Все их деньги - Анна Теплицкая
– Знаю, пап, притча о блудном сыне, библейский сюжет. Только он там один вернулся, а я вот не один.
Макс посторонился, и из-за его спины вынырнуло невесть что. Я не понял, девушка это или молодой человек, не понял, какой у этого возраст? К счастью, сын сказал: «Знакомься, Лана».
Девушка, значит. Я ещё даже не успел прокомментировать его татуировки, как уже захотел прокомментировать внешний вид Ланы. Она, как и Макс, предпочитала стилевую эклектику или, я бы сказал, полное отсутствие всякого стиля.
Лана молча протянула руку, и я её пожал:
– Мне очень приятно.
– Мы поживём у тебя, пап? – спросил Макс. – Я пока не хочу возвращаться в Лондон.
– У меня есть варианты? – пошутил я.
Подошедшая Диля внимательно разглядывала прибывших. Она работала у меня главной по дому всего два года, поэтому впервые видела Макса.
– Сын мой пропадал и вот нашёлся, – объяснил я ей. – Отнесите их вещи в его комнату.
Чисто теоретически максовой комнатой считалась серая спальня в левом крыле – самая большая из всех гостевых комнат. Но за последние пару лет там так часто останавливались мои гости, что комната давно потеряла дух своего первоначального владельца, а других опознавательных знаков у неё попросту не существовало. Несмотря на то, что Диля и понятия не имела, куда отнести вещи, она покорно кивнула и не стала задавать лишних вопросов. За это я так ценю восточных женщин, они умеют тонко проявлять свой особый ум через деликатное молчание.
Макс с Ланой, ссутулившись, шли плечом к плечу и перешёптывались. Сын при этом был в полном восторге, постоянно тыкал её локтём в бок, а Лана запрокидывала голову и так громко смеялась, что слышно её было во всех комнатах.
– Вещи отнеси в серую комнату, – сказал я Диле, когда они ушли.
Через полчаса мы все сидели за столом в биллиардной, и Макс рассказывал о Лондоне:
– Там трудно, пап. У них совершенно другие алгоритмы и принципы работы, схема… эм-м… up-bottom, – я заметил, что, сталкиваясь с интернациональными понятиями, Макс устремлял взгляд кверху и шевелил губами, словно пытался нащупать подходящее слово из русского языка. Ему это, впрочем, не удавалось, и он, не заморачиваясь, сыпал англицизмами, а потом коряво их объяснял. – Русский метод работы «сверху – вниз», когда руководство ставит задачи для нижних, ну, слоёв, в общем, это уже не работает, наоборот, сама команда что-то предлагает и отстаивает инициативу.
– Интересно. Так это же неплохо.
– Да, но дело не только в этом. Вот я закончил там колледж, универ, получил свою корочку (Bachelor’s Degree in Economics), и дальше что?
– Работу искать, что.
– Вот. Фишка в том, что я в экономике все-таки не шарю. Помнишь, мы решали, куда поступать? Так вот, правильно поступили, исходя из того, что в Лондоне больше финтеха, чем IT-компаний уровня FAANG, но даже и после четырёх лет обучения, я всё равно, скорее, айтишник и всё это время практиковался в кодинге.
– Что такое FAANG?
– Бать! – Макс обрадовался, что я чего-то не знаю и поспешил просветить. – Это пять мировых технических лидеров, аббревиатура из первых букв названий компаний: Facebook, Apple, Amazon, N – не помню…
– Netflix – подсказала Лана.
– Точно, Netflix. Ну и Google, конечно. Иногда аббревиатура меняется, Netflix заменяют на Microsoft, и тогда это FAAMG, а теперь, скорее всего, вообще будет MAAMG, ведь Facebook переименовался в Meta…
– Ну и? Если я правильно всё понял, ты по натуре айтишник, в чем проблема-то?
– Есть нюанс, они не все заинтересованы в найме русских, точнее – никто не заинтересован. Заморочка с визой для иностранцев, да и сам понимаешь, русских сегодня не очень жалуют.
Лана медленно кивала головой, то ли в знак согласия, то ли просто медитировала.
– Меня позвали на интервью в IHC Inc на позицию бэкэнд-разработчика. IHC – это IT-гигант, ребята взлетели в 2016 году из-за слияния с топовой американской технологической компанией. Я посоветовался с другом, он сказал: «Гоу туда, если устал от креативных дураков из стартапов». Прошёл предварительный этап по телефону, дальше всё стандартно – пришёл в офис, недалеко от Сити, прямо в центре. А офис там напоминает Силиконовую долину на максималках: пространство всё в стекле, плавающие переходы – суперсовременно, зоны отдыха, как в Гугле, лаунж-гостиная, опенспейсы, настенные мониторы. Я оделся прилично, татухи спрятал, сказал, что родом из Израиля. По акценту-то не очень ясно, откуда я, все слышат, что не лондонский выговор, но вот точно ещё никто не определял. В общем, разошелся я, что мне не свойственно, рассказал о своих bestpractices, технических знаниях… страничку на Github показал даже. Потом нормально так рассказал в теории о разных типах баз данных. Парень, который меня расспрашивал, был доволен. Дальше было онлайн-программирование, захожу на IDE [13], нервничаю, и тут он даёт простенькую задачку на проектировку универсального сервиса сокращения ссылок. Класс, думаю, быстро закодил неплохой такой аналог Bitly. Пожали руки, всё в ажуре, и тут, думаю, надо сказать, что я русский, паспорт-то у меня РФовский. Ну и говорю, что, мол, хоть и еврей, но из Рашки. Он такой помрачнел, спрашивает, нужна ли мне skilled worker visa. Отвечаю – нужна, а как иначе. С этой визой через пять лет можно ПМЖ получить, а там уже и британское гражданство. А он напрямик выдает: тебе с твоими навыками лучше в любой маленький стартап устраиваться, они более лояльны, или визу таланта получать, по ней можно работать как самозанятый, а у нас политика компании сейчас не очень дружелюбна к… иностранцам.
Я покачал головой:
– *идарасы[13].
В это время принесли капучино, и Лана, словно охрипшим ото сна голосом, сказала:
– Факт.
– Нет, главное, заливают про толеранство, интернационализм…
– Толерантность, – поправил я.
– Да, точно, – согласился Макс. – Типа фишка у них в максимально лёгком релокейте, а по факту… Ну, ладно, что поделаешь. Всё равно медианная заработная плата в Лондоне около сорока пяти тысяч фунтов в год, з/п выше мидла получить сложно. Ну что это – деньги, что ли? Плюс ещё опционы, конечно, они добавляют порядка 20–30 % заработка, но всё равно. Жильё дорогое, воздух на десять процентов состоит из фунтов стерлингов, погода отвратная. Только там я понял, что «Туманный Альбион» – не просто стереотип, а правда жизни. Думаю, тут мне удастся побольше заработать.
– В
