Лепестки Белладонны - Джулия Вольмут
Стемнело. Лицо щекотал мелкий снег. Тишина пустой улицы и морозный воздух помогли восстановить сбитое дыхание. Осмотревшись, Эльмира увидела Ханса недалеко от фонарного столба и встала рядом, рассматривая безмятежного музыканта. Его рост подходил к ее росту. На каблуках Мира смотрела на Ханса, не сильно запрокидывая голову. «Идеально», – промелькнуло в голове. О чем бы она ни думала…
– Что это было? – Вопрос задал Ханс. Он сделал затяжку, и красный огонек засверкал на кончике сигареты. Курил Биттнер тоже сексуально, время от времени прислоняя пальцы к губам. – Будешь? – протянул пачку.
– Нет, – отрезала Мира, высматривая Джека Льюиса. Он должен прийти! Но ни темной макушки, ни широких плеч видно не было. И тогда Мира, цокнув языком, повернулась к Хансу. – Ты придурок, ты знаешь?
– А я думал, я Выскочка. Мне удалось удивить тебя, Белладонна?
Не то слово!
– Такого цирка я давно не видела, – ответила она, кутаясь в шубку из искусственного меха. Мира не планировала стоять на улице, тем более в компании Ханса Биттнера. – Долго убеждал тех ребят, что ты крутой парень? Или они дружат с тобой из-за денег папаши? Бизнесмен, конечно!
Мира прикусила язык и принялась наблюдать, как снежинки танцуют вокруг фонарного столба. Она считала жалкими людей, которые пытались задеть ее темой семьи: «Тебя бросили, потому что ты ничтожество», «Ты наверняка дочь каких-нибудь отбросов», «Твои родители помогают тебе, иначе откуда у такой неудачницы успех?» Мира потерла переносицу, невольно вспомнив все обидные слова, сказанные ей. И сейчас она поступила так же – ударила по чужой семье. Низко. Да, на войне все средства хороши, но собственное поведение показалось отвратительным.
Она пошмыгала носом и добавила:
– Ладно, давай. Я про сигарету.
Ханс смерил ее очередным «Что у тебя в голове творится?» взглядом и достал из кармана пачку. Под курткой виднелась привычная рубашка в клетку. Что ж, Мира вновь убедилась – перед ней Ханс Биттнер.
Она прислонила к губам сигарету, Ханс по-джентльменски дал огоньку. Теперь помимо аромата хвои от него пахло сигаретным дымом. Эльмира поморщилась, Ханс заметил ее жест.
– Сигареты – моя слабость. Франк ругает, говорит, испорчу голос, но приятно нарушать правила. Тебе ли не знать.
– О чем ты? – Мира похолодела.
Ханс дернул плечами.
– Крутишься с женатым, строишь ему глазки. – Голос Биттнера звучал спокойно, но в тоне сквозило неодобрение, смешанное с легким оттенком раздражения. – По тонкому льду ходишь, Белладонна.
«Так заметно?»
– М-м-м, какая фантазия. – Через силу вдохнув сигаретный дым, Мира закашляла. Табак неприятно скреб горло. – И актер ты замечательный: те девушки правда верят, что ты успешный и крутой.
– Ауч! – Ханс потер плечо, будто словами она его ударила. – Наоборот, в той компании я такой, какой есть. Франк говорит, я должен быть паинькой. Ну, знаешь, чтобы нравиться. Внешность у меня… смазливая.
– У меня тоже смазливая, – парировала Мира, рассматривая бордовый отпечаток губ на фильтре сигареты. – Но я поступаю так, как хочу.
Ханс дернул плечами, словно не желая спорить. Они стояли в тишине несколько минут, курили и думали каждый о своем. Наконец Мира сказала:
– Ты не должен делать то, что тебе говорят. Потеряешь себя. Перегоришь. Выбирай любой вариант, итог один – конец твоей «карьере». – Она изобразила пальцами кавычки, показывая, что карьеры у Ханса как таковой пока нет. – А стиль у тебя… клевый.
