Кинокефал - Ольга Сураоса
– Сюда летит аэростат!
– Как?!
– Неужели помощь!
– Он не пролетит мимо?
– Может, чем-нибудь просигналить?
Однако волнения были излишними. Небольшой пассажирский дирижабль, приблизившись, уже замер боковой стороной напротив нас. Дверца кабины распахнулась, и лестничный трап упёрся в порог дверного проёма. В кабине замаячила фигура женщины, одетой в эластичный лётный костюм.
– Все на борт, живо!
Нас не надо было упрашивать дважды. Силы герр Тота и жены герр Рута были на исходе. Ещё немного и я сам бы не смог сделать ни вдоха. Лёгкие начинало жечь. Пропустив вперёд герр Рута с женой, следом поднялись Абель Тот с Мико. Коди ждал, пропуская меня, но я сграбастал его за шкирку, поставив впереди себя. Не хватало ещё полуживому от холода парню играть в благородство. Как только мы оказались в тёплом помещении воздушного судна, наш авиатор вручную собрала трап и плотно задраила люк. Затем, не теряя времени, она села в кресло, находящееся чуть ли не посередине небольшой каюты, и запустила аэростат вперёд. Лицо женщины скрывал плотно прилегающий шлем с тёмными стёклами. Насколько мне было известно, такие не носили даже авиаторы открытых эфирных суден. Правда, после увиденного замерзшего Каллиопского моря, да и в свете события с похищением, невозможно было ни в чём быть уверенным.
– Кто вы? И как вы нас нашли?
Первым озвучил интересовавший всех вопрос Коди.
– Меня зовут Дорианна. По мощному резонирующему всплеску получилось зафиксировать ваше местонахождение – мой резонатор сработал как надо.
– Постойте, – я ошарашено вздёрнул ушами, – так это была ваша маска?
– Да, – шлем покачнулся в знак согласия, – моя.
– Но как же…
– Погодите, герр Бонифац, – оборвал меня Мико, – это сейчас не главное. Дорианна, как мы можем вам доверять? Может, вы заодно с Эммой Ван?
Услышав это имя, Дорианна судорожно дернулась. Я загривком прочувствовал, насколько ей было противно.
– Нет. Я не заодно, а в корне против неё и всей организации, во главе которой она стоит.
– Какой организации? – влился в разговор герр Тот.
– «Пята пса».
– Так назывался теплоход, на котором нас привезли! – встрепенулся Коди, обращаясь к Мико. – Ты ещё заметил, что название у него какое-то странное.
– Да уж. Странное, – тихо вторила Дорианна. Эта женщина была очень необычной, какой-то неземной. Резонатор-маска – это её маска. И шлем её был ничем иным, как маской, иначе зачем он нужен в закрытом аэростате?
– Эта организация, – продолжила Дорианна, – занимается созданием востребованной энергией, общеизвестной как эфир. По эфиру нас могут обнаружить, так что, если у вас с собой есть какие-либо приборы – ни в коем случае не используйте их.
– Но простите, эфир не создаётся! – неожиданно подал голос столь долго молчавший герр Рут. – Он существует в виде свободной энергии во всём сущем!
– Вы правы, эфир не создаётся. Однако вопреки всеобщему мнению, в мире используется далеко не эфир. Вас разве не смущает, что самовоспроизводящаяся энергия не бесплатная?
– Мы платим налоги для поддержания нашей Вселенской Ротонды, – немного стушевался герр Рут.
– Вы платите налоги, – грустно продолжила Дорианна, – для поддержания «Пята пса», которая добывает энергию, именуемую лжеэфиром, из чистых кинокефальных нус.
Повисло тяжёлое молчание. Слышалось лишь непривычное гудение двигателя. Явно не эфирного.
– Из кого добывают? – дрожащим голосом переспросила фрау Рут.
– Из кинокефалов, чистых. Отследить очередную, вы уж простите, «партию» чрезвычайно трудно, так как отбор производится каждый раз в разное время и в разных отелях. То, что произошло, – невероятное чудо. Вы должны были быть уже на станции, в Ватике.
– Как это возможно? – герр Тот, внешне спокойный, был невероятно напряжён. Как они получают лжеэфир?
– Тонкостей, увы, не знаю. Но вряд ли те, кто попал туда, остаются живыми.
Утробный рык вырвался из горла Мико. Во взгляде его бушевало пламя, а ладони сжались в кулаки. Как же долго живёт в нём его утрата. Невыносимое горе по родителям.
