Отец лжи - Володя Злобин
– Ну, да... Кабинет.
– Так у вас же перенесли. Теперь в триста пятом вроде. Ага... В триста пятом, – Локоть скользит взглядом по расписанию, – Да где мой класс-то!? Что за колдун это составлял? Я запутался!
В триста пятом? На этаж выше? Точно, классная что-то говорила. А ведь если бы приготовился, вдохнул и вошёл, то через шаг увидел бы чужие лица, остановился, встретил оторопь, затем смех, и всё было бы кончено. Снова войти вот так, с мыслями, на которые решился ещё ночью, не вышло бы. Невыносимость вернулась бы и раздавила, покорно опустив за парту. И где-то позади ухмыльнулся бы Рома Чайкин, так ни за что и не ответивший.
– Спасибо, – звучит тихая благодарность.
– Да не за что! – отмахивается психолог, – Давайте, не опаздывайте!
Локоть остаётся переписывать расписание. У него даже нет телефона, на который фотографируют строчки. И у одежды старый покрой, такую уже не носят. Всё-таки он излишне старомоден. Изгои так и не смогли понять его. Что он вообще пытался сказать? И кто послушал его? И эти речи... как же они далеки! А ведь с психолога всё равно спросят. Как такое вышло? Почему проглядели?.. Если получится, нужно будет сказать, что Локоть ни в чём не виноват.
Лестница поднимает на один пролёт. Новый коридор тоже пуст. Шаги по нему легки и прекрасны. Согревшийся пистолет оттягивает руку и хочет прижать её к полу.
"Травля – это проблема коллектива", – некстати всплывает в голове.
Ладонь ложится на ручку двери.
Травля – это проблема коллектива.
