Между небом и землей - Марк Кляйн
Но Тессу не волновало здоровье ее дыхательных путей. Она протиснулась мимо мамы Шеннон, пробежала по ступенькам и бросила на Шеннон взгляд, который говорил: «Лучшая подруга нужна как можно скорее».
Тесса ворвалась в спальню своей подруги и тут же оказалась окутана запахом, который можно было описать только как «больной» – смесь запаха пота, Найквила[6] и яичницы-болтуньи. Она запрыгнула на кровать Шеннон, прямо в эпицентр вируса. Шеннон закрыла за ней дверь и забралась на кровать вслед за ней.
– Господи. Ты выглядишь так, словно готова пуститься в пляс, – сказала Шеннон.
– Дело в том, что, – сказала Тесса, – думаю, я встретила того самого.
Тессе потребовался час, чтобы рассказать Шеннон об утренних драматических событиях. Как всегда, Шеннон была абсолютно безупречным слушателем. Она смеялась во все нужные моменты, хваталась за грудь, когда история становилась трогательной, отчаянно размахивала руками, когда хотела, чтобы Тесса ускорила события, и возмутилась, когда поняла, что конец истории был печальным.
– И это все? Он не попросил твой номер телефона? Он просто назвал тебе свое имя? Типа «Бонд, Джеймс Бонд»?
– А еще он оставил мне свою бейсболку, – сказала Тесса, размахивая ею. – По крайней мере, подсознательно. – А что значит буква «П» на этой бейсболке?
– Понятия не имею.
– Окей, я его уже ненавижу, – сказала Шеннон.
– Ты должна помочь мне найти его, – сказала Тесса. – Прямо сейчас.
– Посмотри на себя – ты совершенно помешалась на нем. Теперь, может быть, ты перестанешь критиковать меня, когда я с ума схожу по парням.
Следующие два часа они провели за ноутбуком Шеннон, проводя расследование в Интернете в поисках хоть какой-нибудь информации о Скайларе. Благодаря многолетней одержимости десятками мальчиков Шеннон стала абсолютным мастером киберсталкинга. «Фейсбук[7] и Твиттер – для дилетантов», – сказала она, пытаясь найти профиль Скайлара на этих сайтах. Безуспешно.
Затем она попробовала несколько непонятных поисковых систем, которые были специально разработаны для сбора информации о жизни людей. Когда из этого ничего не вышло, Тесса задалась вопросом, окажется ли Скайлар одним из тех бесчисленных незнакомцев, которых ей суждено было встретить лишь единожды.
В конце концов, отыскав несколько сайтов, предлагавших выдать публичную информацию за определенную сумму, Шеннон была вынуждена вытащить главное оружие: свою кредитную карту. Пятьдесят долларов спустя им удалось найти только трех Скайларов: одного умершего, одного пенсионера и одного ветерана войны в Ираке, местонахождение которого в настоящее время неизвестно.
– Наверное, он соврал тебе о своем имени, – сказала Шеннон.
– Не может быть. Он не из тех парней. Если бы ты его видела, ты бы поняла.
– Это очень странно, – сказала Шеннон. – Никогда еще не встречала человека, о котором не было бы хоть какого-то упоминания в соцсетях. Особенно если он наш ровесник. – Она засунула в нос ингалятор и вдохнула немного воздуха.
– Думаю, это даже круто, – сказала Тесса. – Он отброс. Как я. Последнее, что я хотела бы найти, – это его селфи с пьяными приятелями с красными стаканчиками в руках.
– Может, тебе вообще это все померещилось? – предположила Шеннон. – И твои бушующие подростковые гормоны породили идеального безумного мальчика-эльфа мечты.
– Мои гормоны не говорят на французском.
– Что ж, полагаю, единственное, что осталось сделать, это проявить фотографии, – сказала Шеннон. – Может быть, на снимке с ним есть ключ к разгадке?
Фотографии! Черт возьми, во всей этой суете Тесса забыла, что в кармане ее куртки была пленка с изображением Скайлара на пляже. Она смутно помнила, что под курткой у него была толстовка с капюшоном, и на ней была какая-то надпись. Может, это название его средней школы или города, из которого он приехал?
Десять минут спустя Тесса уже была дома и проявляла фотографии. Только переехав к Мелу и Викки, она убедила их разрешить ей переоборудовать чердак под фотолабораторию в обмен на обещание, что если ее химикаты сожгут дом дотла, ей придется всю жизнь платить по счетам и вечно испытывать чувство вины.
За последний год принадлежности для съемок съедали все большую сумму ее карманных денег и сбережений. Тем не менее, она противостояла переходу на цифровые технологии.
В то утро она отсняла три рулона пленки – с тридцатью шестью кадрами на каждом, – но по пути совсем забыла, на каком рулоне какие фотографии.
Негатив за негативом проявлялись на ее глазах в лотке с химикатами. Проявлялись ряды крошечных изображений, фотографическая реконструкция всего ее утра – пустынные улицы, заснеженные машины. Каждая следующая катушка приближала ее на шаг к пляжу, на шаг ближе к тому моменту, когда она впервые увидела Скайлара в оранжевой кепке. Наконец, как будто весь этот день был задуман каким-то автором триллеров, Тесса поняла, что фотография Скайлара на последней непроявленной пленке.
Тесса снова выключила свет. Затем, в полной темноте, открывалкой вскрыла катушку с пленкой и заправила непроявленный материал в бачок.
Внезапно дверь на чердак распахнулась. Световое одеяло поплыло вверх по лестнице, разбрызгиваясь по рукам Тессы, окутывая непроявленную пленку желтым сиянием. Черт! Она была так взволнована проявкой пленки, что забыла запереть дверь.
– НЕТ! – завопила Тесса. – Я проявляю! – Она прижала пленку к животу и присела, отчаянно пытаясь защитить ее от засветки.
– Обед через десять минут, – крикнул ее приемный отец, Мел, совершенно не подозревая, что он только что сделал. Он закрыл дверь, и в комнате снова стало темно.
Но это уже не важно. Какие бы зацепки ни были на этой пленке, они только что высветлились в ничто.
Скайлар вошел в жизнь Тессы, появившись из тумана, и ушел, снова растворившись в нем.
И теперь казалось очевидным, что там он и намеревался остаться.
Четыре дня спустя
Шум пронзил темноту.
Пищание, бульканье, всасывание, шипение кислорода и случайные всплески гогота. Были также приглушенные и встревоженные голоса Мел и Викки. О чем они говорили? С кем? Это была ошеломляющая симфония шума, созданная оркестром, состав которого Тесса не могла видеть.
По мере того, как дни и ночи перетекали друг в друга, к Тессе начала возвращаться чувствительность. В какой-то момент кто-то намеренно воткнул ей в пятку острую булавку, просто чтобы посмотреть, почувствует ли она это. Ее нога дернулась от боли. Да, я это чувствую!
Но в худшем состоянии, чем тело, был ее разум. Память Тессы, мягко говоря, перепуталась. У нее было смутное воспоминание о странном моменте со Скайларом в туннеле света, но все, что было до этого, было пустым. Даже сейчас, по мере того как сознание Тессы прояснялось, она все еще не могла понять, где она и что
