Последняя гроза - Елена Николаевна Ронина
– Заметь, бывших.
Аня отметила, что Валентин ни от каких предположений не отрекся, что было неприятно, но как она еще могла увести разговор в другое русло? Да, ей понравился Валентин. И даже что-то екнуло в груди. Сказать, что ее отрезвил холодный взгляд, смотрящий не на нее, а сквозь? Возможно. Анна умела убрать из головы лишний сор. Причем убрать и забыть. Редкое качество. Она всегда себя за это хвалила. С Валентином не очень получалось, но она справится. Еще один подход:
– А мать почему в нирване?
– Из-за завещания. Ни в чем не уверена. Нервничает. И еще картина эта…
– Какая?
– Да Поленов. Михал Михалычу вдруг показалась, что это совсем даже не Поленов.
– То есть?
Анна на какой-то момент так опешила, что, как ей показалось, выдала себя с головой. Доля секунды. Она мгновенно взяла себя в руки, но Валентин бросил удивленно:
– Слушай, ты прямо как будто из полиции. Все тебе интересно!
– Ну почему сразу из полиции? Просто спросила. Я впервые в такой ситуации. Усадьба, завещание. Оригиналы картин. Я, кстати, пейзажи Поленова очень люблю. Что значит «не Поленов»? А можно я посмотрю? Я в свое время художественную школу заканчивала…
Анна заметила, что говорит сама с собой. В какой-то момент Валентин перестал ее слушать. Или вид делает? Он же математик, они вроде внимательные. Она, правда, с математиком встретилась на своем пути впервые. Она перехватила взгляд молодого человека. Валентин смотрел на дорожку, по которой неторопливо вышагивали Никифоровы. Вся троица в сборе. Стройной шеренгой друг за другом. Это ей сейчас как раз на руку. Очень важно как можно быстрее попасть в музыкальный салон. И все же она загляделась на «святую троицу», уж больно хороши.
Впереди пружинистой походкой, быстрым шагом маршировал Владимир. Черная футболка, черная бейсболка, белые кроссовки. Со стороны он походил на охотничью собаку. Неторопливо трусит впереди, выслеживает. Человек с идеальной наружностью, который вдобавок об этом хорошо знал. Даже издалека было видно, что футболка на Владимире из тонкого шелка, настолько тонкая, что позволяла всем желающим увидеть идеальные бицепсы и трицепсы. Тело из учебников по анатомии. Живой атлас. «Он вполне может по выходным позировать в художественном училище», – пронеслось у Ани в голове.
Может ли Владимир быть преступником? Вряд ли. Что бы ни произошло в этом доме, тут был четкий и длинный план. Этот самовлюбленный павиан не способен на стратегические действия. Разве что сиюминутная выгода.
Умный охранник все время в тени, старается не отсвечивать. Зачем он нужен Петру Никифорову? Тот, между прочим, судя по внешнему виду, и сам кулаком может убить кого хочешь. У самого тех самых бицепсов навалом. Но только не напоказ. И футболка черная из обычного хлопка, и внешность заурядная, еще и нос сломан. Но зачем-то ему Владимир нужен. Анна чувствовала, что Никифоров непрост. Во всех его действиях есть смысл. Раз делает, стало быть, нужно.
Люба тащилась сзади. Вся в белом, как невеста, если бы та была из рэперского клуба. Огромные джинсы-трубы, белая футболка, которая по размеру больше бы подошла папе, бейсболка с прямым козырьком. Анна каждый раз удивлялась этим кепкам. Неужели народ не понимает, как эти нелепые шапки всех уродуют? Черными были только кроссовки. Размера ориентировочно сорок пятого. Люба смотрела в пол. Молодая девица, которой ничего в этой жизни не интересно, она от всего устала.
От разбора персонажей Анну отвлек голос Валентина:
– А можешь сама в музыкальном салоне посмотреть? Вон Никифоровы идут, мне с ними поговорить нужно.
– С ними или с ней? – Зачем Анна это сказала? Она ведь решила, что Валентин ей неинтересен, она тут по работе. Валентин, однако, принял мяч:
– Да ладно, ее ты сама видишь.
– А что я вижу? Красивая девица, зачем-то скрывается за этой бейсболкой. Ну я сбегаю тогда, ладно? А потом немного по парку пройдусь.
Все это Анна могла бы и не говорить. Валентин, не оглядываясь, уже шел навстречу отряду Никифоровых.
Анна быстро достала мобильник:
– Хозяева уже в курсе, что Поленова поменяли. Да. Отбой. Постараюсь остаться.
Анна так рвалась на это задание. Убеждала, уговаривала. Неужели она не подходит для этой работы? Или это обычный прокол? Бывает у каждого? И все же она без дрожи в коленках не могла вспоминать прошедшие два дня. Напилась в баре, потом практически влюбилась в Валентина. Стыд и позор. Ну ладно, сколько можно себя корить. В конце концов, первый блин. Но она же сумела взять себя в руки и вовремя сориентировалась, когда приехала Алиса. Тут она поставила себе зачет. Что дальше? Утром увидела Валентина, и опять сердце екнуло.
Голос Ивана Ивановича отрезвил, направил. Она доведет дело до конца. Без сомнения. И потом, что это она зациклилась на Валентине? У нее же есть Коля! Именно Коля привел ее в группу, осуществил ее мечту. Можно сказать, цепь случайностей, но она верила, что сама собирала звенья той цепочки.
* * *
Анна знала, что нравится Николаю. Свое отношение к нему она определить не могла. Парень и парень. Старше ее на пять лет, в группе уже практически свой. Толковый, воспитанный, внимательный. Но… среднестатистический. Без яркой внешности и харизмы.
Станиславу она нравилась тоже. Не так чтобы явно, но Аня чувствовала, дай только повод. Станислав выгодно отличался от скромного Николая. Стильный, всегда с идеальной прической и в начищенных ботинках. Конечно, если выбирать, то взгляд сразу же падал на Станислава. Поставленный голос, комплименты к месту, но с фигой в кармане, мог исподтишка и раздавить. Причем так, что сразу поймешь – он, но доказательств никогда у тебя не будет.
Анна видела, что у ребят к Станиславу в группе отношение было сложным. Уважали за меткость и точность формулировок, за умение поставить правильную цель и выстроить стратегию, но конфликтов с ним побаивались. Коля был прекрасным сотрудником и очень надежным. Опять же от старожилов группы слышала: защитит, выведет из любого дела, не бросит. Но разве ж за это влюбляются? Эх, правильно в романах пишут: влюбляются в негодяев.
Рассмотрев обоих кандидатов, Анна решила, что влюбляться пока не будет. Нужно зарабатывать авторитет. Любовной историей авторитета точно не заработаешь. И потом, она постоянно училась, тома по криминалистике и психологии читались ею с карандашом и закладками. Современные детективы она тоже почитывала. А что такого? Иногда
