Потерявшаяся Таня - Анна Александровна Чеченкова
Поезд подъехал к нужной станции, и она подошла к выходу, поблагодарив всех за помощь. Девушка рвалась проводить ее до выхода, но она отказалась. Все-таки она и так сделала многое. Даже не пришлось тревожить дочку.
Двери вагона открылись. Она вышла из поезда и почувствовала себя свободной от своего страха. На какой-то момент она представила себя вновь девятнадцатилетней, как она сама выходит на «Кропоткинской» и видит своих друзей.
– Вот это Ванька устроил нам забег! И что он натворил? – Гирзанов подошел к ней и обнял. – Хорошо, что ты тут. Мы остались вас ждать, боялись, чтобы вас не поймали.
– Ваня идиот! Больше не будем его звать. Мало ли что могло произойти, – Оля надула губы и поправила чехол на спине. Ей явно не понравилось бегать с инструментом за спиной.
– Я за тебя переживал, Танюш. Ты все-таки так плохо в метро ориентируешься. Хорошо, что ты в порядке, – парень еще раз крепко обнял ее, а затем поцеловал, будто почувствовав, что в его отсутствие произошло что-то нехорошее.
Все ведь могло быть и так, будь она чуточку умнее в свои девятнадцать. Наконец-то, спустя столько лет она чувствовала освобождение. Наверное, стоило пройти через это вновь, чтобы прийти в нужную точку. Доехать, наконец, до нужной станции.
Она толкнула тяжелую дверь и вышла на улицу, наслаждаясь теплым летним воздухом.
– Мам, ты чего трубку не берешь? Я сейчас буду ехать в отель. У тебя все хорошо? – как всегда громкий и бодрый голос дочери, который не позволял забыть, что ей уже точно не девятнадцать.
– Все в порядке. Подхожу к отелю. Буду ждать тебя, доча.
Она завершила вызов и пошла прочь от метро, отчетливо ощущая, будто только что под землей прошла целая жизнь. И в каком-то смысле это было действительно так. Метрополитен – часть ее истории. Она в ней когда-то заблудилась, остановилась возле указателей. И ей следовало вернуться через тридцать лет, чтобы кто-то подал ей руку и указал путь. И вот она приехала.
Двери, наконец, открылись. Следующая станция…
