Кинокефал - Ольга Сураоса
Съев пару ложек, она вопросительно посмотрела на меня.
– Почему ты не ешь?
– Не могу, – честно признался. – Только после твоих ответов.
– Хорошо.
Дорианна отставила тарелку в сторону.
– Это произошло семь лет назад. Семь лет назад я очнулась одна, посреди леса, в этом самом лётном костюме и шлеме, а из вещей у меня было только это.
Она вынула из нагрудного кармана точно такую же бумажную маску и дала мне её в руки. Достав свой клочок бумаги, я сложил его обратно в маску и сравнил их. Они были идентичными. Развернув клочок маски Дорианны, прочёл на ней совершенно другое слово с полустёртыми буквами:». с..нде.».
– Я не знаю, что это значит, – покачала она головой. – В моей памяти были лишь чётко сформулированы мысли: первое – моё имя, второе – что ни в коем случае нельзя снимать шлем и третье – я должна во чтобы то ни стало найти кинокефала с таким же резонатором.
– И всё? – уши непроизвольно вздрогнули. – Ты больше ничего не помнила?
– Нет.
В голосе Дорианны чувствовалось спокойствие.
– И ты всё это время искала меня?
– Да. Через пару лет мне посчастливилось столкнуться с жителями Дийя, и я начала помогать им. Через Дий проходит значительный поток кинокефалов, и мне показалось это лучшим вариантом, чем скитаться в поисках по свету.
– Постой, твоя маска. Ты сказала, что нашла нас с помощью неё, это как?
– Когда сработал твой резонатор, то сработал и мой. Они связаны – сделаны из одной материи.
– Что это за материал? – перебил я.
– Не знаю, – Дорианна пожала плечами и продолжила:
– После, оценив расстояние, я незамедлительно полетела на помощь. Вы очень удачно остановили лифт, собственно, иначе и быть не могло. Я была уверена, что найду тебя.
Дорианна, облокотившись о подлокотник, как-то вся заметно расслабилась. Может, она думала, что я внесу ясность в её прошлое? Каким-то образом помогу ей всё вспомнить? Все эти годы не знать, кто ты и зачем ты здесь – невыносимо!
– Дорианна, если ты думала, что я смогу помочь тебе, то, к сожалению…
– Разумеется, нет, – резко отрезала она. – Я искала тебя не для того, чтобы копаться в прошлом, а чтобы двигаться вперёд!
– В каком смысле?
– Знаешь, узнав от старост Дийя о «Пяте пса», об Эмме Ван, я возненавидела уклад этого мира всем сердцем, однако кто, если не сами нус идут на заклание, приезжая в отели и записываясь на экскурсии?
– Меня посещала подобная мысль, – признался я, – однако, если бы они знали, если бы я знал, чем это может кончиться, то никогда б никто на это не пошёл.
– Бонифац, – страдальчески склонила голову Дорианна, – никто не будет раскладывать тебе события по основам. Ты должен видеть сам, насколько справедливо ограничивать нус в передвижении и предоставлять для путешествий специально отведённые места.
– Предлагаешь бунтовать против существующих предписаний? – горько усмехнулся. – Выезжать в запретные по статусу места на свой страх и риск?
– Нет! – Дорианна постучала пальцем по металлическому панцирю. – Предлагаю поразмышлять.
Не выдержав, спросил напрямик:
– Дорианна, ты вступила в Дий, чтобы найти меня, а найдя, что ты предлагаешь, если не борьбу против «Пяты пса»?
Дорианна надолго замолчала. Не торопя, упорно дожидался её ответа.
– Когда я очнулась, то поняла своё преимущество перед новорождёнными. Во мне уже были заложены основы о светлом и тёмном, что избавляло от обязанности познавать. Стало ясным, что принимать этот мир таким, какой он есть – не обязательно, и это в разы облегчает жизнь. Нет чувства причастности. Нам не обязательно быть частью корабля, который тонет, и мы также не обязаны бороться с «Пятой пса». Мы можем в пределах сил помочь жителям Дийя и уйти.
Предложение Дорианны повергло в недоумение и ужас одновременно. Казалось, в этой девушке горел огонь справедливости и стремление защищать ближнего. Неужели она предлагает отступить?
