Захар Прилепин - Санькя
Матвей не казался огорченным — просто рассказывал как есть.
— А у меня жена дома, с маленьким ребенком, — добавил.
Саша вопросительно посмотрел на Матвея, пугаясь даже вопрос задать.
— Они к матери ее ушли сразу, даже защищать барахло не стали, — ответил Матвей, поняв взгляд. — Жена сказала, что вид у этой подлоты был такой, что минута — и ее саму бы с дитем выкинули.
— Хотел сунуться было в одну нашу московскую хатку, — продолжал он, — но там уже ждали меня. Наши пацаны меня на улице нашли, а опера — нет. Пацаны сказали, что меня ищут по всей Москве, думают, наверное, что я с Яной все это затеял. А вообще, наших всех хватают. Кого успели найти.
Саша помолчал.
— Конец партийной работе в Москве? — спросил, грустно улыбаясь.
Саше показалось, что Матвей подумал: отвечать или нет.
— Нет, не конец, — ответил он, и еще помолчал.
— У нас есть несколько лагерей подготовки, которые еще Костенко создавал. Ни один не нашли до сих пор. Но даже в такой ситуации я туда не поеду. Костенко мне еще до тюрьмы сказал: если мы хоть один лагерь пропалим, он меня лично задушит.
Саша кивнул — ответ ему понравился.
— Ну что, позовем, что ли, ребят чай пить? — предложил Матвей.
Они разлили чаек и пригласили всех к накрытому столу.
— Значит, отсюда нам тоже надо уходить, — сказал Олег, когда Верочка разливала уже по третьему стакану. На столе лежали сухари, баранки, сырок дешевый, яблочки.
Саша смотрел, забавляясь, как Матвей яблоко нарезал себе в стакан: со своего деревенского детства такой привычки не примечал ни у кого.
— Чего скажешь, Сань? — спросил Матвей. — Есть нам куда еще податься? Дня три надо бы переждать, что б нервы у этой подлоты поуспокоились. Через три дня я сам, если что, им сдамся. Я, после погрома в Москве, на пятый день появился. Меня взяли, помурыжили ночь и выпустили. Хотя, черт его знает, как в этот раз… Такого еще не было… А?
— Не было, да. Надо уезжать. У кого есть предложения? — спросил Саша у Олега, Верочки и Позика.
Все молчали.
— Тогда в деревню ко мне — сказал Саша. — Там нас не найдут. До первых подснежников — точно. Только бы добраться туда.
— Такси, может быть, возьмем? — спросила Верочка.
— Не, такси туда не поедет. Далеко, — отклонил Саша, хотя дело, конечно, было не в расстояниях. Но понадеялся на то, что декабрь был теплый и выпадавший снег постоянно подтаивал.
— У меня машина есть, — сказал Олег.
* * *В шесть утра Олег ушел в гараж. Его ждали на кухне, много курили, посматривали в окно, стряхивали пепел в консервные банки, опустошенные на завтрак. Верочка все норовила прижаться к Саше, стояла рядом, заглядывала в лицо.
Саша грустно смотрел, как густо с утра падает снег. И минус два при этом.
В начале восьмого к подъезду подкатила бежевая, старенькая «Волга». Вышел Олег, сильно хлопнув дверью и заглянув зачем-то в салон. Посмотрел на окно квартирки, приметил ребят, но рукой не помахал и не улыбнулся. Матвея посадили впереди, на задние сиденья уселись Веня, Саша, Верочка, и Позик тоже влез, только ему велели в ногах прятаться, пока по городу будут проезжать. Даже пледом его прикрыли. Вроде как у всех сидящих ноги мерзнут. В багажник сложили четыре огромных пакета с продуктами — с вечера еще закупились.
— Задница просела у машины, — хмуро сообщил Олег уже по дороге. — На первом же посту остановят наверняка.
— Главное, в городе не попасться, — заверил Саша. — А там…
— Пост на выезде: его не объедешь.
— А мы пост обойдем. Пешком. Так и сделали.
Олег оставил их метров за пятьсот до поста, на пустынной дороге, за городом — в спину смотрели последние хмурые высотки рабочей окраины. Слева начинался лесок, справа лежали тоскливые пустыри.
«Волга», газуя и виляя задом, медленно отъехала, выбрасывая грязный снег из-под скользящих колес.
— Сейчас он сбежит с нашими продуктами, — прокомментировал Веня отъезд Олега.
— Прямо по трассе пойдем? — спросила Верочка у Саши.
— Не, глупо как-то. Может, там наши портреты на посту висят…
— «Стрелять на поражение, в переговоры не вступать», — бодро добавил Веня.
Верочка испуганно посмотрела на Сашу, он улыбнулся ей.
— Ну, чего стоим? — весело спросил Матвей.
— Пошли в лес, — в тон ответил Саша.
— Там же снегу по колено, — пожаловалась Верочка. Ступившим первый Саша сразу понял, что на спуске с дороги было даже выше, чем по колено, — нагребли снегоуборочные машины.
