Мирза Ибрагимов - Наступит день
Волчонок вырастет и волком будет,
Хотя б его и выкормили люди.
- Нет нужды напоминать мне о темнице и смерти, ваше величество! ответил сертиб Селими. - Вы спросили мое мнение, и я его высказал. Да, этот путь гибелен для нашей страны! Вспомните, ваше величество, что дала Ирану новая Россия, как спасла его от раздела. Ни один патриот своей родины, понимающий смысл и значение этой услуги, не согласится ни на отдачу северной нефти американцам, ни на предоставление северного неба и посадочных площадок англичанам.
Сертиб Селими, поняв невозможность отступления, говорил с решительностью человека, сознательно идущего на смерть.
Подавляя ярость, Реза-шах думал о том, что этот человек, несомненно, тайком ведет подрывную деятельность, что он связан с определенными центрами и уж наверняка причастен к последним событиям, которые так обеспокоили правящие круги. И ждал, зная, что разгорячившийся противник сам разоблачит себя и откроет все свои карты. Но последние слова сертиба Селими вывели его из терпения, и он ударил кулаком по столу.
- Довольно!.. Ступай!.. Большевики с готовностью примут тебя к себе в шпионы.
Слово "шпионы" хлестнуло сертиба Селими, точно кнутом.
- Это - тяжелое оскорбление, которое вы бросаете в моем лице всем честным патриотам Ирана! Я вам высказал свое убеждение. Убеждение - не женщина, которая может быть навязана... Я шел сюда, как паломник в Каабу, государь, вы разрушили мою веру.
С этими словами сертиб Селими поспешно вышел из зала.
Хикмат Исфагани почувствовал себя так, как если бы он получил пощечину.
- Простите, ваше величество! Я не могу выдать дочь за такого нечестивца.
Реза-шах был объят темными подозрениями и сомнениями. Ему показалось, что он напал на след какой-то тайной организации, что в руках его конец запутанного клубка.
- Слово мое остается в силе! - проговорил он неожиданно.
- Идите и готовьтесь к свадьбе.
Хикмат Исфагани приложил в знак покорности обе руки к груди и, низко склонившись, попятился к выходу. Реза-шах посмотрел на своего везира.
- Оба они враги престола. Один - старая лиса, а другой - молодой волчонок, у которого уже появились зубы... Когда настанет нужный час, обоих надо будет убрать.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
С тяжелым чувством вышел из дворца Хикмат Исфагани.
Мысли путались, сердце билось тревожно. Он чувствовал недовольство, более того - плохо скрытую ненависть к нему шаха. Он знал, что шах ничего не забывает, не прощает ни малейшего проступка, и от того беспокойство охватило его еще сильнее.
"Я поступил глупо, как мальчишка, - думал он. - Зная повадку этих подлецов, я тем не менее бываю несдержан, болтаю лишнее. И вот результат: и мазандеранское поместье уплыло из рук, и сад в Ардебиле потерян, и дочь приходится отдавать этому нечестивцу, вдобавок я же в долгу остался. На меня ополчился и этот курильщик опиума, дворцовая крыса, желтый червяк! Ногой прямо на горло наступил!"
Инстинкт самосохранения понуждал его искать средство спасения, искать возможность повлиять на шаха и разрушить козни негодяя и наркомана Хакимульмулька. Подарками и подношениями шаху ничего не добьешься. У его величества была такая черта: чем больше он получал, тем все более росла его алчность; чем богаче он становился, тем сильнее влекло его к новым богатствам. Насытить его дарами было невозможно.
Перебирая в памяти все способы воздействия на шаха, Хикмат Исфаганн вспомнил внезапно своего друга Томаса.
"Вот где спасение! - радостно додумал он. - Нет в иранской политике ни одного рычага, который был бы недоступен этому человеку! Хорошо, нашел! Он смягчит повелителя"
И он приказал шоферу направить машину в английское посольство.
Хикмат Исфагани столкнулся с мистером Томасом у ворот посольства. Тот садился в машину. Увидев Хикмата Исфагани мистер Томас отложил свое намерение и пошел ему навстречу.
- Во всем Иране у меня один-единственный друг, - проговорил мистер Томас, беря Хикмата Исфагани под руку и ведя в помещение. - Сердечный друг! И это вы, мистер Исфагани. Ради такого друга я готов отложить самые срочные свои дела.
- Благодарю вас, мистер Томас! Аллах свидетель, так же искренне отношусь к вам и я. Когда долго не вижу вас, теряю покой. Будто вся моя любовь к английским друзьям сосредоточилась на вас одном.
- Я побывал в Индии, Египте, Аравии, но нигде не приобрел такого друга, как в Иране. Я не ошибусь, если скажу, что гостеприимство, простота и мудрость Востока воплощены в вашей личности, Я писал о вас моим друзьям в Англию, даже моей супруге.
