Сицилийский роман - Елена Скаммакка дель Мурго
Глава третья
Солнце. Это удивительное космическое светило щедро дарит нам свет и тепло, согревая своими утренними лучами и убаюкивая нас на закате дня, при этом излучая столь необходимую энергию для поддержания жизни на Земле.
Солнце на Сицилии обжигало. Оно висело, как большое красное блюдце, и казалось, протянешь руку и дотронешься до него. Температура воздуха порой достигала 45 градусов, и жители Катании в самые жаркие летние месяцы выезжали в свои загородные дома на море или под вулкан Этну. Жара поглощала все живое, выжигая траву и деревья, окрашивая пейзаж в соломенно-желтый цвет. Несмотря на раскаленный воздух, Средиземное море не походило на парное молоко, а дарило спасительную прохладу разгоряченному телу, в которой оно так нуждалось.
На городской набережной морские волны разбивались о черные глыбы застывшей лавы, сохранившейся еще с XVII века, когда весь город был разрушен извержением вулкана Этны. За десять дней понять тонкости другой страны невозможно. Но одно было очевидно: мир Сицилии сильно отличался от мира, в котором до сих пор жила Валерия и, что самое удивительное, этот мир вовсе не был окрашен в светлые тона.
Город Катания оказался немаленьким, но мрачным и запущенным. Старинные здания и дворцы с обвалившейся штукатуркой и непонятными огромными дырами в стенах, казалось, только что пережили гитлеровскую бомбежку Второй мировой войны или печально известное извержение Этны.
На некоторых улицах валялись кучи мусора, источая неприятные запахи. Общий вид скрашивали две-три центральные улицы и несколько симпатичных скверов.
Машин было множество. Их движение походило на хаотичное броуновское или, если быть совсем точными, на движение стада баранов. Некоторые водители полностью игнорировали правила дорожного движения, проезжая на красный свет, обгоняя справа и разворачиваясь в неположенном месте. А также случалось наблюдать занятную картину: длинная вереница автомашин еле-еле плелась за идущей впереди лошадиной повозкой.
Жительницы Катании – жгучие брюнетки среднего роста, с неухоженными лицами и неспортивными фигурами – одевались неряшливо и безвкусно. Многие пожилые дамы были одеты во все черное.
– Они вдовы, – пояснил Марио Лере, – и на Сицилии принято из уважения к памяти мужа носить траур многие годы, а некоторые его не снимают всю жизнь.
Сицилия – аграрный остров. Вдоль дорог, соединяющих небольшие населенные пункты, тянулись бесконечные частные угодья, засаженные виноградниками, овощами и фруктовыми деревьями. Кое-где встречались незаметно припаркованные автомобили и люди, что-то собирающие с деревьев. Бедные, несчастные люди, не имеющие работы, вынуждены иногда подворовывать, чтобы как-то прокормить свою семью.
По всему сицилийскому побережью, как близнецы, ничем не отличающиеся друг от друга, расположились рыбацкие поселки. Застроенные покосившимися от времени одноэтажные домами из серого камня с наглухо закрытыми ставнями, они портили великолепный морской пейзаж.
Совершив небольшой тур по древним городам острова, Марио и Валерия посетили Сиракузу, Агриженто, Рагузу и Таормину. Больше всего Валерию впечатлила Таормина.
Город находился в 40 километрах от Катании, высоко в горах, и в хорошую погоду со смотровой площадки можно было отчетливо разглядеть материк с расположившейся в конце итальянского «сапога» регионом Калабрия.
Узенькие улочки со средневековыми домами, украшенными вьюнами дикого виноградника, с неожиданными лестницами, спускаясь по которым внезапно попадаешь в небольшой сад или бар, придавали неповторимый шарм этому месту.
На главной улице этого всемирно известного курорта с недешевыми гостиницами и магазинами слышались разговоры на всех иностранных языках, включая, конечно же, и русский. Все было ухоженным, ярким и устроенным по высшему классу.
Туристический сезон на острове длится довольно долго – до конца октября, что позволяет многочисленным туристам насладиться последними теплыми лучами солнца до наступления зимы, а самые закаленные даже купаются в прохладном осеннем море.
Марио и Лера, проехав по автостраде несколько десятков километров, спустились к морскому побережью Таормины. Небольшая бухта, окруженная скалами, казалось волшебной. Вдалеке медленно проплывали белые парусники, и прозрачная морская вода, на которую падали лучи солнца, приобретала золотистый оттенок. Влюбленные удобно расположились в отдаленном уголке пляжа.
– Какая красота! Тишина и покой! Никаких тебе признаков осени или зимы. Зелень пальм, пение птиц – все это кажется земным раем после московского климата и столичной суеты, – говорила Лера, глядя в морскую даль.
– Мне тоже нравится приезжать сюда, но, к сожалению, я постоянно занят работой, да к тому же одному как-то невесело, – и опять в его глазах появился лукавый огонек. Он улыбнулся и поцеловал ее.
С заходом солнца бухта постепенно опустела. Но они продолжали лежать на песке, почти не разговаривая, вдыхая морской воздух и наслаждаясь обществом друг друга.
Темнело, и зажженные фонари делали бухту еще таинственней и привлекательней. Заиграла музыка. Вступала в силу ночная курортная жизнь.
Марио смотрел на Леру восхищенными глазами. Ему нравилось в ней все: ее красивые руки, длинная шея, высокая грудь и даже немного полноватые в икрах ноги. Он не уставал любоваться ее бездонными зелеными глазами, излучающими доброту и всю теплоту души.
– Я люблю тебя Лера, – прошептал Марио, склоняясь над ней.
– Я тоже люблю тебя, Марио, – не задумываясь ответила она.
Тогда он еще ниже склонился над ней, коснувшись нежным поцелуем мягких губ. Растворившись в его объятиях, она содрогалась при каждом новом прикосновении.
В программу следующего дня входило знакомство с родителями Марио. Он решил представить Леру как свою невесту и после разговора с отцом и матерью сразу же с ней обручиться. Марио хорошо знал жизненные устои своих родителей.
Отец – глава клана Пинизи – придерживался консервативных взглядов, но в то же время неплохо ориентировался в современной жизни, во вкусах и интересах современной молодежи, к которой принадлежали его сыновья. Дон Карло слыл также большим ценителем женской красоты, и в городе о нем ходили разные слухи. Вообще Марио был более чем уверен, что Валерия понравится отцу. Но вот матери?..
Его мама Мария Пинизи выглядела старше своего возраста. Эта невысокого роста, хрупкого телосложения женщина обладала сильным характером и неуступчивым нравом. Принадлежа к разорившейся дворянской семье, она получила домашнее образование, куда входило изучение иностранных языков, музыки и занятие живописью. Будучи особой
