Хулиганка и бунтарь - Виктория Александровна Килеева
— Не волнуйся, это ненадолго.
— Да будь у тебя хоть немного ума, ты бы давно продала отцовские стволы и купила себе квартиру.
Не стерпев посягательства на святое, Настя резко обернулась.
— Да я лучше тебя продам!
— Девчата, может, чаю? — Андрей снова попробовал толкнуть в дело свой торт.
— «Отойди от меня, сатана! Ты мне соблазн!»[60] — прошипела Ася и умчалась вон.
— Истеричка, — удовлетворённо пробормотала Настя, утопив букет в вазе. — Молодец, Хордин. Пошли чай пить.
— Настюш, я хотел тебя с праздником поздравить. — Андрей засмущался и быстро вручил ей валентинку.
— Ага… — Настя не глядя сунула открытку в карман. — Только у нас розетка, в которую чайник включается, оторвалась. Хордин, подшамань.
— Хоккей, — вздохнул Андрей и пошёл за инструментами.
— Андрюх, ты ведь уже подписывал сегодня валентинку.
— Это как бы… для другой девушки, — честно ответил Хордин.
— Так ты у нас ещё и Казанова? — удивился Витомир.
— Да нет, просто Настя — моя официальная девушка, а люблю я на самом деле другую.
— Её сестричку, да?
— Нет, к Асе у меня другие чувства, не такие возвышенные. Я люблю Катю.
— Понятно. Хочешь Асю, любишь Катю, а встречаешься с Настей, — рассудил Витя. — Как-то запущенно у тебя всё, Андрюха.
— Причём особая запущенность наблюдается с Катей. Мы с ней даже не друзья. Так — переписываемся иногда да по телефону общаемся.
— Хордин, твоя любовь в удалённом режиме — это всё фигня, древний формат отношений. Будь мужиком, меняй ситуацию под себя.
— Я понимаю, но у нас не получается часто видеться, — сознался Андрей. — Я бы рад, но она почти всегда занята. А ещё она говорит, что я… скучный.
— А она-то сама что из себя представляет?
— Катя? Она особенная. Очень умная, начитанная, ироничная…
Витомир свёл брови к переносице.
— Что-то пока ни одного достоинства не вижу.
— Я уже полчаса сижу, не знаю, что бы ей такого написать. Её вообще очень сложно удивить… Слушай, Вить. Может, у тебя есть какие-нибудь небанальные стихи?
— У меня все стихи небанальные.
— А где их можно почитать?
— Посмотри в «Моих тугаментах». Файл называется «Моя нетленка».
Хордин уткнулся в компьютер Витомира.
— Богиня, тебе место в небесах,
А мне — промеж твоих красивых ног…
— Ты поищи, там и поскладнее есть.
— Я люблю тебя, малыш,
Так как ты со мною спишь, — напряжённо прочитал Андрей. — Спасибо, Вить, я лучше сам…
— Тебе что, не понравилось? — оскорбился непризнанный поэт.
— Боюсь, это не понравится Кате.
На другой день Хордин позвонил Кате Хетцер.
— Катюш, мы можем сегодня увидеться? У меня для тебя валентинка.
— Когда будет бриллиантовое колье, тогда и увидимся.
— Ты всё шутишь, Кать?
— Конечно, шучу — я украшения терпеть не могу.
— Ты мне так и не перезвонила, — напомнил Андрей.
— Не было времени.
— Или желания?
— Или желания, — согласилась Катя.
— Я скучал.
— Бездарно врёшь.
— Неправда. Я бездарно правдив…
— Хордин, откуда столько романтизма? Ты на работе давно не был?
— Сегодня был, — ответил тот. — Но я абстрагируюсь, чтобы не сойти с ума.
— Я тоже только этим и спасаюсь. Но это трудно — безучастно смотреть на свою жизнь со стороны и представлять, что это всего лишь длинный глупый спектакль. А ещё с Люськой история. Помнишь, я тебе про неё рассказывала? Надо будет вас как-нибудь познакомить…
— У неё же вроде парень был.
— Уже нет. Тем более там такое недоразумение, что лучше ни с кем, чем с таким…
— Любовь разбилась о лодку быта?
— Любовная лодка разбилась о быт! — отрезала Катя, не любившая, когда перевирают Маяковского. — Нет, там всё сложней. У того урода только единственный плюс был — рост. Люська, знаешь, какая? Она же выше ста восьмидесяти сантиметров, мужчин на таких нечасто шьют…
— Почему не шьют? А я?
— Андрей, я же сказала — мужчин.
Хордин поник.
— Так что там с твоей подругой? — скрывая расстроенный тон, бросил он.
— У неё завёлся поклонник.
— Заводятся тараканы.
— Поклонники тоже. Это у тебя, кроме тараканов, ничего не заводится…
— И что сделал Люсин поклонник? — Андрей начал терять терпение.
— Он через курьера подарил ей на День сухого Витамина этимологический словарь Макса Фасмера — первый и четвёртый том.
— Может, это тайное послание? Вы в книгах никакой шифровки не находили?
— Какое, к чёрту, послание? — воскликнула Катя. — Она давно такой словарь хотела и всем подряд о нём трепалась.
— Значит, круг подозреваемых довольно широк?
— Мы с Люськой думаем, что это кто-то с работы.
— А зачем он ей нужен? — спросил Хордин.
— Кто? Поклонник? Поклонники всем нужны. Для самооценки. И для подарков, между прочим. Это сейчас, кстати, был намёк…
— Нет, я про словарь.
Катя разочарованно цокнула языком.
— Это, конечно, для тебя книги всего лишь безвинно загубленные деревья, но некоторые люди, представь себе, черпают в них знания…
— Я в курсе. Я имел в виду, почему твоя подруга хотела именно этот словарь?
— Хорда, ты такой зануда! Неудивительно, что после тебя преступники становятся рецидивистами.
— Я не зануден, я рассудителен, — терпеливо поправил Андрей.
— Короче, ты должен нам помочь.
— А я чё?
— Столица Корсики[61]. Кончай нудить, скажи, как вычислить этого тайного поклонника?
— Ну не знаю. Пусть твоя Люся принесёт словарь на работу и как-нибудь его продемонстрирует. Преступник… то есть поклонник… обязательно себя выдаст.
— А это мысль.
