Чингиз Гусейнов - Не дать воде пролиться из опрокинутого кувшина

- Но разве не разрушен храм?!

- И не единожды!

- Дважды!.. - Называют имена:

- Навуходоносор! Нимруд! Нимврод! - одно и то же имя, но на

новый лад.

- Тит, полководец императора Адриана! - голос

ростовщика-иудея: знает!

Бурак застыл, не шелохнётся даже.

(29) Наконец-то названо имя: Бурак, или Летящий молниеносный конь! Служил и другим пророкам, привязывали его к кольцу йерушалаймской скалы. Камень тот сохранился, известен как "Седло Бурака". - Ибн Гасан.

62. И предстали предо мной пророки,

прежде меня бывшие, - мекканцам говорит.

- Внушить нам хочешь, что ждали тебя?!

- Чтоб со мною вместе помолиться!

- Ну да, - чей-то смех: - Явился новый к ним пророк!

А другой язвительно: - Надеемся, последний!

- И все, как только ты явился, к молитве приступили?

- Но где? - вновь вопрошают. - Неужто в храме Исы?!

- И под ним - краеугольный камень?

- Но разве я о том, где камень? Я о молитве вам толкую!

- Так где ж тот камень? - Не унимался араб-иудей, а

может, араб-христианин?

И новые вопросы, точно стрелы с ядовитыми

наконечниками:

(30) Задан был однажды Мухаммеду вопрос: Под чьим храмом краеугольный камень земли - под иудейским на Храмовой горе или под христианским на Масличной горе? Возник спор. И Мухаммед ответил: Для Бога эти расстояния (между Храмовой и Масличной горой) не столь значительны, чтоб это нам оспаривать.

- Кто ж они, пророки, для молитвы ждавшие тебя?

- Стойкие!

- Что за стойкие пророки? Впервые слышу!

- Ещё не то от меня услышите!

- От стойкого тебя?

- Не мной так названы пророки! Божье то слово: Стойкие, или

Улу-л-азм!

- Там был Адам? Но разве он пророк?! Нух?!

Недоумения полетели в Мухаммеда.

- Ибрагим и сын его Исмаил. И брат Мусы Гарун.

- Нельзя ли их назвать по-нашему?

- Зачем за иудеями повторять? Уста привычны к этим именам!

- Но в нашей Книге...

Не дал ему договорить:

- Услышьте все: и вы, многобожники, и вы, люди

Писания!..

Но тотчас перебили:

- Кого ещё с собою рядом в темноте приметил?

- Во тьме - мы с вами, хоть и светит солнце, а там - сиянье

ликов!

Мухаммед называл пророков, с которыми молился, и крики

мекканцев усиливались.

- Наш Моисей? - возмущён еврей-иудей, у него деньги

Абу-Талиб ссуживал.

- Йунус-Иона?!

- Иисус?! Не смей называть имя Господа всуе! - вскричал из

соседнего квартала христианин.

И другой возражает - не Мухаммеду, соседу:

- Иисус - пророк?! Самозванец! - Вот-вот передерутся.

- Своих называй пророков, наших не трогай!

- Как можно их забыть? Твои слова: мол, четверо нас, из

арабов, пророков было!

- К арабам - да, я послан, а трое - прежде меня!

- Увещевал, стращал, пугал!

- Назвал я тех, с кем молился!

- А Худ, правнук Нуха? А Салих? Шуайб, тесть Мусы?

Или они тебя вниманием своим не удостоили?!

- Бескрайни в небесах Божьи просторы!

Шум, гул, выкрики.

- Да будут все пророки, - бросил Мухаммед в толпу,

пророками всех!

(31) Приписано: Не все пророки названы! Выстроены столбцом, заметны контуры отдельных букв*. Ещё страница, неясно, куда вставка, отклеилась: Бог, Хозяин судеб и Владыка миров, терпит все веры, все наречия: тех, кто многобожец, тех, кто иудей, тех, кто верует в Ису. Далее почерк отличный, как если бы могли назвать его курсивом, - лёгкий изящный наклон: И Мною явлен он (Мухаммед?)! А прежде явлены были другие - все сто двадцать четыре тысячи пророков! Один был удвоен, удвоен второй, и все учетверены верой, меж ними Я не делаю различий. Сказано: Тарикил мустакин + Сиратал мустакин, или: Идите дорогой прямой! Идите дорогой правды! И с честью пройдете по острому, как лезвие, и тонкому, как волос, мосту Сират из жизни этой временной в жизнь ту, вечную.

______________ * Помещу в нижнем этаже текста имена двадцати пяти пророков, названных в Коране: Адам, Енох (Идрис), Ной (Нух), Авраам (Ибрагим), Измаил (Исмаил), Исаак (Исхак), Иаков (Йакуб), Иосиф (Йусиф), Елисей (Ал-Йаса), Иона (Йунус), Лот (Лут), Худ, Салих (Салех), Шуайб, Давид (Давуд), Соломон (Сулейман), Иезекииль (Кифл? Зуль - Джуль?), Илия (Илйас), Захарийа (Закарийа), Иоанн Креститель (Йахйа), Иова (Аййуб), Моисей (Муса), Аарон (Гарун), Иисус (Иса) и двадцать пятый - Мухаммед.

