Сулейман Велиев - Усатый ага
Перед домиком Быглы-ага разбил крошечный садик.
Тутовое дерево было сверстником его сына Салмана и уже давало хороший урожай.
Самая лучшая пора для этого дерева наступала в июне. Чуть заденешь ветку - и белый тут сыплется как град. Чтобы он не падал на землю, под дерево стелили простыню. На ней Быглы-ага и отдыхал. Ему доставляло особое удовольствие есть тут прямо с дерева. Не вставая с места, протянет руку к низко склонившейся ветке, сорвет и съест... Это дерево, посаженное руками Быглы-аги, напоминало ему сад в родном Карадаге и настраивало его на мечтательный лад. Под ним Быглы-ага беседовал с товарищами за чашкой чая или в обнимку сидел с женой и детьми, если случалось свободное время.
Из товарищей по работе чаще других тут бывал Мустафа. Дружба с ним помогла Быглы-аге понять многое. У него он научился читать и писать. К Мустафе все рабочие относились с уважением, как к стойкому, бесстрашному, прямодушному человеку. За товарищей-рабочих перед хозяином промысла он горой стоял. Шапоринский и рад бы его уволить, да квалификация у Мустафы высокая, заменить его некем, и хозяин терпел его до времени.
Мустафа был старше Быглы-аги лет на пять. Но не женат. Все знали, что он любит телефонистку Нину, и догадывались, что Нина тоже его любит. Дивились: почему они не поженятся? И никому не приходило в голову, что бесстрашный Мустафа не осмеливается объясниться с девушкой. Он очень боялся, что она ему откажет.
С виду он был похож на человека хмурого, с тяжелым характером. Высокий лоб, строгие, умные глаза. Кто не знал его, мог подумать: "Экий неприступный!" Вид обманывал. В кругу товарищей Мустафа бывал весел и словоохотлив.
Так как Быглы-ага работал сегодня в ночную смену, он не смог повидаться с Мустафой вечером. А надо бы. Игра в "хана" прошла хорошо. В рабочую кассу собрана значительная сумма денег, удалось переговорить кое с кем из нужных людей. Подготовка к забастовке продвинулась. Очень бы надо повидаться с Мустафой. Вернется Усатый ага с работы и не сможет заснуть...
Когда уходил с промысла, было темно. Слабый свет, падавший с буровых вышек и из окон кочегарки, с трудом освещал окрестность. Дул легкий северный ветер. Едва отошел Усатый ага от своего рабочего места, как услышал чьи-то шаги. Осмотрелся и в полумраке разглядел двух мужчин. Они направлялись к будке для курящих. Кто бы это мог быть в такую позднюю пору?
Заинтересованный и смутно обеспокоенный, Усатый ага решил узнать, кто так необычно появился на промысле. Когда неизвестные вошли в будку, он осторожно подошел к окну и заглянул внутрь. Один был небольшого роста, тщедушный, узкий в плечах - полицейский, а другой - Касум. Зачем они здесь? Что привело их сюда? Чуть отстранившись, Усатый ага приник ухом к раме окна и стал слушать.
Касум, выступив вперед и показывая на пол в углу комнаты, говорил:
- Я подглядел - Мустафа тут прячет бумаги. - Нагнувшись, он приподнял одну половицу и достал из-под нее пачку каких-то бумаг. - Держите.
Полицейский жадно схватил пачку и не глядя сунул ее себе во внутренний карман.
- Молодец, Касум! - похвалил полицейский предателя. - Получишь хорошее вознаграждение!
Касум расплылся в довольной улыбке.
- Без меня вы бы ни за что не выследили Мустафу! Погодите, я разузнаю для вас и еще кое-что поважнее. Главное - я разгадал их хитрость: тайные документы не держать дома, а прятать вот так где-нибудь под казенной половицей. Я им жизни не дам! - воскликнул он со злорадством.
- Молодец! - повторил полицейский. - Теперь ты в полицейском управлении должен подтвердить, что эти бумаги спрятал тут Мустафа.
- Конечно, конечно, какой разговор! Подпишусь! Только вот что... Голос Касума задрожал. - Я прошу сделать все так, чтобы Мустафа об этом не узнал. И чтобы никто из рабочих не узнал. Ведь если они узнают, не сумею вам больше помогать... Они убить меня могут!
- Не беспокойся, - успокоил предателя полицейский. - Никто ничего не узнает. В полиции тебя ценят. Но мы зря тут задерживаемся. Пошли.
Усатый ага поспешно отпрянул от окна и скрылся за углом будки. Оттуда он услышал:
- Нас не видят? - спросил полицейский.
- Будьте покойны, - заверил Касум. - В эту пору тут никого не бывает. Тарталыцик Усатый ага давно уже дома, а его сменщик занят на своем барабане. Но нам лучше идти врозь. Я пойду вроде бы к месту своей работы....
- Иди, - разрешил полицейский. - А завтра явишься в управление. Только гляди, чтобы из ваших кто не заметил.