– Дорианна, слишком много свалилось за последний день. Ещё вчера я безупречно знал расписание погоды на декаду, а сегодня не уверен ни в чём. Твои рассказы не пролили свет на то, кто ты такая, а запутали ещё больше. Мне надо отдохнуть и, как ты предлагаешь, поразмыслить. Благодарю за суп.
Поднявшись, я двинулся к выходу, по дороге надевая кафтан. У выхода обернулся.
– Мы встретимся завтра, хорошо?
– Да. Постой…
– Да?
– Как твоё полное имя?
– Бонифац Хэймо Доберман.
Я вышел прямо в объятия к ледяному ветру. К такому же холодному, как и мой поспешный уход. Что ж, внутри ощущалась усталость и потерянность, что сделало меня каменным, бесчувственным. Чуял, что она не врала, но продолжать разговор дальше не мог. Я даже не поднял разговора о незнакомце…
Неожиданно раздавшийся детский смех заставил развернуться. Трое ребятишек в сопровождении молодой девушки весело болтали, неся в руках увесистые корзины. Никакая непогода детской беспечности не помеха, это согревало не хуже тёплого кафтана. Завидев меня, двое ребятишек помахали мне рукой, а третий – им оказалась девочка, испугано спряталась за юбку девушки. Я улыбнулся и помахал им ответно. Время было не позднее, однако темень стояла порядочная, добрались бы они поскорее домой. Вдруг порыв ветра сорвал с махавшего мне ребёнка (им был мальчик) шапку и отбросил её на порядочное расстояние в снег. Мальчик, поставив корзинку, тут же бросился за ней, почти по пояс утопая в снегу. Девушка что-то крикнула, ребята заголосили, но звуки эти потонули в свистящей тишине. И тут я увидел его. Из черноты обозначился знакомый размах берсерковой фигуры. Его низкочастотный рык заставил сердце содрогнуться и пуститься в бешеный галоп. Берсерк был в ста метрах от меня, а прямо к нему, в слепом желании добраться до шапки, шёл ребёнок! Он явно не слышал рыка, не видел опасности! Да и что толку! Мальчик всё равно не успел бы убежать – незнакомец уже ринулся к ребёнку. Не медля ни секунды, я, как в вязком сне, помчался наперерез огромной туше, которая уже неслась к одинокой фигурке. Глубокий снег, острые иглы метели – ничего теперь не было преградой, я и берсерк словно стали отражением друг друга, с одинаковой легкостью сокращая расстояние широкими скачкообразными шагами. Время остановилось, и я запомнил каждый фрагмент наших движений. Вот берсерк заметил меня. Его остроочерченная голова повернулась ко мне, в маленьких глазках вспыхнул восторг. Его внимание, направленное на меня, казалось, перечеркнет достижение цели – ребёнка, но напрасно. Берсерк бежал именно на мальчика, и, понимая, что мне не успеть, я в отчаянии оттолкнулся и прыгнул. В самый последний момент я приземлился на берсерка, повалив его прямо перед большими растерянными глазами мальчика. Мы покатились по снегу, взметая вокруг себя ворох снежных хлопьев, тут же начав жестокую борьбу. Его реакция оказалась моментальной и безжалостной. Он нацелился на горло, но я, предугадав это, заслонил шею рукой. Схватив меня за руки, он начал отводить их, чтобы открыть горло. Красные глаза были устремлены на меня. Берсерк был в восторге, он играл со мной, он ждал этой схватки. Очень долго ждал. Но откуда я это знал? Силы стали исходить из моих жил. Руки стали дико дрожать и постепенно подчиняться. Налитые кровью глаза насмешливо сузились. Он и не думал, что это будет так просто. Вокруг раздались остервенелые возгласы и крики. Я оторвался от этих мерзких глаз и увидел, как в спину берсерка по самую рукоятку вонзается топорик. Морду берсерка перекосило от боли, но хватку это ни на миг не ослабило, а скорее, даже наоборот, он навалился на меня ещё сильнее. Собравшись, я сосредоточил силы, переместив их в ноги, и ослабив руки, резко рванул вправо. Челюсть берсерка сомкнулась на воротнике моего кафтана, а я со всей силы пнул его в живот. Берсрек слегка подался назад, но этого было достаточно. Извернувшись, я схватился за рукоятку и дернул что есть мочи. Страшный вой исторгся вместе с кровью, но я успел прекратить его, не доведя до апогея. Красные глаза берсерка заблестели, по-настоящему переполняясь красной
