Тэянг - Екатерина Соболь
Мне-то автографов было не жалко, но по глазам Пака я видел: он до смерти боится, что в давке с него стащат маску. Кое-как мы добрались до машины, стараясь всем подарить хотя бы улыбку, забросили синтезатор в багажник и влезли в салон. Люди, не отставая от нас ни на шаг, смеялись и плакали, махали нам, а несколько человек даже поцеловали машину Пака.
Пак рванул с места, и пару минут мы молчали. Несколько машин с фанатами нас преследовали, чтобы узнать, куда мы отправимся дальше. Я чувствовал себя как в фильме.
– Я и забыл чувство, когда меня так обожают. И не в интернете, а прямо в лицо! – воскликнул Линхо. – Жутко и классно, я будто в джунглях Камбоджи выжил!
– После всего этого мне потребуется самая острая курица, какая существует в природе, – сказал Пак, наконец сорвав маску. – Ладно, куда дальше?
За остаток дня мы объехали еще девять людных туристических мест: дворцы Кёнхигун и Токсугун, выступили около Юксам-билдинг, на мосту «Фонтан радуги» и даже перед Музеем современного искусства. Обычно мы успевали скрыться до того, как заметит охрана или полиция, но в те разы, когда к нам все же подходили со словами, что выступать здесь нельзя, я заметил, что стражи порядка сначала дожидались, когда мы закончим песню. Им тоже нравилось нас слушать. Мы им кланялись – я велел своим быть очень вежливыми со всеми, кого мы встретим, – и скрывались. В паре мест фанаты нас все-таки чуть не затоптали, но закончилось все хорошо, только Джо лишился кепки, а Линхо – куска футболки, за которую особенно крепко схватилась фанатка.
На каждой точке мы исполняли новую песню – все из того списка, который был утвержден для концерта, так что все это выглядело как промомероприятие, устроенное нашим концерном для промоушена. Это придумал я: так никто не поймет, что выступать на улице – наша личная инициатива. Я надеялся, что концерну будет легче принять нас обратно в игру, чем объяснять журналистам, что это было.
Мы ввалились в квартиру Линхо выжатые как лимоны и совершенно счастливые. Пак со стоном опустил на пол синтезатор и сам упал рядом с ним. Линхо, не обращая на него внимания, снял с себя воображаемую корону и водрузил ее мне на голову.
– Если мы это переживем, давай лидером группы будешь ты! От этого никакого профита, одни проблемы, но мне так понравилось, как ты на всех орал: вроде и «отвалите», и не обидно! Будешь нас защищать, а я – наконец-то почивать на лаврах.
Мы выложили телефоны на журнальный столик и расселись на ковре вокруг него. Даже в душ не пошли, ждали. За день стало ясно: мы подняли в соцсетях ураган, там выложили тысячи фоток и видео с хештегом #тэянг. Не заметить такую движуху концерн не мог, значит, они нарочно нас игнорируют. Мы-то думали, из «Ай-Интертэйн» начнут названивать еще после первого выступления, но увы.
Целый час мы просто сидели и гипнотизировали телефоны, изредка похрустывая чипсами. Потом стало ясно, что нам не позвонят, и все уныло побрели спать. Я дождался, когда Пак двинет в сторону выделенной ему комнаты, и перегородил ему путь – вчера он так ловко скрылся, что нам не удалось поговорить.
– Ты нашел Лиса.
– Ну ты мне так любезно подсказал и про цветы, и про тень, – усмехнулся Пак. – Как я мог не воспользоваться шансом? Даже колокольчики искать не пришлось: клумба есть на всех фотках твоего похода в Ботанический сад, которые попали в Сеть. Я же хотел, чтобы ты за меня всю работу сделал, и со второго раза ты справился.
Я пропустил его злую шутку мимо ушей и перешел к сути дела:
– Ты вернул себе душу?
– А что, незаметно?
– Не очень-то. Пак, рассказывай!
– Да нечего рассказывать! – Он попытался меня обойти, но я не позволил. – Я вызвал Лиса, схватил его тень, он был жутко зол, но забрал свой дар.
– Мне показалось… – Я нахмурился. У меня была догадка, которую было как-то неловко озвучивать, но я себя заставил. Решил быть откровенным и честным, вот и буду. – Ко мне вернулся голос, а через два дня ты приехал. Откуда ты узнал? Ты как-то… он вернулся из-за тебя?
Пак так искренне расхохотался, что я поверил: радоваться он, похоже, все-таки научился.
– Хён, прости, но ты слишком высокого о себе мнения, – утирая слезы, пробормотал он. – Мы с тобой классно сработались, ты неплохой парень, но я не стал бы заступаться за тебя перед Лисом. Не для того я его три года искал. Я приехал, потому что увидел твою фотку с фермы. Непонятно было, где именно она сделана, но я провел расследование и все выяснил. Я искал тебя, потому что знал: ты спасешь группу, а нам очень нужно спасение.
В глубине души его слова меня немного задели, но вслух я сказал только:
– Линхо и Джо сегодня впервые увидели твое настоящее лицо, значит, Лиса ты не сразу пошел искать. Почему?
Пак комически развел руками. Мы стояли в белоснежном коридоре, увешанном абстрактными картинами, и было так тихо, что я различал гудение кондиционера.
– Ну, это было последнее средство. Увидев мою внешность, Ын Сок имеет право пинком вышвырнуть меня из группы. Но когда я понял, что нас и так, скорее всего, распустят, решил: была не была. Хотя парням спасибо, психанули меньше, чем я думал. Рекламных контрактов мне больше не видать, но знаешь… Я даже облегчение чувствую: пять лет был для всех просто красивым лицом, задолбало.
Я хотел сказать, что он, похоже, действительно мрачный тип, если вернувшаяся к нему радость настолько мало заметна, но тут у меня в кармане зазвонил телефон. Может, мама? Нет, номер незнакомый.
– Хён, дорогой, приятно тебя слышать! – произнес звонкий голос Бао. – Мы видели ваши выступления. Если вы хотели поговорить, ты мог мне просто позвонить!
«У меня нет вашего номера, а сами вы мне что-то не звонили», – подумал я, а вслух сказал:
– Мы рады, что вам понравилось.
В телефоне зазвенел ее смех, мелодичный, как колокольчик.
– Как насчет поболтать в учебном центре завтра в десять утра?
– Мы придем. Благодарю, госпожа Бао.
– Для тебя – просто Бао, – нежно сказала она и сбросила вызов.
– Парни! – заорал я. – Мы в игре!
– Можно, я не пойду? – с надеждой спросил Пак, слушая приближающийся топот Линхо и Джо. –