Конь Бурак как изваяние стоит, сиянием освещая Храмовую гору, а Джебраил... Но где он, занесший его в такую немыслимую даль?! - То повеление Его! - Голос Джебраила. - Но что оно - то? - Должен сам постичь! Мухаммед скорее почувствовал, нежели увидел, как Джебраил стремительно отдалился от него, исчез, уйдя ввысь. И тут же к ногам опустилась уходящая в небо лестница, и, легкая, колыхалась она в невесомости, начала не разглядеть, исчезало в ночном тумане. Влекомый зовом, не успел занести ногу на ступень, ощутив её прочность, как стремительно унёсся вверх, и свет разлился вокруг. Тотчас всплыло детское: верёвка к небу! Рвётся! Падение! Хищная птица хватает!.. И уже внизу - глянул, лестница изогнулась - рогами вонзённый в землю месяц, близкий и не светит! Боясь упасть, крепко ухватился за верёвку. Вдруг взору предстал гигантский петух, точно висящий меж недосягаемой высью и землёй: ноги покрыты золотящейся чешуёй, уходят вниз, гребень упирается в туманную синь неба.

- Путь в пятьсот лет надобно пройти, чтоб дотронуться до петуха! подсказал Джебраил.

- Пятьсот?!

- Ай да петух! Похожий на мекканского? Драчун?

- А день у Бога моего - как тысяча лет!..

- Согнать со скалы!.. Нет, пусть расскажет!

Увидал в толпе Абу-Бакра, уловил его недоумение. Не

предупредил, что у сестры прячется. Айша рядом с отцом. Не

надо было брать её! Слышит и запоминает.

- Сон вещий! Там витал лишь дух его! Телесно в Мекке

оставался! - голос Абу-Бакра. Как смеет так думать?!

- И ты, кого чтим трезвым!

- Чтили! Такой же лжец, как Мухаммед!

- Не дух, а весь я, каким предстаю пред вами, и да

раскается шепчущий в неверии своём!

(32) Из поверивших в Мухаммеда нашлись толкователи, - поясняет Ибн Гасан, - которые приняли рассказ Мухаммеда за быль, чудодейственную: мол, лишь духовно, некоей присущей избранным мощью вознёсся к престолу Бога. Абу-Бакр тоже так полагал, высказав однажды подобное в кругу семьи, и Айша запомнила [как ни пытался Абу-Бакр, отказавшийся позднее от подобного греховного предположения, внушить Айше, что исра и мирадж - быль, ничто не смогло в ней поколебать версию духовного лишь вознесения Мухаммеда к престолу Бога].

- А что с петухом?

- Он пением каждое утро приветствует Бога, давая знак

птицам его породы на земле, чтобы пробуждали всё живое.

- Чем удивишь ещё?

- Да будет вам известно, о мои мекканцы: три голоса Богу

желанны!

- Средь них и наш?

- Увы, не ваш, а голос человека, произносящего слова

ниспосланной Им Книги!

- Та книга иудеев! Христиан!

- Книга есть ещё, ниспосланная людям, - Коран!

- Но голос чей второй желанен Богу твоему, Мухаммед? Неужто

петуха?! А может быть, осла?!

- Нет, голос раздаётся петуха, когда увидит ангела, а

осёл кричит, когда видит дьявола!

- Так чей угоден голос?

- Голос покаяния, товба! *

______________

* Богом была ниспослана сура Покаяние (Товба) - немало аятов в Коране, связанных с товбой: У Бога прощения просили (за грехи), а потом приносили Ему покаяние (Худ, 11/3); И обратитесь, о верующие, с покаянием к Богу, быть может, преуспеете! (Свет, 24/31); О те, которые уверовали! Обращайтесь к Богу с покаянием искренним! (Запрещение, 66/8).

- Нам не в чем каяться, покайся ты!

- Да, грешен, признаюсь! Мой первый грех...- перебили:

- В Каабу позабыл дорогу!

- Нет, первый грех, что мало поклоняюсь Богу единому. А грех

второй... - снова перебили:

- Не чтишь богов курайшей!

- Да, каюсь я, что вам, курайшам, родич! И каюсь, что

упорствующих вас не отвратить!

- И третий грех, что не внимал доселе петуху, не так ли?

- Да, угадали, о живущие во тьме мои мекканцы: ведь петух

приветствует даруемый Им, Богом, рассвет!

- Неужто в небо надо было взобраться, чтобы про то

проведать?!

63. Небо первое,

- услышал Мухаммед Джебраила: - Держись!

"Вот оно какое, первое небо!" - слышал о небесах ещё в детстве, что множество их, невидимых глазу... Взгляд не оторвать от лучезарного, из чистого серебра, свода, с него свисали на золотых цепях яркие звёзды. Навстречу Мухаммеду вышел... - такое знакомое лицо! Ну да: Адам! - Как не узнать мне праотца? - сказал Мухаммед - С ним только что молились на земле, и вот уж в круг небесный свой вернулся! Но что за существа, парящие вокруг Адама? И отчего то хмурится он, то весел? - Души детей его, - ответил Джебраил. - Их столько было, не перечесть! - Лишь близнецов одних - сто пар! - Но первенцы... - Не договорил: Кабил, чья ветвь вскоре оборвётся, Абил, так и не познавший отцовства, и Шис, посланный Адаму и Еве как замена убитому Абилу, вознаграждение им *.

______________ * Арабские имена Каина, Авеля и Сифа.