Антон Макаренко - Статьи и рассказы
"Что надо делать самим детям, чтобы исправлять ошибки отцов, чтобы стать достойными сынами родины? Ведь не секрет, что Вашу книгу читают наряду со взрослыми и подростки, причем, я бы сказал: нои воспринимают ее содержание очень близко, иногда ближе, чем многие из родителей. Я один из таких".
Письма родителей и письма молодежи не только дали мне богатейший фактический материал, но и обогатили мой педагогический опыт. Я глубоко признателен моим корреспондентам за помощь и уверен, что благодаря им следующие тома моей работы будут совершеннее.
Второй том я рассчитываю посвятить вопросам воспитания активного, целеустремленного большевистского характера формирующегося молодого советского человека. Это очень трудный вопрос; я не могу назвать ни одной книги, где бы этот вопрос был разработан методически. Я имею для руководства общие принципы философии марксизма и указания глубочайшего смысла, указания товарищей Ленина и Сталина. Передо мною стоит ответственная задача перевести эти указания на язык семейного быта и семейного поведения.
Третий том я посвящаю вопросам, которые мне хочется назвать вопросами потребления. Жизнь есть не только подготовка к завтрашнему дню, но и непосредственная живая радость. Сделать эту радостьл не противоречащей долгу, стремлению к лучшему - это значит решить вопрос об этике большевистского поведения#5.
О "КНИГЕ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ"
Вступительное слово Товарищи, я никогда не думал раньше, что мне придется писать "Книгу для родителей"#1, так как детей собственных у меня нет#2 и вопросами семейного воспитания, мне казалось, я заниматься не буду.
Но по своей работе в трудовых колониях и в коммунах за последние годы мне приходилось получать детей-правонарушителей, уже не беспризорных, а главным образом из семей. Как вы сами знаете, в настоящее время у нас беспризорных нет, но дети, нуждающиеся в особом воспитании, в колониях имеются, и в последние годы мне главным образом присылали таких детей.
Поэтому я подошел вплотную к тем явлениям, какие имеются в нашей семье. Мне пришлось сталкиваться с такими случаями, когда в том, что ребенок вступил на преступный путь, виновата семья, но в большинстве случаев мне приходилось встречаться с другими вариантами, когда трудно было даже разобраться - виновата семья или нет, когда как будто и семья хорошая, и люди в семье советские, и ребенок неплохой, настолько неплохой, что у меня он становился хорошим на другой день после прибытия. А вот он страдает и семья - их жизнь испорчена.
Таким образом, я поневоле должен был задуматься над вопросом о семейной педагогике.
Последние два года мне пришлось исключительно уже работать по вопросам воспитания в семье и заняться исследованием путей помощи семье в ее воспитательной работе. И вот у меня наопилось очень много впечатлений, наблюдений, опыта, мыслей, и я с большой, правда, робостью, прямо скажу, приступил к этой книге.
Книга задумана в четырех частях. Пока вышла только первая часть.
Почему мне захотелось написать книгу в художественной форме? Казалось бы, чего прощу взять и написать - воспитывайте так, дать определенные советы. В небольшой такой книжонке очень много можно сказать. А если возьмешься писать художественное произведение, прихлдится давать иллюстрации, много времени и бумаги тратить на описание детских игр, всяких разговоров и т. д. Почему я это сделал? Умение воспитывать - это все-таки искусство, такое же искусство, как хорошо играть на скрипке или рояле, хорошо писать картины, быть хорошим фрезеровщиком или токарем. Нельзя научить человека быть хорошим художником, музыкантом, фрезеровщиком, если дать ему только книжку в руки, если он не будет видеть красок, не возьмет инструмент, не станет за станок. Беда искусства воспитания в том, что научить воспитывать можно только в практике на примере.
Со мной работали десятки молодых педагогов, которые у меня учились. Я убедился, что, как бы человек успешно ни кончил педагогический вуз, как бы он ни был талантлив, а если не будет учиться на опыте, никогда не будет хорошим педагогом. Я сам учился у более старых педагогов, и у меня многие учились.
Так и в семье учатся сыновья и дочери у родителей будущей работе воспитания, часто даже для себя незаметно, так что педагогическое искусство может передаваться с помощью образца, примера, иллюстрации. Поэтому я пришел к убеждению, что и "Книга для родителей" должна быть написана в виде таких примеров, в виду художественного произведения.
Почему я боялся этой темы? Потому что ни в русской, ни в мировой литературе нет таких книг, так что не у кого поучиться, как такую книгу писать. А взять эту совершенно новую тему с уверенностью, что вот я с ней справлюсь, у меня такой смелости не было. И вмсе-таки я написал книгу, думал - от нее хоть маленькая польза будет. Я постоянно встречаюсь с родителями и получил около полутора тысяч писем, причем в этих письмах родители очень мало занимаются критикой моей книги, хвалят или ругают ее, а все пишут о своих детях - плохие у них дети или хорошие. И почему такие. Задают разные вопросы; собственно, это не переписка советского читателя и писателя, а переписка родителей с педагогом.
