Жди меня, когда небо окрасится в розовый - Марат Маратович Мусабиров
– Я?..
Она впервые улыбнулась с поездки в автобусе. Но улыбка эта была с вызовом.
– Да. Это же так занятно! Попробуй же!
Она протянула мне ружье. Я, чуть помешкав, взял его.
– Никогда прежде не стрелял.
– Ничего страшного. Просто берешь, встаешь в стойку, ну же. – Она показала, как именно нужно встать, и я встал. – Потом приклад к плечу, далее прицеливаешься, ну и спускаешь курок. Не так уж и сложно. Только, думаю, сначала нужно перезарядить тебе его. Дай-ка…
Она заправила ружье и вернула его мне. Я повторил действия еще несколько раз и остался уверен в том, что запомнил всё. Мирай за это время уже подняла ранее отстреленные банки обратно на место. Моя задача заключалась в том, чтобы поразить хотя бы одну.
Под тяжелым взглядом моей маленькой наставницы мне на плечи невесомой снежинкой упало какое-то беспокойство. Тогда я еще и не знал, что это за тревога, и решил, что это обыкновенный страх облажаться (в принципе, доля правды в этом была).
Я глубоко вздохнул, сомкнул-разомкнул веки, еще раз сосредоточился на мишенях – и надавил на спусковой крючок.
– Есть попадание, – сказала Мирай тренерским тоном. – Давай еще!
– Я, серьезно, попал?..
Для меня этот факт стал откровением.
– Давай еще! – боевито продолжала просить подруга.
– Сейчас…
Я по кругу повторил то же, что и несколькими мгновениями ранее. Снова поражение целей.
– А ты меткий, – с гордостью подметила моя возлюбленная и потрепала меня по плечу. – Еще давай.
Я выстрелил еще три раза – и все как один успешные.
– Какой же ты молодец, Рэй! – ликовала Мирай с заметной одержимостью. – С первого раза так не каждый сможет! Горжусь тобой, горжусь!
И она кинулась мне на шею, а внутри я ощутил странное давление. Словно из меня воспитывают убийцу.
– Как будто на войну готовишь, – с иронией заметил я.
– Глупости, я просто впервые увидела подобный талант.
– Сразу видно, одно из увлечений – а горишь им как!
– Хи-хи. Конечно. Ведь я не бесполезная.
Я не принял во внимание последнюю фразу.
– Хе. Слушай, ты говорила, что у тебя фотоаппарат с собой будет…
– А, да! Он у меня с собой. Я его в чехол тоже положила, там места хватило.
Мирай достала старенький Polaroid из глубин темной материи.
– Сделаем фоточку? – игриво спросила она. Я положительно качнул головой.
На снимке, который мы сделали тем днем, на фоне заснеженной свалки стоят два подростка двадцати и семнадцати лет, юноша и девушка. В руках девушка гордо держит старое ружье, а на ее милом лице лежит печать самодовольного умиротворения. Юноша же с искренним счастьем смотрит в объектив, приобнимая свою спутницу, и еще даже не подозревает, рядом с каким человеком стоит.
Глава восьмая
«Голубой период»
Когда мы вернулись домой к Мирай (я решил заглянуть в гости), по всем комнатам на всю катушку разливалась старая, но заводная песня Dance, Dance, Dance группы The Beach Boys. Несмотря на плохое качество записи, чудная гармония ансамбля легко вызывала невольное желание подвигаться. И как раз под эти танцевальные мотивы в зале отплясывал Роберт Милликен, пока Маргарет ровняла челки своим клиентам.
Еще на пороге мы заметили, как вся кухня была затуманена табачным дымом. Еще в ней что-то негромко шипело, и я заключил, что отчим готовил, но по запаху было не различить ничего. Мы решили не соваться туда и без лишнего промедления прошли мимо зала, где нас застал Роберт. Он пытался ритмично двигаться – и, по правде, у него выходило недурно. По крайней мере, не хуже, чем курить на кухне.