Пацаны смеялись, Позик пытался перебраться ползком или лягушечьими прыжками — на четвереньках, но все равно утонул. Верочку Сашке пришлось вытаскивать и волочить чуть ли не на себе — ей-то снег пришелся как раз по пояс.
В лесу снега было поменьше, но все равно брели еле-еле, пройдя чуть-чуть, быстро подустали. Веня с Позиком, впрочем, кидались снежками. «Позик развеселился», — радовался Саша.
— А если нас тут случайно встретит человек в форме, мы что скажем? — дурил Веня. — Заблудились, товарищ милиционер?
Верочка отставала, с трудом поднимала ножки в маленьких ботиночках — «все, наверное, снегом уже полны», думал Саша. Поджидал ее иногда, вел под руку, но так было еще тяжелее — и ей тоже, и опять уходил вперед.
— Матвей, — спросил он негромко. — А ты думаешь иногда о том, что нас ждет? Партию что ждет?
Матвей посмотрел на Сашу серьезно.
— Ну, ты умный человек, Саш, — ответил.
Саша промолчал — так, чтоб Матвей понял, что он ждал иного ответа. И Матвей понял.
— Саша, у нас нет ни одного шанса, — сказал он. — Но разве это имеет значение?
Саша коснулся коры дерева рукой.
— Не имеет, — ответил искренне.
Они решили выйти на дорогу спустя час, несколько одуревшие от холода, передвигающиеся на прямых, заледенелых ногах, как буква «А».
— Саша, у меня такое ощущение, что я босиком, — причитала Верочка.
— Верочка, — приставал вдруг развеселившийся Сашка, — все время забываю спросить, ты как пришла к «союзникам»?
Верочка не отвечала, замерзшая, только головой крутила.
Машина Олега стояла по трассе чуть дальше, они побежали к ней, колени не слушались, ветер дул в лицо.
— Топи печку, родной! — попросил Матвей, влезая, и, обернувшись к Саше, поинтересовался: — Далеко там до твоей деревушки?
— Далеко, — ответил Саша. — Там бабушка у меня. Обогреет нас… Следующий поворот, Олег. Налево.
Саша представил, едва сдерживая улыбку, как им хорошо там будет, — накормленные, в тепле, гулять пойдут, на санках кататься… а что?… Избу починят.
«На могилу к отцу друзей свожу… Покажу ему, какие у меня друзья… Выпьем на могилке… Деду поклонюсь, ни разу у него не был. А? Господи, довези нас!»
Саша дрогнул сухим сердцем, вспомнив, как спрашивал, много ли нужно еще для ада…
«И теперь к тому же Господу пристаешь: довези?»
«Ни о чем не прошу. Ни о чем», — ответил.
— Знаешь, как пришла, Саш? — вдруг приникла к плечу Верочка.
— Что?
— Ты спрашивал, почему пришла к вам в партию… Мне просто мама однажды рассказала, что когда она: была маленькой девочкой, ей захотелось письмо кому-нибудь написать, мальчику или девочке, в другой город, но в нашей стране. Мама зажмурилась, и — наугад карандашом в карту ткнула. Попала в Дагестан, в городок какой-то. И написала письмо: «Меня зовут Маша, я хочу с тобой дружить, учусь в пятом классе на четверки и тройки иногда». Адрес придумала: улица Ленина, дом такой-то, квартира… И ей ответ пришел, представляешь? Дагестанская девочка, всего на год старше… Они потом очень долго переписывались и в гости друг к другу ездили, пока я не родилась…
— А сейчас? — спросил Саша, отчего-то сразу забыв, о чем именно он задал вопрос.
— А сейчас мама меня ненавидит, — ответила Верочка, и Саше показалось, что она правильно поняла, что он имел в виду.
Они съехали на проселочную, поехали медленнее, машину иногда заносило несильно. Саша заглянул в лицо Олегу — не злится ли, но лицо его было непроницаемо.
Проехали одну деревню, снег все валил, упрямый и безнадежный, обильный, как из засады, — и на полпути ко второй деревне — засели.
Едва отогревшиеся, вылезли из машины, толкали, упираясь ледяными руками в ледяной багажник. Получилось, лишь когда Олег попросил сесть за руль кого-нибудь — управлять, как выяснилось, умел только Сашка, он и сел. И едва Олег уперся своими короткими руками в машину, она поползла.
— Во, силы в тебе… — сказал Матвей восхищенно. Забрались в салон, шумные, веселые оттого, что выбрались. Пролетели вторую деревню, где дорога была немного укатана. Но, едва выехав за околицу, засели снова, и намертво.
Пободались с багажником, стервенея, с час, поматерились, помучали машину…
Чернела деревня за спиной, почти без огней.
— Даже если отсюда вылезем — дальше не проедем, — сказал Олег спокойно, обходя свою заглохшую «волгушу». — Вчера бы проехали. Сегодня — нет. Пошли к людям.
