Солнечный мальчик - Сергей Марксович Бичуцкий
– И что же делать?
– А ничего. Можете, конечно, посоветоваться с адвокатами, но все вам скажут, что ничего из вашей затеи не выйдет. Более того, вас могут начать проверять на дееспособность, то есть, устроить вам психиатрическую экспертизу на вменяемость, начать расследование по поводу причины вашего необычного заявления и так далее. Может возникнуть множество неприятностей именно для вас, но суд своё решение не отменит. Даже и не мечтайте об этом. Были бы свидетели, тогда другое дело.
– Так что, мне так и жить теперь с этим грузом?
– Ну, не знаю… Семье водителя помогите, пока он будет сидеть. Огромное ведь дело. Так и компенсируете отчасти несправедливость.
– А может всё-таки стоит попробовать как-то изменить приговор?
– Ну, во-первых, это уже в суд, а не ко мне; а, во-вторых, извините, но у меня много работы и на пустые разговоры просто нет времени. До свидания, – попрощался следователь и склонился над бумагами.
Александр посидел ещё какое-то время, но, поняв бесполезность своих усилий, решил последовать совету следователя, и помогать семье водителя, пока тот будет находиться в заключении. Так он и поступил. И, поскольку жены водителя на суде не было, и в лицо она его не знала, пришёл к ним домой, представился работником социальной службы, и не только выходные проводил в этой семье, помогая по хозяйству и гуляя с детьми, но и один раз в месяц приносил, как социальную помощь, деньги – ровно половину своей немаленькой зарплаты.
Мама умерла через два месяца после кончины внука, и весь смысл жизни Александра теперь заключался в поддержке этой семьи, но, прошло полтора года и водителя освободили по УДО. О дне освобождения узнал от жены. Этот день и стал для него концом смысла жизни. Зачем дальше жить, не знал. Искать новую жену и начинать всё сначала желания не было никакого. Он даже не думал об этом, а как дальше жить, для чего, не знал. Как-то в выходной зашёл в церковь, помянул своих усопших близких, сел на лавочку и глубоко задумался. И так и сидел, и час, и другой.
На необычного человека обратил внимание батюшка. Подошёл и сел рядом. Посидел какое-то время и спрашивает:
– Что гложет тебя сын мой?
Александр очнулся, увидел сидящего рядом священника, и без всякого стеснения стал рассказывать историю своей жизни. Без каких-то эмоций и переживаний. Просто рассказывал, как бездушный автомат, а закончил рассказ горестным утверждением:
– И теперь я не знаю, зачем жить. Нет ни цели, ни желания. Ушли куда-то они, и где их искать не знаю.
Батюшка помолчал немного и говорит:
– Всё в жизни кончается. Даже сама жизнь. Одни дела остаются. В памяти людей, в твоей памяти, в самой природе. И совокупность всех этих дел и есть на самом деле ты. Ни счета в банке, ни ухоженное тело, ни стальные мускулы, ни дворцы, а именно дела. И пока живёшь, хочешь не хочешь, а именно они будут определять суть и смысл твоей жизни. И не думай, что если никто не узнал о твоём каком-то постыдном поступке, то он так и канул в Лету. Увы! Не канул! Он обязательно оставляет свой след, хочешь ты того или нет. А тебе никогда не приходило в голову, что во всех этих природных катаклизмах, во всех войнах, всевозможных преступлениях и несчастьях человеческих, во всей несправедливости, неустроенности и несуразности этой жизни есть и часть твоей вины? Ты никогда не задумывался над тем, что если бы ты, именно ты, когда-то не обманул, не смалодушничал, не слукавил, не струсил, не украл и т.д., то жизнь могла бы быть хоть чуть-чуточку другой? Чуть-чуть лучше. А может и совсем другой? Никогда не думал? А ты подумай! А, подумав, прекрати обвинять кого бы-то ни было в своих неурядицах и несчастьях. Сам во всём виноват! Все мы вместе взятые сами виноваты в наших несчастьях! В монастырь иди! Там и смысл найдёшь, и покой!
Александр от неожиданности вздрогнул, посмотрел внимательно на батюшку, затем, видимо поняв, что впереди забрезжил свет надежды, кивнул головой, встал и, не попрощавшись, пошёл из храма.
Н А Ч А Л Ь Н И К
Есть такая профессия – начальник. Специализация – крайне обширная, но главное здесь не в том, начальник чего или кого, а именно в том, что начальник. И папа был начальником, и дедушка, и прадедушка и так далее. По наследству передаётся. Не верите? Ну, и зря! Все, конечно, слышали о династиях сталеваров, врачей, учителей и т.д., а о династиях начальников почему-то нет. Почему? А зачем себя рекламировать? Возмущение умов произойти может: «Как же так? Всё время говорим о том, что руководить людьми должен достойнейший, а тут..» . В теории оно, конечно, верно, но в реальной жизни, увы, почему-то всё наоборот. Глупо было бы отрицать, что иногда руководителем становится именно достойный человек, но, уверяю вас, это – скорее исключение, нежели правило. И если бы, допустим, какой-нибудь дотошный бумагомарака решился на величайший труд исследовать генеалогические древа всех начальников и обнародовал его результаты, то ваши зыбкие сомнения испарились бы после ознакомления с первой же страницей этого фолианта. А представляете, какова была бы наша жизнь, если бы начальниками становились именно достойнейшие, честнейшие, умнейшие? Представляете? Представили и забилось радостно ваше сердечко? Ну, и зря! Ничего вы не понимаете! Что ж это за жизнь была бы, если бы всё работало, как часы? Скукота ведь! Как бы жили-то без вечных унижений, без мытарств по кабинетам с челобитными, без нескончаемых судебных разбирательств, без митингов и забастовок, без прямого мордобития, наконец? А? Верите в фантастику? Ну, и верьте! А я – нет!
Итак. Был наш герой потомственным начальником, и всё в его жизни протекало именно так, как и должно было протекать у этой категории людей. Не без шероховатостей, конечно, но, в общем, вполне предсказуемо и благополучно. Протекало до тех пор, пока где-то там, наверху, какой-то начальник начальников не озаботился тем, что Дмитрий Дмитриевич скорее всего не чист на руку. На какую именно руку, правую или левую, не уточнял. Главное – озаботился! Хотя причина недовольства могла лежать и несколько в другой плоскости. Ну, допустим, пожадничал и не поделился. Может такое быть? Конечно, может. А может надо было банально освободить кресло для какого-нибудь более статусного потомка. Тоже ничего себе вариант. И вариантов этих – пруд пруди! Так что полёт фантазии в данном случае