- Благодарю, мистер Томас, благодарю. Готов к вашим услугам.
- Нет, я жду ваших приказаний, чтобы доставить себе удовольствие их исполнить. Не может быть большего морального удовлетворения, чем услужить другу. Говорите, прошу вас.
- Кроме желания видеть вас здоровым, у меня нет иных стремлений. Просто потянуло к вам, и я решил приехать, чтобы выразить вам свое почтение,
- Вижу, что вы не хотите говорить. В таком случае я вам сообщу кое-что, Я договорился с нашим торговым представительством: вам отпустят всю партию прибывших сюда из Англии товаров. Другие коммерсанты не получат ничего. А товар будет великолепный - шерстяные и шелковые ткани. Разных сортов и расцветок. Вы будете монополистом и хозяином рынка. Можете продавать по любой цене, какая вам вздумается. Ну, скажите, довольны вы мной?
- Вы меня очень обязываете, мистер Томас.
- Это еще не все. Правительство Соединенного королевства умеет ценить своих верных друзей, в каком бы уголке мира они ни находились, и по достоинству награждать их за труды. Вскоре вы будете влиятельной силой в политическом мире. Как вы смотрите на министерский пост, а?
- Вчера это было еще возможно, но сегодня это уже исключено, - с дельной грустью ответил Хикмат Исфагани, силясь подавить охватившую его радость.
- Почему исключено?
Хикмат Исфагани подробно рассказал ему обо всем, что произошло во дворце.
- Не беспокойтесь, все это пустяки! - сказал мистер Томас, внимательно выслушав его. - А я-то думаю, чем это вызвано выражение беспокойства на лице моего друга? Стоит ли думать об этом? Сущий пустяк!..
- Прошу вас напомнить господину послу, чтобы он замолвил шаху словцо за меня.
- Будьте покойны, мистер Исфагани. Все это поправимо. Его величество сам пригласит вас к себе и предложит портфель министра.
- Да не лишит нас аллах вашего расположения, мистер Томас! Не будь вас, мы бы совсем погибли... Мы поколениями помним и будем помнить добро, оказанное нам Англией на протяжении веков. Вы не должны обращать внимания на кучку болтунов, голодных и босых бездельников. Их, конечно, возбуждают русские, клянусь в том своей верой.
- Господин Исфагани, - сказал мистер Томас, - опыт, приобретенный вами в течение многих лет в таком крупном политическом центре, как Тегеран, дает вам возможность разбираться в самых тонких политических вопросах. Поэтому я с самого начала прошу у вас прощения за повторение некоторых истин, которые могут вам показаться с первого взгляда азбучными. Среди факторов, оказывающих постоянное влияние на взаимоотношения отдельных стран, независимо от направления их политики и государственного устройства, мы называем естественные или географические условия. Все прочее может измениться, но этот факт в отношениях между государствами измениться не может. Взаимоотношения России и Ирана также зависят целиком от этого фактора. Благодаря ему Россия остается для Ирана вечным источником угрозы. Царизм сменился большевизмом. Уменьшилась ли эта угроза? Нет. Наоборот, еще больше усилилась. Большевики угрожают Ирану, кроме всего прочего, еще своими страшными идеями - коммунизмом. Единственная забота правительства его величества в Иране заключается только в том, чтобы оградить его от этой опасности. В этом вопросе мы рассчитываем на поддержку и понимание таких господ, как вы.
- Мы докажем вам свою преданность, мистер Томас.
- Однако кое-кто в Иране не понимает этого и не ведет серьезной борьбы против этой опасности. Вы, вероятно, знаете о бунтарской литературе, которая распространялась в городе за последнее время. Кто ее распространял? Ясно, что русские, большевики, Коминтерн. А печать об этом не говорит с достаточной ясностью и резкостью...
Хикмат Исфагани сразу понял мистера Томаса.
- Моя газета ежедневно пишет об этом, мистер Томас, - сказал он. - Я пошлю вам последние номера. Прошу вас сообщить нам все ваши замечания. Мы их учтем. Я пошлю вам даже самого редактора газеты господина Софи Иранпереста. Сообщите ему все, что вы находите нужным дать в газете.
- Люди, озабоченные будущим Ирана, должны всегда иметь в виду еще один важный вопрос. Речь идет о северной нефти. Королевское правительство, всегда относившееся к Ирану с особенным дружелюбием, готово приложить все усилия и опыт к разработке северной нефти. Такие, как вы, разумные и дальновидные политические деятели Ирана должны выступать против легкомысленного разрушения этой проблемы в пользу какого бы то ни было другого государства.
