Я с вами не согласен, Роза Устиновна. Если это задание мы будем воспринимать как честь, работы мы не увидим. Тут надо, как говорят студенты, пахать, и иметь к тому желание и способности. И доверие к своему руководителю.
– Но доверие за такое короткое время возникнуть не может! Это мы с вами, Владимир Григорьевич, знаем группу, уже работали с ней на втором курсе…
– Доверие может возникнуть сразу! Вы заметили, как Слава Дмитриев увлекся поселком? Вы такое раньше за ним замечали? И я нет. Значит, сумел Герман Иванович взять его за живое?
– Славу? В бригаду?! – Роза Устиновна удивленно улыбнулась. – Но он хвостист и лентяй!
– Пусть поработает, посмотрим, что из этого выйдет.
– И как мы, Владимир Григорьевич, объясним группе, что наш выбор пал на него? Боюсь, начнутся взаимные обиды и расслоение коллектива…
– Это как раз то, что нам нужно. Разбудить спящее царство, – и Владимир Григорьевич стал рассказывать про «ядро», которое нам предстоит создать и к которому будут тянуться другие, ведь не секрет, что для многих проект – только лишь один из предметов, который нужно сдать, чтобы не было «хвоста», и не больше. Мы должны положение переменить!
– И все же, такая привилегия, как работа в бригаде… А вы что думаете, Герман Иванович? – Роза Устиновна повернулась ко мне.
Честно говоря, я ни о чем не думал. Меня пугали какие-то обиды и расслоения, и если их можно избежать, то было бы лучше избежать. Я сказал, пусть работают те, кто захочет.
– Так и сделаем, – Владимир Григорьевич, улыбаясь, встал во весь свой внушительный рост. Стул, освобождаясь от его тяжести, радостно скрипнул.
На этот-то раз мы были все в сборе еще за пятнадцать минут до начала проекта. Пришли преподаватели, и мы дружно уставились на них. Владимир Григорьевич не попросил нас пересесть поближе – мы просто вынесли лишние столы.
Он не потребовал журнал – журнал лежал перед ним. Он не провел «перекличку», ведь было видно, что вся группа на месте.
На месте были тряпка и мел, и доска была чисто вытерта.
Вперед вышла Роза.
Мы думали, она прочтет нам лекцию по озеленению поселка, но она сказала проникновенно:
– Товарищи!
Ее чересчур уж взволнованный вид не сулил нам ничего хорошего.
– У вас появилась возможность проявить себя!
Мы облегченно вздохнули. Возможность – это возможность. Если бы Роза сказала «необходимость»… необходимости не избежать.
– Наша кафедра получила хоздоговорную работу, и лучшим из лучших предстоит проектировать реальный поселок!
Перед нами возникла дилемма – необходимость выбора между двумя нежелательными возможностями. Не хотелось быть «худшими из худших», но и «лучшим» придется несладко, ведь ничего нет скучнее, чем реальное проектирование. В нереальном не возбранялось мечтать.
(Мы же знали прекрасно, что нас в будущем ожидает – работать начнем, ничего не поставим, кроме мрачных железобетонных коробок.)
– Предупреждаю, – взывала к нам Роза, – это работа трудная, она потребует напряжения, времени, еще большей отдачи сил! И спрос, разумеется, будет с вас строже!
Тут уж мы перестали слушать, заранее сочувствуя бедной бригаде «лучших из лучших».
…реальное проектирование… реальный поселок… польза… вещала Роза с энтузиазмом.
Ее речь закончилась неожиданно:
– Желающие записаться в бригаду – поднимите руки!
Она ожидала, очевидно, увидеть лес рук и, не увидев, растерялась – так ее потрясла наша пассивность. Но разве не она нас уверяла, что в бригаду будут включены лучшие из лучших?
А мы не хотели быть выскочками.
Кислушка, не поднимая руки, спросила с места:
– А мы должны принимать в этом участие, или эта работа на добровольных началах?
Потрясенная Роза не знала, что и сказать.
Владимир Григорьевич разглядывал нас с любопытством, таким обидным, будто бы ничего другого от нас, лентяев, и не ждал. Я потянула руку, но вовремя вспомнила про свой кол с плюсом за клаузуру – а может, они меня и не возьмут в эту бригаду, вот глупо бы вышло. Но он уже заметил, усмехнулся, и я, вопреки всему, вытянула руку до потолка и тоже посмотрела на него: а плевать мне, возьмете вы меня или нет.
Другой рукой я пихнула Славку: давай, записывайся! Он прошипел, что еще с ума не сошел, у него поселок на трех горках, можно сказать, уже почти разработан!
Владимир Григорьевич спросил:
– Дмитриев, вы записываетесь в бригаду?
У Славки не хватило мужества отказаться, и он кивнул.
Герман Иванович, который сидел, сцепив руки на животе, и, как всегда, смотрел в окно, вдруг вскочил:
– Вам предлагают живое, горячее дело, а вы сидите как клуши! Ненужно больше никого, два человека – это уже бригада!
Эта пламенная речь потрясла наших клушек, к которым мы со Славкой отнести себя не могли. Мы преисполнились законной гордостью. Герман Иванович, прихватив подоснову хоздоговорного поселка, пошел в наш угол.
Он разложил кальки с ситуацией, опорным планом, стал объяснять наши задачи. Поселок вытянулся вдоль главной улицы. С одной стороны она заканчивалась фермами, с другой – речкой. За речкой был луг, и дальше начинались леса.
– Главная трудность в том, что мы должны построить новый поселок на месте старого. То есть предусмотреть очередность строительства…
Как же это было скучно, «очередность строительства» мы предусматривали в курсовой по организации производства. Тут он, оборвав себя на полуслове, спросил Славку:
– А где ваши горки?
– Я их нечаянно раздавил.
Кислушка обернулась:
– Он их сознательно раздавил. Вместе с идеей и образом.
Герман Иванович