Боксёров бывших не бывает! - Лена Гурова
Исаев так неожиданно открыл свои зенки, что я отшатнулась и чуть не свалилась на пол, вовремя пойманная ручищей, накрывшей мою грудь.
— Ой, извини, я тебя испугал? — Он отдёрнул руку, ток прошёл по всему моему телу, заземления ж не было, и меня тряхануло, внутри загорелось тёплым, приятным огоньком.
Господи, я остро ощутила желание закопаться в его свитере и забыть обо всём на свете. Как устала моя душенька от этой долбаной независимости, от игры в сильную женщину, да просто от одиночества!
— Иди ко мне, я тут всяких примочек понаделал, это дело мне знакомо. Иди поближе, Лиза, я не кусаюсь. — Он подтянул меня, положил к себе на руку и прилепил свои тряпочки к моим ранкам, а на нос пристроил какую-то нашлёпку. — Лежи спокойно, раза три сделаем и можем идти гулять. Хочешь?
Я кивнула, заклеенный рот что-то промычал. По-моему, это лишнее, губы, точно, не пострадали. Что удумал, доктор Айболит? Да ничего, просто прижал меня к себе и запел прямо в ухо детскую песенку про кораблики, что по небу плывут, обжигая своим дыханием мою женскую натуру, просыпающуюся с каждой новой нотой. Мы знакомы один день, а кажется, всю жизнь. Как хорошо с ним, спокойно, надёжно. Я потянулась и обняла его за шею. Мишка замолчал, сильнее прижал, вопросительно глядя в мои глаза. А мне стало смешно, я представила себя со стороны: романтика танцевала марсельезу на лице пламенной революционерки, не хватало только самопальной бомбы под кроватью. Кружок незадачливых народовольцев перед арестом.
— Ты чего, лежи смирно, а то придётся тебя приклеить.
Исаев ещё несколько раз прижимал меня к себе. Честное слово, он врачевал, по большому счёту, чтобы лишний раз дотронуться до меня, улечься рядом. А я уплывала в тех корабликах в чудесное путешествие к берегам райского сада. Яблоко уже созрело, пора срывать. Так быстро? Не-не, Лиза, ты же не такая…
Я задремала. Проснулась от громкого шёпота. В коридоре два мужика выясняли отношения, шипя и брызгая слюной.
— Ну, вообще! Ты что себе позволяешь? Ничего себе, уход! — Ник негодовал, и словесная «гдя» его была ужасна.
— Что ты завёлся, уже почти всё в норме…
— В норме воспользоваться болеющей девушкой и залезть к ней в постель? Что, обалдел?
— Да ты о чём? Я со вчерашнего вечера в одежде, джинсы приросли ко мне, как вторая кожа.
— Откуда мне знать? Может, ты только сейчас напялил штаны. Давай, вали, я не посмотрю, что ты боксёр, за Лизку всех порву.
— Это даже не смешно, Николай, а очень смешно. Я не уйду, у меня обед на плите ещё не готов. Всё, прекращай, боевик доморощенный.
— Интересно, когда это вы перешли на «ты»? — Они не слышали, как я подползла. — Мы будем кушать, мальчики мои?
Мальчики заткнулись, вылупившись на меня. Одновременно сорвавшись с места, столкнулись лбами в сантиметре от Лизоньки. Колька отлетел к стене, а я обомлела от перспективы быть покалеченной в третий раз за последние сутки. А Исаеву хоть бы что. Он поставил на ноги мажора, перенёс «перепуганную меня» на кухню и встал к плите. Пахло очень вкусно.
— Николай, есть будешь?
— Буду. — Буркнул тот, и стало понятно, что, если он и не голоден, обожрётся, но не уйдёт.
— Мы собираемся немного погулять, ты с нами? — Миролюбиво спросил Мишка. — Я думаю, может свозить Лизу за город? Одобряешь?
— Думаю, свежий воздух ещё никому не мешал. Я с удовольствием.
Так и поехали, я и двое. Причём, Колька изображал заботливого самаритянина, а Исаев, посмеиваясь в кулак, исполнял обязанности водителя, шашлычника и личного поводыря для нас обоих. Протягивая руку помощи мне, ему приходилось помогать и Нику, всё время опаздывающему подать свою длань. Мишка уступал, незаметно отходя в сторону, подсказывая мажору суть предстоящего действия. Мне это противостояние осточертело, нервировало ужасно. Отдыха не получалось, и я ушла на берег, может моё отсутствие им вправит мозги. В башке зашумело, пришлось присесть. Закрыв глаза, я прислушалась к себе, и очередной раз удивилась своему желанию остаться с Исаевым наедине. Ну как избавиться от Ника?
Стало прохладно, пятая точка отмаяковала о возможности подхватить простуду. И только подумав об этом, я была подхвачена с земли и доставлена в машину.
— Лиза, ты меня удивляешь, попа даже через джинсы холодит, или ты решила таким образом избавиться от нас? Конечно, с ледяной ж… никто не захочет лечь в постель, если только не довести до такого же состояния свою пятую. Вон смотри, чудик этим и занимается.
Я обалдела, Колька входил в воду. На улице градусов десять, вода и того меньше. С ума спрыгнул?
— Какого ты смотришь и ржёшь? — От возмущения я перешла на ты. — Останови его немедленно. Ник, сейчас же вылезай!
Я уже орала, голова тюкала и тикала, уходили последние силы. Такого распрекрасного отдыха у меня ещё не было, и я, не получив никакой реакции со стороны купальщика, пригрозила, что сама войду в реку. Они, оба, не поверили, и зря. Я уже была по колено в воде, когда Мишка, в два прыжка оказался рядом и вытащил меня за шиворот. Не успев опомниться, Лизонька оказалась без кроссовок и джинсов, в одних трусиках и свитере.
— С кем я связался, меня упекут за необоснованное применение силы, потому что я буду вас сейчас убивать. Она ещё и в кружевных трусах… О, боги! — И закрутив меня в плед, сунул термос с кофе и помчался спасать мажора.
Домой мы добрались молча. Исаев злился, Ник сопел, а я, накрывшись с головой, переваривала случившееся. Дело в том, что Колька пытался залезть ко мне под плед. Ну, нормальное же желание, согреться после заплыва моржей. Он мог бы, конечно, просто одеться, ведь плавал почти голым, но выбрал более лёгкий путь, за что и поплатился, получив подзатыльник и возможность принимать воздушные ванны за пределами машины.
— Мужик ты или кто? Одевайся и садись вперёд, дай девчонке покой,
