Неслучайные люди - Маша Трауб
Совет на всю жизнь
Когда говорят о неженских профессиях, я сразу же вспоминаю мамину подругу – тетю Люсю. Мы тогда жили в городке на Севере, а тетя Люся работала там следователем. Нет, она не была умна и красива, как нынешние сериальные следователи-женщины. Тетю Люсю боялись все, включая мужа – бывшего уголовника – и сына, который состоял на учете в детской комнате милиции. Только моя мама ее не боялась.
Тетя Люся приходила к нам в обед – «пожрать, посрать и поспать», как она заявляла. И делала все вышеперечисленное.
– Стоя-я-ять! – рявкала она, когда я пыталась скрыться в комнате. – На стол собери, быстренька-а-а! Ножульками шуруй, шуруй, пока я тебе их не вырвала!
У тети Люси была одна радость – ходить в лес за клюквой. Она сшила себе из брезента комбинезон, а из совка соорудила приспособление для сбора ягод. Мужа, бывшего уголовника, тетя Люся держала на воле только для одного – из клюквы он гнал отличный самогон. «Компотик», – называла напиток тетя Люся и пила его так же легко и часто, как компот, например, из сухофруктов.
Однажды мама отправила меня с тетей Люсей за ягодами. Видимо, в воспитательных целях. Хотя я повода не давала. Мы долго ехали, потом долго шли. В сторожке тетя Люся выпила с лесником, закусила клюквой и уснула.
– Шуруй ножульками за ягодами, – велела мне тетя Люся, засыпая.
Я пошла в лес. Собрала полкорзины и поняла, что потерялась. Меня нашли к вечеру. Тетя Люся называла меня такими словами, значения которых я до сих пор не знаю.
Меня обкусали комары до такой степени, что все незащищенные части тела – лицо, руки – покраснели и опухли. Пошла аллергическая реакция. Тетя Люся решила снять аллергический приступ своим «компотиком». От самогона мне, как ни странно, полегчало. Помню, по дороге домой тетя Люся хлестала меня по щекам, наклонялась так, что я чувствовала запах «компота» и кричала: «Не спать! Что ж ты хилая такая? А если на малолетку попадешь? Такие не выживают! А как же ты рожать будешь? Ты ж баба будущая. Посмотри на меня! Посмотри на меня, я сказала! Видишь? Пожрала, посрала, поспала и дальше пошла. Поняла, как жить надо? Да, еще выпила. Это ж дезинфекция сплошная». Я смотрела на тетю Люсю мутными глазами и кивала.
Именно тетя Люся провела мне инструктаж, когда застукала целующейся в подъезде с мальчиком.
– Значит, слушай сюда, – прижала она меня к стенке, – у мужиков обязательно проверяй документы. Паспорт, сберкнижку. Обыщи квартиру. Да, не забудь найти документы на жилплощадь – на кого записана. Драгоценности, облигации, недвижимость – все запоминай, фиксируй. Дети, бывшие жены, любовницы – все выясни. Когда петух клюнет, поздно будет бегать. Если все чисто – можешь выходить замуж. Поняла?
– Теть Люсь, я не хочу замуж. Мне еще рано. Можно я пойду? – чуть не плакала я.
– Да, и имей в виду, если родственник на зоне, его выписать не имеют права. В этом случае квартиру не продашь! – кричала мне вслед тетя Люся.
Тук-тук
Вероника, мать двоих детей четырех и восьми лет, мечтала только об одном – чтобы этот Новый год уже наконец прошел. Предновогодние хлопоты ее вконец измотали.
Старший сын Никита отказывался идти на школьную елку в карнавальном костюме.
– Я что, маленький? Не хочу! Пусть девчонки наряжаются! – возмущался мальчик.
– Никита, все будут в костюмах! – собирая остатки терпения, уговаривала сына Вероника.
Кое-как убедила. Но тут возникла новая проблема – Никита соглашался нарядиться только мушкетером, и чтобы непременно с настоящей, железной, а не пластмассовой шпагой. Вероника же рассчитывала на костюм пирата, оставшийся с прошлого года.
Не отставала от старшего брата маленькая Полина. На утренник в детском саду она хотела явиться или Принцессой, или Спящей красавицей, или Золушкой, когда та уже в красивом платье, а не в лохмотьях. Вероника догадалась сразу – Полина хочет то белое платье, которое они видели в детском магазине. Платье показалось Веронике чудовищным и подходящим не четырехлетней девочке, а глубоко беременной невесте – немыслимое количество искусственных розочек, полное отсутствие в крое талии и декольте под набухшую грудь.
– Полиночка, оно не подходит для утренника, – пыталась вразумить дочку Вероника, – оно как будто для взрослой тети.
– Для невесты, – завороженно сказала Полина, – хочу быть на утреннике невестой!
Костюм мушкетера плюс платье стоили каких-то немыслимых денег.
– Никит, давай я тебе куплю шпагу отдельно, – предложила Вероника, – ты будешь пиратом, но со шпагой. А тебе, Полиночка, пришью цветы на платье Принцессы?
Дети надулись и разошлись по комнатам.
Очумевшая Вероника разбирала вещи в детском шкафу, обшивала платье цветами, гладила костюм пирата и все это время слышала подозрительный стук. Тук-тук-тук. Ровно три раза. Стук не был похож ни на один знакомый Веронике. К вечеру она решила, что сходит с ума. Она бродила по комнатам и искала источник. Наконец нашла. Тук-тук-тук слышалось из их с мужем шкафа. Вероника резко распахнула дверцу и увидела сидящую под вешалками дочь.
– Ты что тут делаешь? – ахнула Вероника.
– Репетирую. Мне, кстати, нужен еще костюм домового. Для новогоднего отчетного концерта по музыке. Тебе воспитательница записку в тетради написала.
Вероника медленно досчитала про себя до десяти, а потом спросила:
– А зачем ты стучала?
– Мама, я пою песенку домового. И там слова: «Сядет в уголочке и тихо постучит». Вот я и стучу! Репетирую! И еще мне нужно такое платье, длинное, как у музыкантш. И чтобы оно блестело. Я же буду еще играть! Не могу же я петь и играть в одном платье!
– Полиночка, это же будет концерт для родителей, почти домашний, – Вероника почти заикалась, – может, ты выступишь в своем любимом платье, которое бабушка подарила?
– Я тут подумал, – заглянул в комнату Никита, – буду рыцарем, средневековым. Мне латы нужно купить. Только настоящие, железные, а не всякие там детские!
Веронику, которая рассказывала мне о том, что не переживет новогодние каникулы, я прекрасно понимала. Мой сын родился в январе, но день рождения все равно нужно было отмечать как Новый год – бурно и с размахом.
– Смотри, тут есть номера с животными, – сказала я мужу, изучая каталог агентства по