– Эй, Мирай, с возвращением! – крикнул Милликен падчерице, продолжая ломаться в такт музыке. – Хорошо постреляли? Оу, опять этот обормот с тобой?
– И вам добрый день, мистер Милликен.
«А неплохо танцует старик!» Если раньше он вызывал у меня раболепный страх, то в сию секунду – исключительно необоримый интерес. Мне вдруг захотелось узнать его побольше, ведь в тот момент Роберт казался поистине добродушным мужчиной. Нет – он и был добродушным мужчиной.
– Слушай, парень, давай поговорим наедине? – сказал он мне. – Я громкость поубавлю. – И мелодичный шум и впрямь притих в два раза.
– Сейчас?
Подобное предложение от человека, который как пить дать хотел скорее выставить меня за дверь своей квартиры при прошлом моем появлении, поставило меня в легкий ступор.
– Да, на кухне, у меня там как раз сейчас блинчики приготовятся.
– Боюсь, я уже ел их сегодня на завтрак.
– Ничего страшного, всё равно мне надо с тобой кое-что обмусолить. Ну же, пойдем! Мирай, а ты пока побудь одна, подожди своего разгильдяя немного.
Роберт подошел ко мне, потрепал по плечу и повел за собой в сторону кухни. Мирай проводила нас ядовитым взглядом, так и не сказав ни слова. Позже прошла в свою комнату, покуда я забрел в самую вонючую кухню из всех, в которых мне доводилось бывать.
Роберт жестом указал на стул, и я сел. Запашок был ужасен настолько, что обжигал ноздри. Сидушка стула была мягкой, но, невзирая на это, непременно хотелось встать и выйти вон. Однако хозяин квартиры не позволил это сделать и уже снимал блины со сковородки. Положив парочку на тарелку и невозмутимо поставив мне их перед носом, следом наложил порцию и для себя.
– Ты будешь с вареньем? – спросил он у меня.
Я не ответил, будучи оглушенным качеством приготовленных лепешек. Они были подгоревшими.
– Значит, с вареньем, – вежливо сказал Милликен, достал из холодильника баночку вишневого джема и аккуратно поставил ее передо мной.
Я продолжал хранить молчание. Он сел напротив меня, покачивая головой под уже новую композицию всё тех же The Beach Boys – какие-то гавайские мотивы.
– Ну, парень, гляжу, ты решил приударить за моей дочуркой? – невинно задал он вопрос, накладывая мне чайную ложку «Дивины» на перегоревшее тесто.
– Как бы сказать… в общем-то, пытаюсь, – выдавил из себя я, всё еще находясь под скрытым давлением отчима.
Он понимающе кивнул и протянул мне ложку. Я вопросительно посмотрел на него и в ответ услышал:
– Ну, руками, видимо, ты есть не хочешь. Вот, даю.
Я принял предложение и нехотя начал ковырять стряпню, кропотливо отрезая кусочек.
– Слушай, я так-то ничего против не имею насчет твоих связей с Мирай, но знай: она немного проблемная.
– Ага.
Тут я для приличия засунул в рот маленький кусок блина. Вполне терпимо, только джем и спасает вкус.
– Я просто хочу сказать, что ты можешь найти лучше…
– Сомневаюсь, что ваши речи смогут притупить мою любовь, – совершенно спокойно перебил я.
– Извини, если докучаю этим. Правда, я вижу, ты парень хороший. Просто не жалуйся потом, если что случится между вами.
– Как скажете. Это будут исключительно наши проблемы.
– Ладно-ладно, к черту ваши отношения. Лучше скажи, как постреляли-то? Мирай мне так и не ответила.
– Знаете, она великолепный стрелок. Ни разу не промахнулась за всё время. Даже меня подзадорила сделать несколько выстрелов.
– О-о! И как оно?
– Точно не так же легко,
