Развлечения для птиц с подрезанными крыльями - Булат Альфредович Ханов
– Вот и Сережа! – обрадовался отец. – Семейство в сборе.
– Папа, как ты?
– Не поверишь! Просрался как следует, и тут же полегчало.
Несмотря на два высших образования, в выражениях он не стеснялся.
Михаил, при параде, даже с галстуком, ни разу не заспанный, отвел брата в сторону и сказал, вынимая из кармана смартфон:
– Здорово, что пересеклись. Как ты вообще?
– Отлично. Рад, что с папой все в норме.
– Я тоже. Слушай, узнаешь этого типа?
Сергей, растерев сонные глаза, всмотрелся в фото на экране.
– Вряд ли.
– Он в твоем баре часто выпивает.
– У меня бар кто только не выпивает. Кто он?
Михаил ухмыльнулся.
– Решетницкий. Слыхал такую фамилию?
– Ее трудно не услыхать. Он же вроде постарше будет, нет?
– Это и не он, а его сынок. Марком зовут.
Михаил в общих чертах рассказал историю этого Марка, и Сергей аж присвистнул. Сон как рукой сняло.
– Если в баре что-нибудь подозрительное за ним заметишь, кинь мне весточку, лады?
– Первым делом.
– Контактировать с ним не надо.
– Мне не о чем с ним контактировать.
– Пусть этот разговор останется между нами.
– Естественно.
– Главное, – подытожил Михаил, – чтобы этот Марк не вляпался в скандальную историю, пока он у нас в городе. Скоро он уедет.
– Откуда такие сведения?
– Он постоянно переезжает.
А вскоре Сергей, к своему изумлению, признал беспутного сынка в посетителе «Рекурсии», который скромно пьянствовал в углу, запивая креветки кислым элем. Как известил бармен Аркадий, третьим бокалом по счету. Хрипонин счел бы внешность Марка педерастичной из-за тонких черт лица и узких плеч, если бы не кустики щетины, незамазанные круги под глазами да мятый синий костюм. Решетницкий-младший смахивал то ли на маркетолога, то ли на арт-директора, заночевавшего на вокзале.
Желая покуражиться, Хрипонин подсел к гостю.
– Вкусно? – спросил Сергей.
В глазах Марка промелькнула тревога, которую Хрипонин мгновенно учуял.
– Не стесняйтесь, ешьте и пейте на здоровье, – сказал он. – Я хозяин этого заведения. Хрипонин Сергей Владимирович.
Младший Решетницкий медленно, с нарочитой неспешностью, вытер пальцы салфеткой и чуть отодвинулся. Это движение не ускользнуло от внимания Сергея.
– У вас вкусно, – пробормотал наконец Марк. – Спасибо.
– На здоровье. Люблю беседовать с посетителями. Неофициально, понимаете? Выбираться вот так к студентам, простым работягам, прочему люду и получать обратную связь.
Марк замялся.
– У вас вкусно, – повторил он. – И креветки, и эль.
– Как сервис?
– Отличный.
– Захаживайте почаще. Я рад абсолютно всем.
Сергей положил на стол визитку и покинул Марка, гордясь тем, что вот так запросто поболтал с бедовым отпрыском большого человека и заодно сбил того с толку. Вступил в контакт – запросто и без приглашений.
Стоп.
Что, если Михаил следит и за ним, за Сергеем?
Впрочем, это никак не проверить. Следовательно, и ломать голову над этим вопросом тоже незачем. Если Сергей что и приобрел со зрелостью, так это искусство не париться из-за вещей, которые от него не зависят. Тем более что «Рекурсия» – это его территория, а на своей территории он говорит с кем хочет и о чем хочет.
* * *
Приехав домой после диалога с Марком, Хрипонин развязал чертов галстук и хлопнул бокал «Бакарди» с колой. Затем еще один. А затем кофемашина сделала американо.
– Ну у тебя и глаза, – заметила жена. – Как будто растресканные. Тебе стоит хоть изредка расслабляться.
Сергей внял ее совету и вновь смешал себе «Бакарди» с колой.
Хрипонин ценил, что Лиза не вмешивается в его дела и воздерживается от советов, как вести бизнес. Вместе с тем Сергею досаждало, что жена не упускает возможности что-то в нем отрегулировать. Недавно Лиза с присущей ей вкрадчивой мягкостью настояла, чтобы он прекратил спать на животе – якобы это вредит спине. Теперь супруге не нравятся лопнувшие в глазах капилляры, и она собирается в ближайшие дни познакомить его с модными техниками для снятия стресса. Или как там это называется?
Эта самая правильность, заключавшая в себе среди прочего умение по ранним признакам выявить дефект и его устранить, раздражала Сергея. Умеренная до мозга костей, Лиза мастерски предугадывала и контролировала все. Блин, да она даже не улыбалась сверх меры, потому что от улыбок образуются складки на лбу.
Как человек расчетливый, Хрипонин не любил расчетливость в других, особенно в женщинах.
Кроме того, он помнил Лизу иной. Той, которая не стеснялась впадать в панику и переспрашивала, рядом ли он и любит ли ее. Теперь жена нуждалась не в любви, а в верности, причем верности не ей, а установленному в семье порядку. Сергею давно приходилось разбираться с тем, любит он Лизу или нет, в одиночку.
К тому моменту, как жена подала на стол ужин, Хрипонин расправился с шестью порциями рома с колой и чувствовал себя, как деформированный матрас. Каждый удар сердца словно раздавался дважды – сначала в груди, потом низкочастотным отзвуком в ушах. Перед глазами мелькали ножи, вилки, тарелки с ризотто, дети. Сергей уставшими руками налил «Бакарди» до середины бокала и заполировал подслащенную спиртягу таким же количеством колы. Она уже не шипела и не пузырилась, как при открытии бутылки.
– Тебе не много? – заволновалась Лиза.
– Последний, – пообещал Сергей.
Он аккуратно наполнял ложку ризотто и клал еду в рот. По-видимому, раз дети и жена не косились на него с брезгливостью, значит, он не настолько пьян, чтобы это проскальзывало в каждом действии.
– Мама, а негритянки пользуются тоналкой? – полюбопытствовала Стелла с набитым ртом.
– Так сразу и не скажешь, – произнесла Лиза.
– А ты как думаешь?
– После ужина в «Гугле» посмотрим. Самой стало интересно.
– О, давай сейчас загуглим!
С этими словами дочь вытащила из штанов смартфон и молниеносным движением большого пальца прочертила графический ключ на экране.
– После ужина. Убери.
– Хорошо, – вздохнула Стелла. – Просто мне кажется, что у негритянок и тоналка черная.
– Вот вместе и узнаем, маленькая расистка, – пошутила Лиза.
– Я не расистка, у них же на самом деле кожа черная.
Сергей наблюдал за женской трескотней, не вмешиваясь и не реагируя. Треп вроде как напрягал, а вроде и забавлял.
Рома закидал в себя ужин и, бросив на ходу житейское «спасибо», умчался в свою комнату. Сергей встал из-за стола вслед за сыном и, не найдя сил добраться до спальни, завалился в бильярдную и упал в кресло. Пожалуй, заключительный бокал был необязательным. Да и первый, если честно, тоже.
Образцово – это образцово. Успешные и красивые супруги, как чета актеров, да еще и не ссорятся из-за дребедени. Жена
