Семь дней в июне - Тиа Уильямс
– Я хотел жену, – рыдал он. – Не пациентку.
Трой был слишком вежлив, чтобы положить этому конец. Поэтому она его отпустила. Одри исполнилось девятнадцать месяцев; Еве было двадцать два года.
Трой был счастлив со своей второй женой, йогиней по имени Афина Мэриголд. Они использовали слова вроде «палео» и «кустарный» и жили в Санта-Монике, где Одри проводила лето. В следующее воскресенье она улетала в «Папафорнию»[18] (так Одри называла свои поездки на Западное побережье), где Трой преуспел в роли беззаботного папаши на лето.
Но всякие сложности? Если подросток, сводный брат Коко-Джин, почти мужчина, вдруг оказывается в комнате Одри – с этим Трой разбираться не станет.
Ева, пошатываясь, подошла к дивану. Она никогда не могла ясно мыслить в джинсах, поэтому выпуталась из них. Сидя в трусиках «Чудо-женщины», она погуглила в телефоне советы по дисциплине для подростков. В первой статье предлагался «контракт о поведении». У нее не было ни юридических знаний, ни сил, чтобы составить контракт! Тяжело дыша, она отбросила телефон и включила Apple TV. Когда жизнь становилась слишком сложной, Ева включала сериал «Белая ворона»[19].
– Мамочка?
Ева подняла глаза и увидела Одри в обрамлении стодвадцатилетней арки. Ее лицо опухло и было мокрым от слез. Она дополнила наряд черной шалью и огромными очками Ray-Ban.
Ева старалась ответить строгим взглядом. Такое трудновато дается без штанов.
– Одри, что на тебе надето?
– Стиль «Эксклюзивная грусть».
– В точку, – признала Ева.
Одри прочистила горло.
– Психотерапия – мое призвание. Но я должна была закрыть практику, когда ты этого потребовала. Я прошу прощения за это и за то, что пригласила брата Коко-Джин. Хотя это гетеротипично с твоей стороны – считать, что только потому, что он мальчик, мы ведем себя… странно.
Гетеротипично. Бруклинские частные школы выпускали ультрапрогрессивных учеников. Эти дети протестовали против запрета абортов и выходили на демонстрации за контроль над оружием. В прошлом месяце седьмой класс, в котором училась Одри, прошел с ведрами с водой две мили через Проспект-парк, чтобы выразить сочувствие бедственному положению женщин из стран южнее Сахары.
Преимущества? Высококлассное гуманитарное образование. Недостатки? Дети с трудом делили десятичные дроби или вряд ли могли назвать столицу штата.
– Дорогая, пожалуйста, оставь меня ненадолго в покое. – Ева вздохнула, закрывая глаза. – Мне просто нужно подумать.
Одри знала, что «подумать» означает «прилечь», и, надувшись, вернулась в свою комнату. Наблюдая за ней через один открытый глаз, Ева ощутила подступающую тоску. Одри была самым замечательным, самым восхитительным ребенком. Теперь же она становилась воплощенным раздражением. Ей скоро тринадцать, и кто знает, каких ужасов тогда ждать? Возможно, Одри будет сбегать из дома, или выучиться лгать, или пристрастится к травке. Но не к Евиной, которая была надежно спрятана в ящике с фаллоимитатором.
В этот момент зажужжал телефон. Звонила Сиси Синклер, лучшая подруга Евы и самый известный редактор издательства «Паркер + Роу».
Ева ответила измученным «Что-о-о-о-о?».
– Ты жива!
– Согласно данным моего Fitbit[20], я мертва уже несколько недель.
– Неправда. Я слышу Иссу Рэй по телефону. Я снаружи – сама открою.
