Музыка пчел - Эйлин Гарвин
Джейк проехал мимо новых ульев, которые Алиса привезла из Портленда, и встал как вкопанный. Покрашенные в белый цвет и пронумерованные от № 13 до № 24 черным восковым карандашом – новые ульи были высотой всего в один магазин. Джейк остановился рядом с № 13. Он мог запросто достать рамки из этого улья, понял он с растущим энтузиазмом. Надо подождать и спросить Алису, подумал он. Она должна прийти домой через пару часов. Но потом Джейк прикинул: «Да какая разница? Что может пойти не так?»
Он закрыл глаза и прокрутил в голове все шаги, которые он так часто наблюдал – зажечь дымарь, поддеть крышку, выдуть дым, снять крышку. Он может это сделать. Он слушал жужжание пчел, чувствовал их вибрацию у себя в груди, как будто в его теле был золотой улей. Потом услышал еще что-то. У этого нового звука было отчетливый тон. Джейк навострил уши. Звук был легче и немного выше, чем другие, как обертон. Что это такое? Надо выяснить.
Он схватил стамеску и пару перчаток. Попытавшись надеть шляпу и вуаль на голову, он понял, что она не налезет на его волосы. Он отбросил шляпу и осмотрел дымарь. Вообще он читал, что не все пчеловоды пользуются дымарем. Пчеловод из Университета штата Огайо в своих видео, которые Джейк посмотрел в интернете, не носил ни перчатки, ни вуаль. Перчатки он тоже отбросил. Решил, что приступит как есть – быстро и налегке. Как мог близко подъехал на кресле к № 13 со своей правой стороны, которая у него была сильнее. Он закрыл глаза и слушал. Гудение поселилось у него в груди. Дыхание замедлилось, он услышал его снова, эту золотую ноту выше остальных. Он гудел в такт. Он вдохнул, выдохнул и поддел крышку. Она легко подпрыгнула, потому что улей был новый и еще не до конца запечатан прополисом. Потом Джейк снял внутренний слой утеплителя и отложил. Из него вылетело трио пчел. Он сидел, не шелохнувшись, не убирая руки с колен и закрыв глаза.
– Доброе день, дамочки, – пробормотал он, спародировав голос Алисы. – Я просто проверить. Не нужно волноваться.
Пчелы-охранницы кружили у него перед носом. Джейк не двигался, когда они порхали перед его закрытыми глазами, ушами, ртом. Потом они вернулись в улей, решив, что парнишка не представляет угрозы. Джейк сам поражался своему спокойствию. Он поддел стамеской рамку в магазине, поднял ее легонько двумя пальцами. В ней дела идут не так активно. Несколько пчел, воск только начинает формироваться. Джейк наклонил ее в сторону улья, расшатал еще одну рамку и вытащил. Он посмотрел следующие две рамки, замечая, что в каждой последующей рамке больше и больше активности. Четвертую рамку достать было сложно. Он приподнял ее с одной стороны, она уже была липкая от прополиса и упала обратно. Пчелы возмущенно зажужжали. Джейк замер, когда пчелы-охранницы взлетели, зависли в воздухе, и снова разлетелись. Он снова поддел рамку и вынул. Она тяжело свисала с подушечек пальцев. Ровно как на фотографиях в энциклопедиях, кольцо меда окружено кольцом пыльцы в центре и запечатанным расплодом внизу рамки. Она начала выскальзывать у него из рук, но он заставил себя сконцентрироваться. Он выдохнул и поставил рамку на место, и пошел дальше.
В пятой рамке тоже все было забито, но он почувствовал, что с ней что-то не так. Услышал изменение в звуке. Так вот откуда он раздавался – этот колокольчиковый звук. Джейк был готов поклясться, что это соль-диез. Он поднес рамку к глазам. В центре покрытой воском поверхности медленно передвигались рабочие пчелы – вокруг одной центральной точки. Вот она. В центре копошащихся золотых телец, Джейк увидел королеву. Ее длинное суживающееся к концу тело было отмечено ярко-зеленой точкой, как и рассказывала Алиса. Она была существенно больше рабочих пчел – ее крылья казались огромными. Движения ее были медленнее и грациознее, чем у других. Он наклонился поближе. Да, теперь он был в этом уверен. Этот другой звук исходил он матки.
Он закрыл глаза и вдохнул аромат меда и перги. Его сердце забилось сильнее: все его тело чувствовало вибрацию. Джейк знал, что держит в руках абсолютную жизнь улья. Если с маткой что-нибудь случится, все остальные не выживут. Он держался на удивление спокойно и уверенно. И никогда бы не позволил, чтобы с королевой произошло что-то плохое. Джейк открыл глаза и снова на нее посмотрел, а потом опустил рамку обратно в магазин и заменил другие рамки, и вернул утеплитель на место.
Пока солнце передвигалось по лугу, Джейк прошелся по шести из двенадцати ульев – без шляпы, без перчаток, без дымаря – медленно и методично. Его не укусили ни разу. Закрыв второй улей, он вспомнил про дневник, который вела Алиса, и заехал за ним в сарай, чтобы внести записи. Как мог скопировал ее манеру заносить сведения: дату, время, температуру, номер улья и описание того, что он увидел внутри. Сделал несколько зарисовок. Также сделал сноску про обертон. Во всех шести ульях он услышал этот звук и определи нахождение матки – шесть красавиц с зелеными точками на спинке. Он был счастлив. И подумал о Гарри, который мог приехать сюда завтра вечером. Джейк не хотел делить с ним пчел, и не хотел делить это место с Алисой. Он думал пригласить Каца снова, когда Алиса была на работе. Но сейчас ему придется слоняться без дела полдня.
Когда ветер усилился, Джейк покатил в мастерскую. Почистил стамеску уайт-спиритом и положил на место в ящик с инструментами. Он сильно устал, как не уставал до этого целые месяцы. Приятная усталость. Он поехал обратно в тень, осушил бутылку с водой и заснул.
Он не помнил детали своего сна, только то, что снова может кататься на скейте, прыгать над рейлами у реки на набережной. И Чейни снова с ним. Он был такой радостный. Когда он проснулся, то ощутил пронизывающее чувство утраты. Иногда оно его посещало. Во сне он забывал, а потом просыпался и понимал, что он больше не был тем Джейком, среднестатистическим придурком, у которого вся жизнь впереди. Он был придурком определенного сорта – восемнадцатилетним, безработным, не студентом музыкального колледжа, а инвалидом на коляске. К горлу подступил комок, на сердце осел тяжелый груз, когда он подумал о своей жизни. А потом он выглянул в пчельник. Встряхнул своими уставшими руками. Вспомнил звук, который услышал, и красоту, что увидел. И
