Когда ласточки кружат над домами - Игорь Надежкин
После завтрака в гостинице, мы снова сели в автобус, который я уже начинал ненавидеть. Хотя на самом деле, я был чертовски доволен. Просто усталость стирает все чувства и занимает все мысли, и нам хотелось поскорее вернуться в квартиру к Оксане. Почти всю дорогу я спал, свернувшись в кресле. На пол пути мы снова остановились в Дхарваде, но обедать там мы не стали. Вместо этого купили связку бананов, печенье и бутылку воды в магазинчике напротив, где к нам пристала старушка, которая отказывалась брать у нас еду, а просила лишь деньги.
Около пяти часов вечера мы наконец-то добрались до Кандолима. К концу поездки, у нас не осталось уже никаких сил. А у меня, ко всему прочему болели колени, ведь семь часов я был зажат между двумя креслами, и для меня это была настоящая пытка. Особенно в индийских автобусах, которые были заметно меньше наших. Вообще, Индия не очень-то подходила для высоких людей. Я понял это, во время одной из наших прогулок по Панаджи. Тогда мы зашли в магазин, и я вдруг обнаружил, что упираюсь головой в потолок. Я был буквально зажат между полом и потолком. Не единого сантиметра в запасе, и мне пришлось ходить, согнувшись вопросительным знаком, а индийцы, чей рост редко достигал ста шестидесяти сантиметров, смотрели на меня с удивлением и тихо посмеивались, когда я пытался втиснуться в дверной проем.
Оксана ждала нас в своей квартире. Как только мы вошли, она пригласила нас за стол. После ужина, я сел написать письмо своей матери, которое откладывал уже несколько дней. И лишь в этот момент я окончательно осознал, что послезавтра мы будем дома. Но меня это почти не волновало. В этой поездке я понял одну очень важную вещь. Нет разницы, каким было твое прошлое, ведь без стремления к лучшему будущему, оно станет лишь пустыми руинами. Совсем как Виджпянагар, что стал теперь нищей и грязной Карнатакой. И лишь за это я буду до конца своих дней благодарен Индии. Она смогла помирить меня с самим собой. Во мне уже не был страха, и я готов был вернуться домой. И готов был начать все по новой. Начать жить, любить и верить.
Глава 23
В наш последний день в Индии, когда все вещи были собраны и упакованы, мы вдруг поняли, что еще нет и полудня, а нам, совершенно нечем было заняться. Недолго думая, мы пошли на пляж, где и пробыли до самого вечера. На закате мы вернулись в квартиру, но не высидев там и часа, пошли поужинать в маленький ресторан. Заняв столик на помосте, который возвышался над основным залом на высоте второго этажа, мы заказали медовый виски и три стейка с картошкой, и вдоволь наевшись, слушали как индийский музыкант неумело поет «Hotel California» и «Roadhouse Blues». Пел он так скверно, что мне даже стало обидно, что эти песни входили в число моих любимых композиций. Но по большому счету, это было совсем не важно, и не могло испортить такой чудесный вечер.
А вечер выдался и впрямь занимательный. В этот день местные отмечали какой-то праздник, и на улицах было полно народа. Все суетились и радовались. А мы все никак не могли понять, что именно они празднуют, и лишь под конец, таксист сказал нам, что сегодня первое мая, о чем мы совсем забыли, и что в Индии тоже чтят праздник всех трудящихся, и что в это день им всем дают выходной. Не отдыхали только бармены и таксисты, которым приходилось работать больше обычного. Ближе к полуночи, когда толпа порядком напилась, мы решили вернуться домой, поскольку все начинало выходить из-под контроля, а мы не желали неприятностей. Вскоре мы уже разошлись по спальням, но я еще долго не мог заснуть.
В моей голове было много мыслей, и еще больше вопросов. Смогу ли сохранить тот запал, что получил здесь? Увижу ли я свою жизнь другими глазами? Ведь я знал, что совсем уже скоро, эти дни затеряются среди сотен других. И что жизнь не изменится сама по себе. Что снова будут унылые дни на работе, проблемы и обязанности, и что среди них будет трудно не поддаться вновь отчаянию. И мне оставалось только надеяться, что изменился я сам.
В день вылета мы проснулись пораньше, чтобы успеть в последний раз сходить на пляж. С каждым днем в Индии становилось все жарче. Воздух все больше наполнялся влагой, предвещая сезон дождей. Море волновалось все сильней, и в нем уже почти невозможно было плавать, а на берегу было слишком жарко. Вскоре мы вернулись в квартиру. Шли мы по тропе, что проходили мимо нищих хибарок, где жили бедняки, а в кустах возились куры и свиньи, что поедали мусор. Все мы были молчаливы, и за все время перекинулись лишь парой слов. Для каждого из нас был свой повод для грусти, и свои причины не желать расставаться с этим местом. Мы просто перебирали ногами, ступая в пыли, пока мимо нас брели немногие европейцы, что еще остались здесь. С такими же невеселыми лицами и мыслями о скором возвращении домой.
А я все думал, доведется ли мне побывать здесь вновь, и каким я буду, когда снова вернусь. Может это случится совсем скоро, а может, я уже буду седым стариком, что будет ходить по улицам Кандолима, которые, наверное, изменятся до неузнаваемости, и вспоминать счастливые дни, которые провел здесь когда-то давно. И буду думать наверное: «Какие же мелочи волновали меня тогда! Подумать только — сущие пустяки», — ведь именно так я думал сейчас, о том, что волновало меня десять лет назад, и что казалось мне действительно важным. А жаркое солнце, все висело над нами. Все тоже солнце, что висело всю мою жизнь, но здесь казалось мне совершенно другим. И все тоже небо, что видели все поколения, но каждое видело в нем что-то свое.
Вернувшись в квартиру, мы пообедали тем, что оставалось у нас в холодильнике. В полдень приехал Серджио, с которым Оксана созвонилась накануне, и мы поехали к аэропорту, что был примерно в часе езды от нас. По дороге, мы сделали остановку, чтобы выпить кофе и купить в полет снотворного. Вскоре мы уже прощались с Серджио, который стал незримым спутником всего нашего отдыха, и хоть я упомянул
