Такая вот любовь - Синтия Ньюберри Мартин
Герхардт поднял одеяло и заслонил им свое лицо.
– Я должен попросить вас переместиться пониже и повернуться на спину.
После того как Анджелина выполнила просьбу, Герхардт полностью накрыл ее, а затем снова встал рядом с ее головой и закатал одеяло до середины груди, хотя Анджелине хотелось, чтобы он спустил его до самой талии. Начав с плеча, он проработал ключицу, после чего перешел к другому плечу, неизменно выдерживая баланс. Две большие ладони массажиста обхватили голову Анджелины, и его пальцы, абсолютно не замечая волос, прошлись от макушки к основанию шеи, где таилось напряжение.
Большинство знакомых рабочих Анджелины вечно что‑то насвистывали. Но не Мэкси. Этот был поклонником рок-группы «Дэйв Мэтьюз» и напевал их мелодии. Анджелина всегда узнавала их – благодаря дочерям. Когда он появился из-за угла дома, она сказала: «Муравьи на марше». Мэкси подмигнул ей: «Желоб у вас в полном порядке». По его словам, дело было и не в протечке: засорилась трубка кондиционера, конденсат вытекал из лотка и бежал по стене дома. Мэкси, впрочем, настаивал, что всё работает правильно. «Так и должно быть», – уверял он.
Пальцы Герхардта замерли.
Анджелина тоже замерла.
И именно в этот момент неподвижности она увидела себя сидящей у Люси, на ржавом баке из-под краски: ее новое «я» высвободилось из старого; она пальцами ног пробовала воду.
Герхардт положил руки ей на плечи, наклонился к ее уху и шепотом произнес:
– Таз и бедра у вас были зажаты. Обычно я успеваю сделать больше. Но мне пришлось выбирать. Вы ощутите гораздо большую свободу в движениях. Намасте.
И он закрыл за собой дверь.
Анджелина сделала невероятно долгий выдох – совершенно естественно, точно привыкла к таким выдохам. Он исходил из самых глубин ее тела, так что она чувствовала борьбу тела и духа: у каждого из них своя особая задача, и каждый изо всех сил тянет за собой другого. Сегодня ее тело было свернуто трубкой, а Герхардт силой раскрыл его и распрямлял, распрямлял, распрямлял до тех пор, пока Анджелина не только перестала сворачиваться, а, напротив, была готова раскрываться всё дальше и дальше.
Глава 35
Уилл и не помнил, что в «Сиддхартхе» столько текста посвящено воде: она течет и течет, и никуда не исчезает, во всякое время она такая же и вместе с тем новая. Он задавался вопросом, читал ли вообще когда‑нибудь эту книгу, обнаруженную им на нижней полке в кабинете, и гадал: Квен ее забыл или ребята ее вообще не нашли.
Покосившись на веранду, Уилл вспомнил, что сегодня Анджелина в последний раз посещает Люси, и задумался, не обернется ли это драмой. И может ли эта самая Люси каким‑то образом добиться новых посещений?
Придя на кухню, он добавил в кофеварку кофе и воду, но потом просто уставился на пустую стеклянную емкость. В столовой понаблюдал в окно, как, заводя ногу за спину, делает растяжку Мэри Бет. Потом, припустив трусцой по тротуару, она помахала ему рукой. Он что, извращенец, подглядывающий за соседями?! Шарахнувшись от окна, Уилл врезался в стул.
Наверняка в «Бест бай» есть что‑нибудь ему чрезвычайно нужное. Но по дороге, в машине, Уилл ничего не смог придумать. Хотя ему действительно кое-что необходимо. И у Стеллы это кое-что имеется. Нечто большее, чем жизнь. А именно – небольшая доза энергии. Это всё, что ему требуется. Уилл взглянул на часы. Почти полдень. Неудивительно, что он проголодался. Может, пригласить Стеллу на ланч?
Добравшись до магазина, он поспешил к стеклянным дверям, мимоходом кивнув субъекту в желтом жилете, точно они приятельствовали. Дорогу он знал и направился прямиком в Стеллин отдел.
Но девушки там не оказалось.
Сердце Уилла ухнуло в коричневые мокасины. Почему он не учел этот вариант? Может, Стелла в туалете, ушла на ранний ланч или именно сегодня работает в другом отделе, в другую смену? Уилл зашагал по торговому залу, заглядывая в каждый боковой проход. «Надо обратиться к тому, кто знает», – подумал он и направился в сервисный отдел, где объяснил, что продавщица с косами, Стелла, обслуживала его несколько раз. Она знает, чего ему недостает. Где она?
Паренек с перезрелыми прыщами на физиономии едва заглянул в стоящий перед ним компьютер.
– Сегодня у нее выходной, – сообщил он. – Хотите, найду кого‑нибудь, кто вам поможет?
Уилл развернулся и направился к выходу, пулей пролетев мимо субъекта в желтом жилете, который пожелал ему хорошего дня. И с такой силой дернул дверь своей «тойоты фораннер», что та ударила его по бедру. «Возьми себя в руки!» – велел он себе. И тут же рванул со стоянки на шоссе, не имея ни малейшей охоты притормаживать, чтобы поесть.
В машине Уилл включил Босса [13] и попытался успокоиться. Сам не помня как, он очутился в лесном заповеднике в пятнадцати минутах езды до дома. Как раз в тот момент, когда лес остался позади, заиграла «Земля обетованная», Уилл прибавил громкости и впервые за двадцать лет увеличил скорость просто так. «Я пересек границу округа Уэйнсборо, включил радио и просто убиваю время. Очень скоро, крошка, я всё возьму в свои руки». Тихо звучит, надо еще!.. Уилл продолжал мчаться вперед. Он барабанил по рулевому колесу и подпевал: «Я верю в землю обетованную».
Никуда не сворачивая с Аппалачского шоссе, он гнал через штат на восток привычным, наезженным командировочным путем – много лет назад проделывал его еженедельно. Именно этот маршрут, с добавлением еще нескольких других, Гарри и хотел снова поручить Уиллу, чтобы тот расширил охват и стал связующим звеном компании с соседними штатами. Нет уж, фигушки.
На окраине Блэрсвилла живот свело от голода. Уилл обогнул здание суда и уже собирался припарковаться перед забегаловкой, когда место, к которому он сворачивал, пересекла пожилая пара, державшаяся за руки. Уилл нажал на тормоз и с улыбкой махнул им рукой, поторапливая. Они чуть ускорили шаги, и старушка положила голову на плечо своему седому мужу.
В кафе Уилл заказал сэндвич с жареным сомом, кусок ревеневого пирога и сладкий чай на вынос – совсем как в старые добрые времена на пути к верховьям реки; правда, пять лет назад все официантки знали его по имени. Если он заезжал на обратном пути,