Положив руку ему на плечо, обратился к Дорианне:
– Почему кинокефалы?
– У кинокефалов очень тонкое восприятие мира, чутьё, настроенное на правду. Полагаю, дело в этом.
Аэростат совершил плавный оборот и, качнувшись, немного снизился.
– Кинокефалов всегда собирали в партии по семь, – тёмное стекло шлема женщины повернулось в мою сторону. – Где ваш седьмой?
– Нас изначально было шесть, – непонимающе наклонил голову. – С нами не было никого седьмым.
– Он должен был быть, – вдруг вставил герр Абель. – Когда мы записывались к столпу, у противоположной консервисной стойки на эту же экскурсию, на то же самое время записывался один господин. Мы ещё с Мико отметили забавность совпадения.
– Как он выглядел?
Шерсть на моём загривке зашевелилась от предчувствия ответа.
– Это был ватанец. То ли кинокефал, то ли помесь, с головы до ног завёрнутый в свой балахон, – чётко подтвердил мою догадку герр Тот.
– Такую внешность сложно забыть, – согласился мрачный Мико. – А имя он называл, кажется, Марек.
Марек… Этот Марек хотел меня предупредить. Очень загадочно и вместе с тем глупо. И почему именно меня? А может, он говорил не только со мной?
– Он с вами не заговаривал? Ни с кем?
Абель Тот с Мико покачали головами.
– Возможно, он как-то узнал обо всём этом ужасе и не поехал, – допустил герр Тот.
– А может, был помесью, и его перезаписали на другое время, – предположила Дорианна.
Бездумно всматриваясь в белое безмолвие за окном, я почему-то вспомнил про куполообразную беседку.
– Нет, он всё знал. За день до экскурсии этот ватанец сказал мне не ехать, но я не успел его ни о чём расспросить – он убежал.
– Вот так вот, – иронично прищёлкнул языком Коди, – единственный знающий оставил нас на произвол судьбы!
– Между прочим, я ещё с вами, – вставила Дорианна. – Сейчас мы уже идём на снижение.
За окном иллюминаторов, в углублении между отрогами гор, показались крыши одноэтажных домов.
– Это поселение не значится на картах. Его невозможно отследить, так как здесь не используют лжеэфир.
– Значит, ваш дирижабль тоже не на… лжеэфире?
Я был солидарен с удивлением герр Тота. Сложно было поверить в существование устройства на альтернативной энергии.
– Конечно. Паровой двигатель не самый совершенный, однако несравнимо чище повсеместно используемой энергии. Я же вам рассказала, откуда лжеэфир берётся.
Крыши домов стали видны совсем близко. Пар, исходивший из труб, казался действием притягательным и непонятным. Неужели привычный, невидимый эфир являлся ложью?
– Идём на посадку! – предупредила Дорианна. – Это место совершенно безопасно, поэтому не стоит…
Яростный свист зазвенел в воздухе, и прежде чем хоть что-то произошло, я рывком притянул к себе Мико, стоявшего в противоположном конце аэростата.
– Держитесь!
Свист разрезал дирижабль пополам, снеся половину, на которой только что находился Бордерович. Нос судна завалился вперёд и, не успев набрать разрушительной скорости, медленно осел вниз, рухнув в снег. Непостижимым образом Дорианне удалось вывернуть руль, и дирижабль упал буквально в метре от ближайшего здания. По щеке заструилось нечто тёплое. Поднявшись, я в тщетных попытках постарался оглядеть своих спутников. В глазах темнело. Чутьё обнадёживало, что все живы. Мёртвого запаха не было. Передо мной распростерся кто-то. Глазами увидеть не получалось, по запаху узнал Абеля Тота.
– Герр Тот, – я упал перед ним на колени, – вы живы?
– Да, – тяжело выдохнул старик. – Дух слегка вышибло, а так – всё цело. Где Мико?
– Мико! – я поводил головой и ушами, словно слепой. – Коди! Герр и миссис Рут! Дорианна!
В ответ раздавались тяжёлые вздохи и возгласы. Все, кроме одного.
Я помог герр Тоту принять вертикальное положение и ощупью добрался до авиаторского кресла. Полностью завалившись вперёд и опершись грудью на руль, Дорианна, казалось, не подавала признаков жизни. Прислонив ее к спинке кресла, ощутил тяжесть шлема на её
