Виктор Широков - Иероглиф судьбы
Сообщение № 3
Надеюсь, что хотя бы ваше бесценное здоровье в полной сохранности, господин Вик-туар!
Можно считать, что только вашей заботой и исключительно вашим оптимистическим настроением (несмотря на все треволнения вашей личной и общественной жизни, долларовые перепады и политическую нестабильность) я, ваша бледная копия, сохраняю свое самообладание.
Привязавшаяся ко мне тварь, мерзкая зиппонка по имени Зея, регулярно взбадривает мой тонус плетью и затем обладает (не мной, конечно, я умею сосредотачиваться и отвлекаться от ужасной реальности, переносясь мыслью в более приятные Палестины) моей взбудораженной плотью. При этом я напоминаю сам себе лесковского налима, чью переполненную кровью от битья печень особенно любил употреблять некий архиерей; разве что только все органы моего тела остаются на месте, ведь амазонкам необходимы только мои мужские выделения, драть их мать!
Из отдельных проборматываний Зеи я понял, что амазонки нуждаются в регулярном обновлении организма, а, следовательно, в оплодотворении, причем, они устраивают себе преждевременные роды и помещают полученные таким образом эмбрионы в специальные инкубаторы, заполненные особой витаминизированной жидкостью, а затем готовят из этих эмбрионов самые различные препараты.
Инъекции тех или иных клеток обеспечивают амазонкам практическое бессмертие, позволяя выращивать на замену старому любой орган. Поразительно, но даже мозг подлежит возможной замене, однако после подобной операции уходит немало времени на перезаписывание программ, ибо самовосстановления и самоорганизации высшей нервной деятельности не происходит; обновленная таким образом амазонка вполне может остаться дебилицей или олигофренкой.
Я так устал от заточения, но именно сегодня мне повезло: мне удалось нащупать в волосах Зеи шпильку, которой как раз я открыл один наручник, а сейчас уже расстегнул и другой. Дело осталось за ножными кандалами, ещё пара мгновений и вот я уже свободен и могу отправиться на разведку. Не смею больше отрывать вас, глубокоуважаемый господин Вик-туар, от трудов праведных, постараюсь связаться с вами через несколько часов.
В совершенном почтении к вам. Мацумото.
Экран серебристо замерцал и погас. А я опять включил телевизор. События последних дней явно отдавали унылой фантасмагорией. Новые вожди, приведшие к власти на волне долларово-рублевых перепадов, своей хорошо знакомой по большевистскому прошлому навеки застывшей обезьяньей мимикой убежденных партийцев явно обещали скорейшее возвращение в единственно верное лоно теории Чарльза Дарвина и Карла Каутского-Маркса.
Внезапно зазвонил телефон. Ко мне пробился давний знакомец Наташевич и радостно сообщил, что он занял очередь за колготками тушинской фабрики (его жена слыла отчаянной модницей) и на мою долю и следовало хотя бы в течение двух часов подъехать в район Савеловского вокзала, чтобы втиснуться в цепочку разгоряченных старух, которые снова были основным действующим классом русской истории.
Конечно, я никуда не поехал; как говорится, перед смертью не надышишься. Включил телевизор и, может быть, да не выключал его, перебирая недавно приобретенные антикварные издания, реставрировал их, нежно лаская кисточкой, обмакнутой в клей ПВА, естественно сидя в большой комнате в своем любимом кресле. Жена, как всегда, рано легла спать, она у меня жаворонок) и тихо посапывала. Собаки лежали у моих ног, как убитые, а кошки были с женой.
Вдруг отворилась дверь в комнату из прихожей, сначала я даже не взглянул на нее, ну, думаю, что-то теща приперлась, на ночь глядя, видимо, за своими очередными причиндалами, которые были разбросаны по всей квартире. Но тут глухо зарычали собаки, в то же время прижимаясь к моим ногам, я поднял голову. В дверном проеме стояла странная фигура в комбинезоне, в высоких раструбами голенища сапогах и держала в правой руке плетку-семихвостку.
"Зея!" - мгновенно догадался и холод мелкими мурашками пробежал по спине, я застыл, как вкопанный, не в состоянии шевельнуться, даже выговорить хоть слово.
Между тем загадочная фигура также застыла в одном положении, глядя на меня красными воспаленными глазами. Волосы мелкими кудрявыми змейками вились вокруг её головы, словно у мифической Медузы Горгоны.
Жена моя, видимо, тоже почувствовала что-то неладное. Она приоткрыла дверь из спальни и, не выглядывая, тихо спросила; "Витя, что там, у тебя происходит?" И одновременно со звуком её голоса выскочили обе кошки, мать с сыном. Кошка Муха, низко распластавшись, устрашающе шипя и подняв правую лапу, пошла в лобовую атаку на страшилище. Кот Мухин шел позади, в арьергарде, видимо, слегка труся, но тоже заведя гортанную песню нападения.
