Любовь пахнет понедельником - Соня Субботина
Было уже достаточно поздно, всем, кроме Лизы, предстояло рано утром вставать на пары, поэтому ребята дружно приняли решение, что пора бы и по домам. Все были согласны, что нужно почаще так собираться.
– Смотри, вышло больше похоже на двойное свидание, чем на просто дружеские посиделки, – шепнула Лиза на ухо подруге, чтобы парни не услышали.
– Ой, иди ты, – Ева вспыхнула.
В эту ночь она ворочалась и не могла уснуть, потому что у неё из головы не выходили слова Лизы. На следующий день на пары Ева пришла разбитой, кое-как скрыв синяки под глазами. Но всё же смогла совладать с обуявшими её чувствами, прекратить строить на жизнь планы, в которых они с Мирой начинали встречаться, мысленно примерять его фамилию и мечтать, каково это, стать частью медицинской династии и даже продолжить её. Так что уже в субботу, когда они с Мирославом стояли (не под цветочной аркой из белых кустовых роз, как ей бы очень хотелось пару дней назад, а под высоким потолком холла между кафедр) после пары по биохимии и с чувством выполненного долга сжимали в руках зачётки, она смогла вернуться с небес на землю. Теперь они точно были в команде, и им предстояла пара месяцев ужесточённой подготовки к олимпиаде. Анатомический интенсив с девизом: пятилетку за три года. В их случае – за три месяца. Да, им бы ничего не сделали, если бы они заняли даже первое место с конца, но Еве хотелось самой себе лишний раз доказать, что она чего-то стоит, достойно представить свой вуз и показать выскочкам из столичных медов, что и с маленькими провинциальными городами нужно считаться.
Увлечённая мыслями о предстоящей поездке, она больше не думала о словах Лизы, не думала, что они с Мирой стали уже давно гораздо ближе, чем друзья. В её жизни по-прежнему всё было достаточно сложно, душевные раны ещё давали о себе знать, поэтому она всё ещё изредка обращалась к учёбе, как к средству от всех болезней. И пусть на истории медицины говорили, что панацеи нет и не будет, просто никто из учёных даже и не рассматривал высшее образование как лекарство. К тому же сейчас нужно было думать о костях и мышцах, суставах и нервах, внутренних органах и сосудах. Красивые мальчики и душевные муки точно не входили в перечень тем, которые попадутся на олимпиаде. Она убеждала себя в том, что у неё всё равно не было бы сейчас времени на дела сердечные, чтобы немного заглушить свой страх быть отвергнутой в своих чувствах. Ева решила, что разберётся в этом позже, когда они напишут олимпиаду.
Глава 21
До кровавых соплей
Надо сорваться в Питер, я знаю, там
Всё становится по местам,
А на сердце легко.
Лайка. Надо сорваться в Питер
Через пару дней Еве пришла ссылка-приглашение в чат, созданный для обсуждения олимпиадной подготовки. Помимо Евы и Мирослава там ещё были заведующий кафедрой и какая-то студентка. Еве стало некомфортно, она надеялась, что больше никогда не пересечётся с этим суровым мужчиной. Надежды не оправдались, подготовка команды была его ответственностью. Он сообщил, что уже подал списки участников от их университета и предложил выбрать дату, когда они бы смогли все вместе собраться на кафедре для обсуждения дальнейших планов. Ева вдруг осознала всю серьёзность происходящего, ей захотелось сбежать, написать, что передумала, но отказываться было уже поздно. Они ждали пригласительное письмо, и состав команды уже нельзя было поменять. Она остро ощутила, что может всех подвести, а куда делась её былая уверенность, она не знала. Но дать сейчас заднюю значило подвести Мирослава и выставить себя дурой перед Игорем Павловичем.
Когда дата встречи была выбрана, Ева решила немного познакомиться со своей сокомандницей. Пока что заочно, путём просмотра её страницы в соцсети. Незнакомку звали Ира, и Ева тут же её узнала. То же серьёзное лицо регулярно смотрело на неё с фотографий заседаний научных кружков, которые проводились по вечерам на различных кафедрах их института. Ева почувствовала себя глупой и ничтожной и ощутила прилив зависти. Знала, что дальнейший просмотр фотографий Иры ни к чему хорошему не приведёт, однако продолжила листать. Каждое фото этой третьекурсницы выглядело так, будто над ним работала целая команда фотографов и осветителей. Сама же Ира выглядела так, будто сошла с обложки глянцевого журнала. Она была одной из немногих счастливиц, которая могла выглядеть в медицинской шапочке, кроксах, халате и с недосыпом так же сногсшибательно, как и в платье, на каблуках и при макияже. Очевидно, даже нелепо наложенная шапочка Гиппократа на одной из пар по повязкам не смогла умалить красоту Иры. Бриллиант даже в грязи (или в бинтах) будет блистать. Ева вспомнила, как выглядела сама, когда Лиза оттачивала на ней навыки, которые ей никогда не пригодятся. Выглядела она натурально как мумия. Синяки под глазами и усталость лишь дополняли образ восставшей из мёртвых. Она тяжело и грустно вздохнула. Захотелось кинуть телефон об стену, но он был слишком дорогим, поэтому Ева продолжила молча смотреть фотки, в надежде найти хоть какой-то изъян в этой третьекурснице, но наткнулась лишь на снимки с очередной фотосессии. Можно было бы подумать, что Ира должна была непременно оказаться настолько же глупой, насколько она была красивой, потому что идеальных людей не бывает, но это было не так. Научные работы в каких-то суперкрутых журналах, названий которых Ева не знала, потому что на исследовательскую деятельность и статьи ей не хватало времени, и различные дипломы и победы в вузовских, всероссийских и даже международных олимпиадах говорили сами за себя. И неважно, что международный статус олимпиады приобретали за счёт участия команд из Беларуси или Казахстана. Наверняка ещё Ира имела автоматы по всем пяти предметам, которые предстояло сдавать в летнюю сессию третьего курса. Остаток вечера Ева пребывала в расстроенных чувствах. Шутники из интернета были правы: на каждую рыбу обязательно найдётся рыба покрупнее.
В назначенный день Ева и Мирослав подошли к анатомическому корпусу. Они пришли немного заранее, торопиться было некуда, поэтому переодевались не спеша. Ева отдала верхнюю одежду и обувь пожилой гардеробщице. Надев халат и шапочку с енотами, она посмотрелась в