Усатый ага дрожал от волнения. "Значит, плохи наши дела, - думал он. Подлый Касум опять нас предал. А я не верил, что он провокатор! И многие не верили. Теперь полицейский передаст эти бумаги в управление полиции и все наши планы рухнут... Нельзя, нельзя этого допустить! А что же делать?"
Размышляя так; Усатый ага шел по следам полицейского. Убить его и забрать пакет? Там, наверно, листовки и какие-нибудь бумаги забастовочного комитета. Мустафу и еще кое-кого посадят в тюрьму, забастовка будет сорвана...
Как же убить его, чтобы не попасться? Ломом по голове? Нет, он может закричать. Надо что-то другое... На обочине дороги валялся толстый мешок из-под цемента. Должно быть, его кто-то обронил. "Вот это подходяще! обрадовано подумал Усатый ага. - Без звука". Схватив мешок, он прибавил шагу.
Из-за шума работающих кругом машин полицейский не слышал его приближающихся шагов. Обрадованный добычей, он шел медленно, должно быть обдумывая счастливый рапорт начальству.
Подул встречный ветер. Усатый ага обрадовался: под ветром легче приблизиться. "Дуй сильней! - мысленно говорил он ветру. - Изо всех сил дуй!"
Часто надоедающий бакинцам, резкий северный ветер был теперь таким желанным! Природа помогала Усатому аге. Шум машин усиливался воем ветра. Где-то жалобно скулила собака, гремел под ветром оторвавшийся лист железа. "Должно быть, на крыше котельной, - успел подумать Усатый ага и тотчас упрекнул себя: - Черт знает о чем думаю! Надо торопиться". И он еще прибавил шаг.
Наступил решающий момент.
Медлить было больше нельзя. На всякий случай он прикрыл лицо платком, в который обычно завертывала ему жена хлеб, поглубже надвинул на глаза черную папаху. Приблизившись к полицейскому на два шага, он прыгнул ему на спину, свалил на землю, несколькими ударами кулака оглушил, вытащил из его кармана заветную пачку бумаг и натянул ему на голову мешок. Едва ли все это заняло больше минуты.
На счастье Усатого аги, полицейский попался хлипкий. От его могучего кулака он не скоро опамятовался. А когда пришел в себя, стащил с головы мешок и огляделся, кругом было пусто, только выл ветер и вдалеке скулила собака.
3
Мустафе не спалось. Он был председателем тайного забастовочного комитета, и предстоящие события его крайне волновали. Будут ли единодушны люди? Пойдет ли на уступки хозяин? А вдруг вызовет полицию? Нефтяники народ боевой, но и среди них найдутся малодушные. Одна паршивая овца может погубить все стадо.
Ему не нравится Касум. Говорят, что он провокатор и доносчик. Возможно. В последние дни он то и дело попадается Мустафе на глаза. Уж не шпионит ли? С ним нужно быть всегда начеку. Посоветоваться бы с кем-нибудь, поделиться опасениями. Но это сейчас невозможно. К кому пойдешь ночью! Одиночество! Ах, как это тяжело! До каких же пор Мустафа будет жить бобылем? Сколько можно говорить с самим собой? Просто хоть домой не приходи! Хорошо он чувствовал себя только на работе, среди друзей. Но ведь у каждого своя семья! Только он одинок, как травинка в поле...
В лучшую пору молодости Мустафа был сослан в Сибирь. За что? Убил кого-нибудь? Воровал? Нет! За то, что смело высказывал свои мысли, не терпел несправедливости, защищал товарищей-рабочих перед полицией, за то, что разъяснял рабочим: действовать нужно сообща.... Разве это преступление?
Около месяца Мустафа ехал в арестантском вагоне с решетками на окнах. Каким только унижениям не подвергали его в пути жандармы! От голода и мук он совсем выбился из сил. На мрачно знаменитые Ленские прииски он прибыл зимой, в сорокаградусный мороз. Холод пронизывал до костей. Но мир не без добрых людей. Русские рабочие дали ему старую шубу, хоть и не по размеру большую, дали залатанные валенки и варежки. А главное - он нашел тут верных друзей, и Сибирь оказалась не такой страшной, как о ней рассказывали в дороге.
Теперь он часто рассказывал рабочим о своих сибирских друзьях. С виду хмурые, с суровым взглядом, сибиряки добродушные, сердечные. Сибирский рабочий готов последним куском хлеба поделиться с товарищем.
Большинство сибирских рабочих - либо политические ссыльные, либо дети политических ссыльных. Почти все грамотные, они отличаются тесной спайкой, взаимной выручкой. Окруженный, такими друзьями, Мустафа не тосковал в Сибири и не чувствовал себя одиноким. Скоро он включился в подпольную революционную организацию и стал ее активистом.
Положение рабочих на золотых приисках в то время было очень тяжелым. Владельцы приисков вели тут себя как в завоеванной стране: людей за людей не считали. В ответ на произвол подпольная большевистская организация готовила забастовку. Она началась 17 апреля 1912 года грандиозной политической демонстрацией. Золотопромышленники вызвали войска и утопили демонстрацию в крови. Огнем и железом они хотели усмирить рабочих, а разбудили всю Россию.