Она сказала ему комплимент? Что дальше? Дуэт?
Ханс приблизился, и Мира неосознанно отступила на шаг.
– Не умею я, как ты, очаровывать окружающих, будто ведьмочка из сказки. Я пытался быть вежливым с тобой, вот и все, – рявкнул Биттнер и перевел взгляд на неоновую вывеску. Бросил сигарету на асфальт. Растоптал дорогим лакированным ботинком. – До встречи, Белладонна.
– Меня зовут…
– Мира! – Она услышала родной сердцу техасский акцент.
Ханс вылетел из ее головы, а сердце забилось быстро-быстро. Мира обернулась и увидела Джека. Ее Джека. Он пришел! И Мира кинулась его обнимать – по-дружески, но явно надеясь на большее. Зарылась пальцами в его спутанные от ветра волосы, вдохнула запах мыла и парфюма.
– Где ты был?!
– Лиззи рассказывала о делах фирмы, извини. – И целуя Эльмиру в щеку, он говорил о жене. – Ханс, это ты? Привет!
– Собственной персоной, – отозвался он, отчего-то смутившись, и, прежде чем скрыться за дверью бара, добавил: – Хорошего вечера, Джек и… Цветочек.
– Цветочек? Мне кажется, ты нравишься Хансу.
Миру передернуло. Она до сих пор не могла забыть взгляд голубых глаз. Новый взгляд. С вызовом и насмешкой. А также уверенную улыбку, раскрепощенную позу и загадку, скрытую в Хансе Биттнере.
Давно забытое и противное, как каша с комочками, чувство стыда накатывало волнами. Не стоило насмехаться над Хансом.
Небольшой кинотеатр на окраине города – это идеальный выбор для известной певицы, а также для мужчины, который не хочет быть известным. Эльмира и Джек решили взять билеты на фильм ужасов.
– Хороший он парень, этот Ханс…
– Он меня не интересует.
«Ты! Ты меня интересуешь», – хотелось крикнуть, а потом прижать Льюиса к стене и поцеловать. Она хорошо помнила его губы. Но сейчас не время. Мира натянуто улыбнулась и пошла в сторону кассы, по пути задев Джека худеньким плечом. Словно наткнулась на каменную стену. Неприступную, безразличную.
Пока покупала попкорн, думала о Хансе: он абсолютно не вовремя появился на ее пути. Задумывалось, что Мира и Джек будут вдвоем: снимать клип, писать песню, любить друг друга… Такой был план. Ханс не вписывался в план. Еще вчера Биттнер ее не беспокоил: был пустым местом, посмешищем. А сегодня удивил.
Но меньше всего Мире хотелось болтать с Джеком о каком-то парне, пусть этот парень и единственный, кто смог ее смутить. Диалог о Хансе звучал странно, словно Мира и Джек – старые друзья или, того хуже, Джек ее заботливый наставник. Эльмиру передернуло. Она заказала ведерко соленого попкорна и спросила, какой выберет Джек. Тот пожал плечами и сказал, что не любит попкорн.
– Обалдеть. – Мира широко распахнув глаза. – Ты ел попкорн, когда мы смотрели бокс!
– Что не сделаешь, дабы звезда была довольна.
Мира показала Джеку язык.
Интересно, а Ханс любит попкорн?
«Какая на хрен разница?!»
Эльмира достала телефон, чтобы выключить звук перед сеансом, и увидела сообщение от Франка: «Хотел, чтобы ты узнала Ханса с новой стороны. Надеюсь, вы хорошо провели время;)».
Чертов сводник!
Мира вымоталась из-за первого дня съемок, неудачной попытки написать песню с Джеком и неожиданной встречи с Хансом, поэтому проспала весь фильм. Проснулась она под титры, потому что Джек уронил на ее колени попкорн. Дернулась
