Шоссе Линкольна - Амор Тоулз
Дачес
В тот день, чуть раньше, мое такси повернуло за угол как раз, когда Вулли выходил из парка. На другой стороне улицы стоял оставленный им «студебекер» — перед пожарным гидрантом, с открытой пассажирской дверью и работающим мотором. Позади машины стоял полицейский со штрафной книжкой в руке и записывал номер машины.
— Остановитесь здесь, — сказал я шоферу.
Не знаю, что наговорил Вулли полицейскому, но пока я расплачивался с таксистом, полицейский спрятал книжку и вынул наручники.
Я подошел к ним, изобразив по возможности улыбку провинциала.
— Какая-то неувязка, офицер?
(Они обожают, когда их называют офицерами.)
— Вы с ним вместе?
— В некотором роде. Я служу у его родителей.
Мы с полицейским поглядели на Вулли — он отошел, чтобы поближе рассмотреть гидрант.
Полицейский перечислил его нарушения — в том числе отсутствие водительских прав.
— Мне все понятно, офицер. Я твердил его родителям: если хотите вернуть его домой, наймите человека, чтобы за ним присматривал. Но что меня слушать? Уборщик.
Полицейский еще раз взглянул на Вулли.
— Хотите сказать, у него с головой не все в порядке?
— Скажем так, что его приемник настроен не на ту волну, что у нас с вами. Он вечно забредает куда-то не туда, а сегодня его мать проснулась утром, видит, что ее машины нет — опять, и попросила найти его.
— Как вы догадались, где его искать?
— У него пунктик насчет Авраама Линкольна.
Полицейский смотрел на меня с сомнением. И я ему продемонстрировал.
— Мистер Мартин, — позвал я. — Зачем вы приехали в парк?
Вулли подумал, потом улыбнулся.
— Посмотреть на статую президента Линкольна.
Теперь полицейский смотрел на меня с нерешительностью. С одной стороны — список нарушений и его присяга поддерживать закон и порядок в штате Иллинойс. Но как тут быть? Арестовать проблемного парнишку, удравшего из дома, чтобы отдать дань уважения Честному Эйбу?
Полицейский посмотрел на меня, потом на Вулли и опять на меня. Потом расправил плечи и подтянул кверху пояс по их обыкновению.
— Ладно, — сказал он. — Отвезите его в сохранности домой.
— Так и сделаю, офицер.
— Но молодой человек, на его волне, не должен садиться за руль. Пора бы его родителям убирать ключи от машины на полку повыше.
— Я им передам.
Когда полицейский отъехал и мы сели в «студебекер», я провел с Вулли небольшую беседу о смысле фразы «все за одного, один за всех».
— Вулли, что будет, если тебя арестуют? И твое имя запишут в протокол? Моргнуть не успеешь, как нас обоих отправят на автобусе в Салину. Тогда уж нам никак не добраться до дачи, и Билли не построит дом в Калифорнии.
— Извини, — сказал Вулли с искренним раскаянием — и зрачки у него были величиной с летающие тарелки.
— Сколько капель лекарства ты принял сегодня утром?
— …
— Четыре?
— Сколько бутылочек у тебя осталось?
…
— Одна?
— Одна! Черт возьми. Это ведь не кока-кола. И кто знает, когда мы достанем еще. Дай-ка мне твою последнюю на хранение.
Вулли покорно открыл бардачок и отдал синюю бутылочку. В обмен я дал ему карту Индианы, купленную у таксиста. Он посмотрел на нее и нахмурился.
— Знаю. Эта карта не «Филипс 66», но лучше не нашлось. Пока я веду, попробуй сообразить, как нам добраться до дома сто тридцать два по Рододендрон-роуд в Саут-Бенде.
— А что в доме сто тридцать два по Рододендрон-роуд?
— Старый друг.
* * *
— Смотри, сколько домов, — с удивлением сказал Вулли. — Ты когда-нибудь видел столько домов?
— Домов много, — согласился я.
В Саут-Бенд мы приехали около половины второго и очутились в новеньком районе одинаковых домов и одинаковых участков, вероятно, населенных одинаковыми людьми. Я чуть не затосковал по дорогам Небраски.
— Это прямо как лабиринт у Билли в книге, — с почтением заметил Вулли. — Его хитроумно построил Дедал, и никто не мог живым из него выбраться…
— Тем важнее, — строго сказал я, — чтобы ты следил за дорожными указателями.
— Да, да. Я понял, я понял.
Взглянув на карту, Вулли подался к ветровому стеклу, чтобы внимательнее следить за маршрутом.
— Налево, на Тайгер-Лили-лейн, — сказал он. — Теперь направо, на Амариллис-авеню… Подожди, подожди… Вот она!
Я повернул на Рододендрон-роуд. Все газоны были зеленые и ровно подстриженные, но рододендроны пока еще в проекте. Кто знает. Может быть, так и останутся.
Я сбавил скорость, чтобы Вулли успевал следить за номерами домов.
— Сто двадцать четыре… двадцать шесть… двадцать восемь… тридцать… сто тридцать два!
Я проехал мимо дома. Вулли обернулся назад и сказал:
— Это был он.
Я повернул за угол на первом же перекрестке и остановился у тротуара. На другой стороне улицы толстый пенсионер в майке поливал из шланга траву. Похоже, и сам обливался потом.
— А твой друг ведь в сто тридцать втором?
— Да. Но хочу сделать ему сюрприз.
Наученный опытом, я вынул ключи из зажигания, но не оставил на козырьке, а взял с собой.
— Я на пять минут. А ты сиди.
— Хорошо, хорошо. Но, Дачес…
— Что, Вулли?
— Я понимаю, мы должны вернуть машину Эммету как можно скорее, но как думаешь, нельзя нам навестить мою сестру Сару в Гастингсе-на-Гудзоне до того, как поедем в Адирондакские горы?
Большинству людей попросить о чем-то — раз плюнуть. Попросить огоньку или уделить время. Подбросить по пути или дать в долг. Или пособить, или отдать им что-то за просто так. Некоторые даже просят прощения.
Но Вулли Мартин редко о чем-то просил. И уж если попросил тебя — значит, это что-то важное.
Я сказал:
— Вулли, если ты нас выведешь из этого лабиринта живыми, мы навестим кого хочешь.
Десятью минутами позже я стоял в кухне со скалкой в руке и думал, будет ли ее достаточно. Учитывая ее форму и удобство хватки, она определенно была лучше, чем стандартная доска два дюйма на четыре. Но в скалке есть что-то комическое — это скорее для домашней хозяйки, гоняющейся за мужем-бестолочью вокруг стола.
Я положил скалку в ящик, выдвинул другой. Тут лежали навалом более мелкие принадлежности — ножи для чистки овощей, мерные ложки и прочее. В третьем были орудия покрупнее, но хлипкие — вроде кухонной лопатки и взбивалок. Под половником я обнаружил молоток для мяса. Стараясь не греметь другими орудиями, я вынул его из ящика — удобная деревянная ручка и боек с насечкой. Но легковат, скорее для отбивных котлет, чем для большого куска туши.
На столе рядом с раковиной — все обычное современное оборудование: консервный нож, тостер, трехкнопочный блендер, все идеально сконструированные для того, чтобы
