Человек с зелёным пакетом - Павел Сергеевич Почикаев
Вид человек имел скучающий, неандертальский вытянутый подбородок покоился на груди, глаза под низкими бровями смотрели как бы мне за спину. Не справившись с искушением, я тоже повернул голову и увидел лишь своё собственное отражение в широкой панели встроенного шкафа. Человек был одет в куртку, от его вида мне стало холодно, я сидел в трусах, а ноги мои по-прежнему находились в талом снеге. Лужа уже успела заползти под кровать, я накинул на плечи покрывало. Вопрос не звонящего будильника совершенно перестал меня интересовать.
– Как вы сюда попали? – Это было первое, что пришло мне в голову. Нужно же было с чего-то начать, тем более что мой скучающий и внезапный гость не подавал никаких признаков заинтересованности. Видимо, для него не в новинку было проникать в чужие дома.
– Через дверь. – Последовал весьма логичный ответ. – Вы сами меня впустили.
Оба полученных ответа поставили меня в тупик, первый – очевидностью, второй, напротив, – явной неочевидностью. Потому как я точно был не склонен к подобному роду гостеприимству, тем более для людей, с которыми встречался мельком на улице.
– Скажу тебе сразу, ну и заставил же ты меня побегать. – В моём понимании именно так и должен говорить слабоумный, некоторые буквы он проглатывал, другие произносил неправильно, однако, несмотря на внешние дефекты, суть его слов доходила до меня в полном понимании. – Конечно, ты был не первым, до тебя мне попадались и более глубокие убегатели, но и ты продержался более трёх недель.
Заставил побегать? Да, каждое утро я видел этого человека спешащим куда-то, но я тут при чём? Белый Кролик вечно опаздывал, а меня внимания не обращал. Мне очень захотелось, чтобы будильник наконец-то дал сигнал, и я проснулся, но происходящее сон никак не напоминало. Я легонько ущипнул себя за руку, и от человека в кресле не укрылось это действие.
Он выдавил из себя нечто, напоминающее смешок.
– Вы действительно как будто изготовлены по одним чертежам, в твоём положении люди постоянно норовят ущипнуть себя. Зачем? Чтобы сделать больнее? Чего вы хотите добиться этим действием? В чём его смысл, если ничего не меняется?
Он был прав, ничего не поменялось, просто рука отозвалась приглушенной болью, словно ущипнули её когда-то давно, а сейчас остались только неприятные ощущения, и всё же Я никак не мог взять в толк, что этот человек забыл в моём доме. Он так долго бегал за мною, чтобы сесть в моё кресло и капать с него грязью на чистые полы. Становилось прохладнее, странно, ведь все окна я всегда закрывал на ночь, а балкон по возможности старался вообще не открывать. Моя одежда лежала на стуле, рукав халата свисал практически до самого пола и приглашал поскорее натянуть его на себя, но в присутствии незнакомца мне вообще не хотелось двигаться. Обычно я с большим удовольствием накидывал по утрам халат и направлялся умываться, но сегодня я предпочитал сидеть на месте.
Возле кровати стояли тапочки, но лужа успела добраться до них, и они пропитались грязной водицей. От них не было никакой пользы, поэтому я не стал их обувать. На столе прямо под помпоном не моей шапки лежали мои часы, после пробуждения я первым делом защёлкивал их на своё запястье на четвёртую дырочку, как бы мне хотелось проделать это привычное действие, но опять же я не шелохнулся. Что-то во взгляде, направленном на меня, а вернее за мою спину, сковывало.
Удивительно, но это я начинал чувствовать себя чужим в этой до боли знакомой комнате. Как будто за привычными декорациями таились задники неизвестных сцен. Мысли о том, что гость на самом деле я, натолкнули меня на достаточно резкий вопрос.
– Кто вы такой? И что здесь забыли? – Голос сорвался в конце второй фразы. Я хотел звучать грозно и негодующе, но получилось совершенно иначе. Я хотел поставить на место этого человека с грязными ботинками, но сидел перед ним в трусах и пеленался в простыню. От холода меня начинала пробирать мелкая дрожь.
На этот раз смешок сопровождался кривым изгибом губ на его слабоумном лице. С ответом он не спешил, и куда только подевалась его торопливость? Или он спешил такое большое количество времени, что теперь мог позволить себе перевести дыхание. Или же его поиски наконец-то закончились?
Отвечать сразу он и не думал, вместо этого человек опустил вниз руку, ухватился за лямки зелёной сумки-пакета и одним движением поставил её себе на колени. Несмотря на безумность происходящего, во мне взыграли старые интересы, я сам немного подался вперёд, чтобы заглянуть за край пакета. Однако хитрец пододвинул его ближе к себе, в его намерения не входило посвящать меня в таинства зелёного пакета. Его блуждающие пальцы откинули в сторону скомканную газету, за ей последовала тряпка, бесцеремонно брошенная прямо на пол (она сразу же начала темнеть, поглощая лужу).
К моему безмерному удивлению, следующим предметом, извлечённым из недр зелёного пакета, оказался термос. Старый, с деревянной вставкой по длине корпуса и пластиковой раскладной ручкой, в некоторых местах по нему шли глубокие царапины. Венчала его непрозрачная крышка. С такой конструкцией я был очень хорошо знаком, потому как сам пользовался таким же термосом, он и сейчас стоял под раковиной на кухне, совсем недавно я пил из него чай во время восхождения на вершину…
С резким хлопком человек открутил внешнюю крышку и зажал у себя между коленей, потом надавил ладонью на пробку, ловко извлёк её, и следом за ней вверх потянулись заметные струйки горячего пара. Запахло очень сладким чаем, такой хорошо пить во время долгих лыжных прогулок. Я подумал, что чай очень хорошо противопоставляется холоду… холоду… холоду… Это слово не было обозначением внешнего дискомфорта, оно упорно не желало покидать мой мозг… Я оставил эту мысль на втором плане, потому что сидящий человек снова отвлёк моё внимание.
Он осторожно наливал чай в кружку, зажатую в коленях, напиток издавал характерный журчащий звук, а владелец термоса от напряжения высунул язык. Налил он по самый край, и я заметил, как сладкий чай успел расплескаться по его штанам, когда он ставил открытый термос на стол. По металлическому корпусу сбегали капли, в будущем готовые превратиться в липкий налёт на моём столе. Человек перехватил стакан, и ещё несколько глотков выплеснулось ему на штаны, впрочем, на такие мелочи он внимания не обращал.
Всё ещё не глядя на меня, он внезапно сказал.
– Предел.
И сделал внушительный глоток. Я уверен, что только что налитый чай был обжигающим, но человек в кресле никоим образом не выдал этого. Мне казалось, что он сверлит мне затылок, глядя на