Они прыгнули на Зею почти разом, согласованно, но ничего не произошло, кошки проскочили сквозь фигуру точно сквозь облако и обескуражено развернулись. Я видел их сконфуженные морды, хоть и неотчетливо.
Обезьянья маска Зеи вдруг шевельнулась, её перекосила торжествующая усмешка. Зея подняла плетку и на полметра придвинулась ко мне.
И тут я увидел своего клона. Желтолицый полноватый мужчина в разбитых роговых очках, в разорванной одежде, размахивая металлическими наручниками, набросился на Зею сзади, набросил ей цепочку на шею и, закрутив петлю, потащил чудовище назад.
Через мгновение обе фигуры исчезли. Мои животные сразу успокоились. Собаки, шумно втягивая воздух ноздрями, подбежали к двери и стали быстро-быстро обнюхивать место на ковре, где стояла красноглазая Зея. Кошки брезгливо отряхнули лапы и стали старательно вылизывать друг другу шерсть.
"Витя, что ты там делаешь? Опять что ли куришь?" - сонно переспросила жена. Я и впрямь почувствовал запах не то серы, не то паленой шерсти, не то тлеющей тряпки.
"Нет-нет! Что ты! Ничего я не курю, я просто клею свои книги", попытался я успокоить мнительную Елизавету, но она уже встала и, даже не накинув халата, в ночной рубашке, все ещё сонная, выкатилась ко мне в комнату. "А чем тут пахнет? Ну что ты вечно врешь! Что ты тут жег, признавайся?!" - в очередной раз спросила она меня, уже начиная раздражаться.
"Не волнуйся! Я просто хотел зажечь свечу, а она, кажется, чересчур запылилась и стала дымить", - сымпровизировал я, бросая тревожный взгляд на серебряный подсвечник в виде обнаженной женщины с подносом, стоявший, как всегда, на телевизоре, и жена вроде поверила.
"Вечно ты спать не даешь своими дурацкими выдумками", - резюмировала супруга и продефилировала в кабинет задумчивости, схватив по дороге какую-то книжку, а через минуту-другую она прошествовала назад в спальню и сердито захлопнула дверь, пробормотав напоследок что-то невразумительно-угрожающе-обиженное. Следом задребезжал пейджер. Я посмотрел на его экран, по которому огненно-рыжей рекой летели непонятные иероглифы. Прошло немало времени, пока появились знакомые русские слова.
Сообщение № 4 вы уже видели, глубокоуважаемый господин Вик-туар. одну из заключительных сцен моей, увы, недолговечной жизни. Мы расстались тогда, когда я, освободившись от наручников, выбрался из узилища и попал в широкий коридор космического корабля. Было пустынно. Амазонки, скорее всего, отдыхали после очередного шабаша, набираясь сил в спальных коконах.
Во всем корабле бодрствовала одна Зея, находившаяся в рулевой рубке. Я нашел эту рубку довольно быстро, сориентировавшись по графическим указателям на стенах переходов и руководствуясь своей интуицией.
Когда я вошел в рубку, Зея стояла ко мне спиной, всматриваясь в экран огромного телевизора, на котором я с удивлением и ужасом увидел интерьер вашей квартиры, уважаемый господин Вик-туар. Я моментально сообразил, что коварная амазонка перехватила поток сигналов между нашими пейджерами, установила канал передачи, подключиться к нему было делом техники.
Тварь рассчитывала телепатически проникнуть на Землю, материализоваться и уничтожить мой оригинал, чтобы несчастный клон, то есть я, Мацумото, потерял все связи с питающим его миром и окончательно превратился в её раба, покорную игрушку её патологической страсти.
Мне ничего не оставалось делать, как попытаться осилить чудовище, набросить на шею наручники, единственное оружие, оказавшееся под руками, и вытащить астральное тело Зеи из земной ауры. Это, как ни странно, вполне удалось.
Когда я выволок тварь окончательно на корабль, экран телевизора погас, и мне удалось зацепить одно из колец наручников за странную красную клемму на щите управления кораблем, второе кольцо я зацепил за штырь, больше всхожий на радиоантенну. И в этот самый момент грянул огромной силы электроразряд.
Зея билась как уж на горячей сковороде, извивалась как червяк на крючке. Через несколько мгновений она затихла, и в рубке сильно запахло горелым мясом.
Корабль на глазах терял управление, его сильно потянуло вниз и в сторону. Я попытался схватить штурвал, но он не действовал, одинаково легко и бессмысленно вращаясь в обе стороны. Вскоре земля стала приближаться с молниеносной скоростью. Я успел заметить в лобовой иллюминатор редкий сибирский лес, голубые вены речушек и тут же понял, что столкновение с планетой неминуемо. "Вот она, тайна Тунгусского метеорита", - успел подумать я и...