Через несколько секунд в дверь ворвалась Сиси. Она была ошеломляющей во всех отношениях – шесть футов ростом, кремовая кожа цвета какао, белокурые локоны. Результат муштры в колледже Спелман, лета на Виноградниках и котильонов в белых перчатках с Талантливой Десяткой – самыми образованными и состоятельными афроамериканцами. Сиси одевалась исключительно в винтажные вещи от Halston и всегда казалась сошедшей с обложки Vogue 1978 года. Или, по крайней мере, была знакома с Пэт Кливленд[21].
Вообще-то, она была с ней знакома. Сиси знала всех. В свои сорок пять лет она уже давно была одной из самых известных редакторов в издательском мире, но ее неофициальный титул звучал так: Королева общества чернокожих литераторов. Она собирала авторов, лелеяла их и шептала советы по сюжету за коктейлями, а ее вечеринки, которые проводились только для вхожих в миры книг, искусства и кино, были легендарными. Ева быстро узнала обо всем, выиграв конкурс рассказов и заполучив Сиси в редакторы.
На первом обеде в кампусе Принстона Сиси бросила взгляд на «глаза лани и беспорядочные локоны поэтессы из кофейни» (это описание она потом часто повторяла), и ее душа закричала: «Нашла!»
Не успела Ева оглянуться, как у нее появилась заботливая старшая сестра. Сиси помогла ей переехать в Бруклин, избавиться от пороков, научиться искусству ухода за локонами и ввела в круг общения молодых писателей.
Сиси была чертовски властной, но она это заслужила. Без нее не было бы Евы.
Напевая, гламазонка-прелестница исчезла на кухне и появилась через несколько секунд с бокалом пино гриджо и пакетом со льдом, который Ева хранила в морозилке. Сев рядом с хозяйкой дома, Сиси с размаху водрузила пакет со льдом на голову Евы, словно корону.
Сиси была одной из немногих, кто знал правду о состоянии Евы, и помогала чем могла.
– Я пришла, – торжественно объявила она, – чтобы обсудить выступление на тему «Состояние черного автора».
– Мероприятие в Бруклинском музее, которое ты ведешь завтра вечером? Белинда участвует?
Знаменитая поэтесса Белинда Лав была их близкой подругой.
– Тетя Сиси! – Одри появилась снова, в третий раз переодевшись: теперь на ней был неоновый комбинезон с единорогом.
– Одри-медвежонок! Я давно собиралась написать тебе, спросить совета по борьбе со стрессом. Ремонт на кухне съел все мои силы.
Одри плюхнулась на колени Сиси.
– Попробуй шоколадную медитацию. Засунь в рот шоколадку «Поцелуй Херши» и сиди тихо, дай ей растаять. Не жуй. Это момент осознанности.
– Я не сомневаюсь, что это поможет, куколка, но есть ли вариант без сахара?
– Сиси, сосредоточься, – простонала Ева, прижимая пакет со льдом к виску. – Выступление?
– А, ну да. Одна писательница выбыла. Она заразилась сальмонеллой, купив что-то в кафе на колесах Британской Колумбии.
Одри нахмурилась.
– В Колумбии есть британский регион?
«Бруклинские школы наносят новый удар, – подумала Ева. – Никакого понятия о географии, но хотя бы внимательно слушать научилась».
– Британская Колумбия находится в Канаде, солнышко, – сказала Ева.
– Как интересно. Я могла бы почитать об этом месте, если бы у меня был телефон. Надувшись, Одри поднялась и скрылась в своей комнате.
– Короче говоря, – продолжила Сиси, – я предложила тебя на замену.
– Ты участвуешь в обсуждении! – Она пожала плечами, довольная своим могуществом. – Приглашены все соответствующие СМИ. Будет трансляция в прямом эфире. Карьерный взлет, который тебе так нужен.
Кровь отхлынула от лица Евы.
– Я? Нет. Я не могу… Я не имею права рассуждать о вопросах расы в Америке. Ты знаешь, как это будет напряженно. Каждое мероприятие, посвященное чернокожим и их книгам, после выборов заканчивается потасовкой.
– Ты назвала своего ребенка в честь известного борца за