И вот, по всем этим письма и моим многочисленным встречам с родителями я вижу, насколько этот вопрос глубок и важен, и чувствую свою обязанность не оставлять его. Плохо будет дальше написано или хорошо, читатели скажут, может быть, я начну плохо, но лиха беда - начало, другой сделает потом лучше.
В первом томе я ничему не поучал, я хотел только коснуться вопроса о структуре семьи. У нас в педагогике этого вопроса просто никто не затрагивал, а по тем многочисленным примерам, которые я наблюдал, в особенности изучая детей, поступивших ко мне в коммуну, я вижу, что вопрос о структуре семьи, о составе ее, о характере имеет кардинальное значение.
Я уже писал в своей книге и сейчас скажу, - через мои руки прошло таких семейных детей, вероятно, человек 400-500, и это редко были дети из многодетных семей, а в большинстве случаев - единственные дети. Поэтому для меня уже нет сомнения, что единственный ребенок является более трудным обьектом воспитания. Конечно, есть случаи, когда и единственный ребенок прекрасно воспитан, но если взять статистику, то такой единственный ребенок в наших условиях - трудный обьект для воспитания. Я и решил коснуться этого вопроса.
В первом томе я еще ни о какой педагогике собственно, не говорю и поэтому решительно отвожу обвинения, почему о школе я не сказал, о чтении, о культурном воспитании и т. д. Не сказал потому, что это у меня будет сказано в других томах, не мог сказать все в первом томе. Здесь я хотел сказать о структуре семьи.
Что я пытался сказать? Прежде всего я пытался сказать, что семья есть коллектив, то есть такая группа людей, которая обьединянется общими интересами, общей жизнью, общей радостью, а иногда и общим горем. Я хотел доказать, что советская семья должна быть трудовым коллективом.
Во-вторых, я хотел коснуться нескольких тем, относящихся к структуре этого коллектива.
Что меня в этой структре заинтересовало? Прежде всего, величина семьи. Я являюсь сторонником большой семьи. Изображая семью Веткиных, исключительно сложную, я ничего не выдумывал, все это вято из тех многочисленных примеров, которые я наблюдал. Семья Веткиных - это действительные события семейной жизни одного из моих друзей, правда, фамилия изменена, так как он не дал разрешения писать о его семье#3.
Большая семья, переживающая борьбу и всякие лишения и неприятности, все-таки очень хороша, в особенности если отец и мать здоровые, трудящиеся люди, если никто не пьянствует, никто никому не изменяет, нет всяких таих любовных проишествий, если все идет нормально, то большая семья - это замечательное явление, и, сколько я таких семейств не видел, люди из них выходят хорошие. В такой большой семье, где 12-13-14 ребят, бывает шумно, ребята шалят, трудности, огорчения, а все-таки дети вырастают хорошие, потому что и дружба есть, и радость - коллектив есть.
Я и описал такую большую семью вовсе не с той целью, чтобы сказать: вот как Веткин воспитал, учитесь у него, а только для того, чтобы кое-кого, может быть, увлечь желанием иметь большую семью. Это была моя цель возбудить интерес к большой семье, а показывать, как нужно эту большую семью воспитывать, я буду в других томах, а не в этом.
Точно так же я изобразил семью, где единственный ребенок, не для того, чтобы показать, как неправильно его воспитывают, а для того, чтобы осудить стремление иметь только одного ребенка. У нас это еще распостранено: "родится один ребенок, и стоп!" Говорят - будет лучше одет, обут, лучше будет питаться. А это неверно. Он одинок, у него нет настоящего общества. Я показал, что происходит от этого. Это тоже вопрос структуры семьи.
Вопрос о структуре семьи и в том случае, когда семья распадается. Наиболее болезненные явления - это, конечно, уход одного из супругов из семьи в другую семью. Я прекрасно понимаю, что мы не можем возвратиться к старой норме, когда родители должны быть жить всегда вместе, независимо от их отношений, как говорят украинцы: "Бачили очi що купували". На этом я не настаиваю. Но все-таки по отдельным примерам очевидно, что уход из семьи иногда происходит легкомысленно. Если бы люди посерьезнее, построже к себе относились, если бы у них было больше тормозов, может быть, не уходили бы. Посмотришь, и любовь возвратилась бы. Любовь нужно тоже уметь организовывать, это не то, что с неба падает. Если талантливый организатор, то и любовь будет хорошая. Нельзя любить без организационных усилий.
