Стена. Рассвет - Самуил Бабин

Прошло немного времени.

— Никого, — вполголоса произнес Митя. — Слушай, он, кажется, появился после того, как мы с тобой то же выпили. Может и нам стоит накатить?

— Наливай. Ты первый пей.

— А теперь твоя очередь, — Митя выпил и наполнив стаканчик, вернул его Ильичу, — Ты кажется еще какой-то тост вчера произносил.

— Точно. «За покорителей космоса», — произнес Ильич и приподняв стаканчик, выпил.

Прошло минут пять, но никто так и не появился.

— А может это не та табличка, — задумчиво произнес Митя.

— У тебя же фонарик есть на телефоне. Подсвети.

Митя включил фонарик и направив его яркий луч на табличку.

— Я плохо вижу. Ты прочитай, — приказал Ильич.

— Космонавт-испытатель, — стал медленно читать Митя, — генерал-полковник Журбаев.

— Почему генерал-полковник, — удивленно прервал его Ильич, — Он тогда, в шестьдесят восьмом, когда разбился, просто полковником был.

— Тут дата другая стоит, — Митя вплотную подошел к стене, продолжая светить фонариком, — Его в девяносто первом не стало.

— Е-с- с! — вскинул руку, сжатую в кулак, Ильич, — Значит водка рассвет сработала и он, узнав вчера от нас, что произошло, снова вернулся в шестьдесят восьмой, когда действие водки закончилось и успел включить аварийное торможение.

— Чего-то я ничего не понимаю, — начал было Митя, но тут чуть сзади из темноты раздался строгий голос, — Это кто там говорит? Петя ты, что ли?

— Т-с-с-с, приложил палец к губам Ильич, — Прячь телефон. Уходим тихо.

Но в это время с той стороны откуда раздался голос над их головами прошел мощного луч света от фонаря.

— Бежим, — Ильич схватил за руку Митю, и они стали пробираться вдоль елочек к спасительному проходу.

— Стоять, — раздался сзади все тот же строгий голос и тут Ильич неожиданно споткнулся и схватившись за Митю рухнул вниз, увлекая его за собой. Они упали на гранитное покрытие перед высоким пьедесталом с бюстом наверху. Раздался звон разбитого стекла и виноватый голос Мити: «Блин, бутылку разбили. А там еще водка оставалась».

— Они где-то здесь, — совсем рядом раздался все тот же голос преследовавший их и луч от фонаря остановившись на бюсте памятника, под которым они лежали.

Ильич успел разглядеть бюст. Это был тот самый в офицерской фуражке со звездой и клиновидной бородкой. Луч фонаря пополз вниз по пьедесталу.

— Вот они, здесь голубчика, — раздался сверху злорадный голос.

Ильич сжался, закрывая лицо руками от яркого света, бьющего в глаза, и вдруг почувствовал, что стал быстро проваливаться куда-то вниз.

* * *

— И долго мы так будем лежать, — раздался другой, чуть насмешливый голос сверху и Ильич осторожно убрал ладонь с лица.

Небо над головой было теперь почему-то по дневному голубое, с небольшими кучевыми облаками. Над ним стояли двое военных в зеленых гимнастерках старого образца, перетянутые портупеями, в синих фуражках с красными околышами. Ильич скосил глаза вправо. Митя крепко спал лежа на спине, негромко посапывая и чему-то улыбаясь во сне.

— Давай, вставай, — строже произнес один из военных, слегка пнув Ильича вбок носком, начищенного до блеска сапога,

— Да, да товарищ, встаю. — Ильич с трудом поднялся на ноги и с удивлением огляделся по сторонам. Они находили все там же, у красной дворцовой стены. Только вокруг не было ни елочек, ни бюстов, а земля была покрыта пожухлой травой, с проплешинами.

Слева по площади, в обе стороны проезжали многочисленные груженые конный подводы, между которыми сновали старомодно одетые люди. Иногда сигналя клаксонами и поднимая пыль, проносились какие-то ретро автомобили.

— Чего застыл. И дружка своего поднимай, — приказал военный.

— Митя, вставай, — Ильич нагнулся и потянул его за руку, — Нас тут товарищи ждут.

— А, — Митя открыл глаза и зевая приподнялся и сонными глазами посмотрел сначала на Ильича, потом на военных, — А, где это мы?

— Пить надо меньше, — ухмыльнулся военный, — Тем более вблизи государственных объектов. — Он посмотрел на Ильича, — Давай, поднимай своего дружка, пойдем в отделение, протокол составлять будем.

— Молчи. Не задавай никаких вопросов, делай что они приказывают, — наклонившись, прошептал Ильич Мите на ухо, помогая ему подняться.

— А теперь вперед, шагом марш, — скомандовал военный

— А куда идти товарищ…, — Ильич хотел обратится к нему по званию. Но у того не было погон, а вместо них к петлицам гимнастерки были пришиты какие-то два зеленых треугольника. — Товарищ майор, — на всякий случай закончил Ильич.

— До, майора мне еще как медному котелку служить, — рассмеялся военный, — Что дорогу забыл в отделение?

— Честно, мы первый раз здесь, — виновато ответил Ильич.

— Петя, иди впереди, — приказал военный напарнику, — А вы следом, по одному. Руки за спину.

Так, гуськом они перешли площадь, обходя многочисленные кучи конского навоза, при этом шедший впереди военный, взмахом руки останавливал едущие подводы. Пройдя еще немного по Микитской улице, они подошли к небольшому двухэтажному зданию, где находилась Пельменная и куда Ильич с Митей иногда заходили распить бутылочку. Теперь же, здесь вместо вывески Пельменная, к стене возле дверей была прикручена красная табличка «2-е отделение рабоче-крестьянской народной милиции».

— Проходите, — шедший впереди милиционер, открыл дверь пропуская остальных.

Помещение внутри по размеру было точно такое же как в пельменной, только без столиков для посетителей. Справа, где раньше находилась стойка раздачи, сейчас стояла невысокая перегородка, с другой стороны которой, дремал за столом, скрестив руки на груди, одетый в такую же форму милиционер, только с тремя треугольниками в петлицах. На столе перед ним лежал потрепанный, открытый журнал для регистраций, а чуть в стороне стояла табличка Дежурный и большой черный телефон. У противоположной стены, на длинную скамейку, сидели по разным сторонам два бородатых мужика, с виду похожих на приказчиков. Один был совсем босой, а второй в яловых сапогах со спущенными гармошкой голенищами. В центре сидела женщина с закрученной колбаской косой на голове, в длинном цветастом сарафане. Мужики хмуро смотрели в пол. У босого под глазом наливался пунцово свежий синяк.

— Сесть там, — указал Ильичу с Митей рукой на лавку второй милиционер, а сам подойдя к перегородке, по-военному скомандовал: Рота подъем!

— Чего орешь, — приоткрыв один глаз, лениво произнес дежурный.

— Вот доставили двух рецидивистов. У красной стены взяли тепленькими.

— И чего там они делали, — лениво зевнул дежурный.

— Что, что. Водку пьянствовали и уснули на месте преступления. — Милиционер оглянулся на лавку и удивленно произнес, — О, Манька, привет. Давно ты у нас не появлялась. Что снова на самогоноварение попалась?

— Не гоню я самогон давно. Штрафы уж больно большие, товарищ начальник. Не окупается, — хитро ответила женщина.

— А на чем тогда погорела?

— Ни на чем. Я как потерпевшая сторона.

— А кто виновная?

— Вот этот, — она бросила