Привет, офисный планктон! - Светлана Рощина
– Да, это не самый приятный момент в моей предстоящей работе, но, по крайней мере, меня не будут загружать так, как здесь! Мне не придётся каждый день задерживаться на рабочем месте. Ровно в шесть часов я буду уходить домой и проводить каждый вечер со своей семьёй! Может быть, Вы не помните, но у меня двое детей, и я должна приходить домой живая, а не мёртвая! И это не говоря о том, что зарплата у меня будет больше!
Макаров внимательно посмотрел на меня, и я надеялась, что он сейчас пожелает мне всего хорошего, и мы попрощаемся с ним. Но не тут-то было.
– Будет тебе должность главного специалиста. А точнее, главного юрисконсульта, с окладом как у главного специалиста, – ответил он. – Я обещаю тебе, что как только закончится реорганизация, я лично подойду к Генеральному директору и подпишу у него все бумаги на твоё повышение. А пока пиши заявление на должность юрисконсульта отдела правового обеспечения.
– Я не буду этого делать, – твёрдо произнесла я. – Потому что для себя я всё решила. Я перехожу работать в Управление межведомственного взаимодействия.
– Это мы ещё посмотрим, – каменным голосом проговорил Макаров, забирая из моих рук чистый лист бумаги. – Можешь идти, – добавил он, и я немедленно вышла из кабинета начальника.
Я была очень довольна собой. Я сумела устоять перед сомнительной перспективой карьерного роста, которую пообещал мне Макаров, потому что знала: этому не бывать. Он пообещал мне должность главного юрисконсульта от отчаяния, лишь бы заставить меня передумать. И я очень сомневалась, что он сдержит своё слово. К тому же я по опыту знала, что если решишься уйти, то нужно это делать, не оглядываясь в надежде, что кто-то остановит тебя. Ни к чему хорошему это не приведёт. Нужно идти дальше, нарабатывать опыт и расширять деловые контакты, а пребывание на протяжении долгих лет в одном трудовом коллективе на одном участке работы ведёт к стагнации. И в итоге начинаешь ненавидеть свою работу, которая превращается из средства зарабатывания денег в каторгу, которая тяготит и лишает жизненных сил. И сейчас я пребывала именно в таком состоянии. Нужно было уходить, менять место работы, чтобы не скиснуть, превратившись в зловредную старую клюшку, вымещающую своё недовольство на всех и каждом.
Но человек предполагает, а Бог располагает.
Когда на следующий день Филатов увидел меня в коридоре, то отозвал в сторонку для конфиденциальной беседы.
– Катя, вчера я подошёл Генеральному директору по поводу твоей кандидатуры на должность главного специалиста в нашем Управлении, и он мне чётко сказал, что не будет утверждать твою кандидатуру. Мне ясно дали понять, что ты должна остаться в юридическом отделе. И я догадываюсь, чьих рук это дело, но не могу с этим спорить. И как бы мне не хотелось видеть тебя в нашем коллективе, тебе придётся остаться на своей должности.
Услышав это, я чуть не расплакалась. Ну почему всё складывается против меня? Почему бы Макарову не отпустить меня восвояси? Ведь у него остаётся опытный судебник Щипачёв и все остальные юристы, которых с места не высидишь! Они будут очень рады избавиться от меня! Ну зачем я им?
И Филатов пошёл своей дорогой, а я своей.
И в тот же день Макаров снова пригласил меня в свой кабинет и снова положил передо мной чистый лист бумаги, на котором в этот раз я написала всё, что он хотел. И чтобы утешить меня, Макаров снова заверил меня в том, что обещает повысить меня в самое ближайшее время. Ага! Свежо предание, да верится с трудом!
Я продолжила работать на старой должности, но с большим объёмом работы, который Макаров аргументировал тем, что я должна заслужить новую должность. А вскоре долгожданного повышения лишилась не только я, но и сам Макаров.
Глава 46,
которая представляет читателю ещё некоторых лиц этой повести
Наверное, так происходит во всех организациях, когда должности с хорошей зарплатой становятся слишком заманчивой приманкой для тех, кто желает поживиться. Долго усидеть на «хлебном» месте не удаётся никому, даже самому главному начальнику. Так и случилось в нашей Корпорации.
Шурин заместителя Генерального директора Корпорации «Делай то, что не делают другие!» резко пошёл наверх и занял должность заместителя Министра прогрессивных идей, после чего решил, что негоже мужу его сестры отсиживаться на вторых ролях, и, пользуясь возникшим влиянием, добился его назначения на должность Генерального директора нашей Корпорации, отправив его предшественника в спешном порядке на пенсию. Соответственно, все ставленники бывшего Генерального директора мгновенно оказались под угрозой увольнения, включая начальника юридического отдела Макарова Анатолия Юрьевича. А учитывая, что юристом он был просто никудышным, то подобное решение было вполне оправданно. И чтобы не пополнить ряды армии безработных, Макаров быстренько договорился с начальником аналитического отдела о том, чтобы тот принял его к себе. И в итоге Анатолий Юрьевич с понижением перевёлся в другой отдел, тогда как нам тут же назначили другого начальника – Мытникова Сергея Леонидовича.
Ему было сорок четыре года, и он имел внешность тренера фитнес-клуба. Лысый, накачанный, с упругой походкой и резкими движениями, – он совершенно не был похож на юриста-судебника, коим являлся. На моё счастье, у Сергея Леонидовича был большой опыт судебной работы, что сразу позволило мне найти у него понимание, а ему, в свою очередь, выделить меня из круга своих подчинённых сотрудников как единственного юриста, с которым можно было на равных обсуждать любые юридические проблемы и возникающие вопросы, связанные с судебными процессами. И если бы новый начальник вдобавок к этому меня бы повысил, я бы, наверное, только выиграла от проведённой реорганизации. Но, к сожалению, на имевшуюся в нашем штате должность главного юрисконсульта Мытников тут же назначил своего знакомого, которого сам привёл в Корпорацию «Делай то, что не делают другие!». Этим знакомым оказался Тришин Николай Викторович.
Николаю было тридцать четыре года. Он был женат и имел дочь пяти лет. В общении с нами Николай проявлял исключительную вежливость, но держал дистанцию, не стараясь сблизиться. Порученные документы исполнял исправно. Но проблема заключалась в том, что от появления в нашем коллективе нового сотрудника легче работать нам не стало, потому что Тришин исполнял в основном личные поручения Мытникова, являясь кем-то вроде его личного секретаря, в результате чего мы могли целыми днями не видеть Николая и гадать о причинах его отсутствия на рабочем месте. Но затем он вновь появлялся за своим рабочим столом и корпел над бумагами, как ни в чём не бывало. И нам оставалась лишь смириться с тем, что новый сотрудник работает по своему графику и со своим объёмом работы, который устанавливает
