Лонг-Айленд - Колм Тойбин
Сюзанна, которая успела переодеться в кожаную мини-юбку, призвала слушателей к тишине и, прижавшись ртом к микрофону, издала рев. Она несколько раз проревела «я», с каждым разом громче, прежде чем приступить к делу.
– О нет, – сказала Лили, – господи, она будет петь «Делайлу»[4].
Пела Сюзанна грубым хриплым голосом, как будто и впрямь была героем песни, мужчиной в состоянии аффекта. Она строила свирепые рожи, выкрикивая каждую строчку. А когда добралась до припева, братья с друзьями сгрудились у нее за спиной и после каждого выкрика принимались орать: «Мочи ее, мочи!»
– Ты это слышала? – спросила Лили.
– Это действительно то, о чем я думаю?
Нэнси решила, что пора удалиться в комнату, которую Лаура сняла, чтобы было где перевести дух. Нэнси пригласила Лили Деверо составить ей компанию, к ним также присоединилась Мойя, которая подошла посетовать на новую интерпретацию «Делайлы», которую они имели удовольствие слышать.
Пока Нэнси приходила в себя на диване, Лаура рассказывала тете и Лили Деверо о доме в Уэксфорде, который Мириам и Мэтт перестраивали. Они решили добавить комнату, которая будет выходить в сад.
Вошел официант с бутылкой шампанского в ведерке со льдом и бокалами.
– Кто это заказал? – спросила Нэнси, думая, что официанта с шампанским прислал Джим.
– Я, – ответила Лаура. – У тебя был такой вид! Словно ты собиралась сбежать из этого бедлама куда подальше. Или даже иммигрировать из страны.
Официант торжественно разлил шампанское по бокалам. Вскоре к ним присоединились другие, и пришлось заказать еще бутылку. Когда в комнате стало слишком тесно и вторая бутылка была допита, Лаура настояла, чтобы они вернулись на танцпол.
– Я настроена танцевать всю ночь напролет, – заявила она.
По возвращении Нэнси подстерегла миссис Уэддинг.
– Присядьте со мной на минутку, – сказала она. – Я должна перед вами извиниться. Дело в том, что мы действительно поем эту песню с тех пор, как были маленькими девочками. Кто-нибудь должен был предупредить нас, чтобы мы выбрали что-нибудь посовременнее. Петь такое на свадьбе! О чем мы только думали?
Пока миссис Уэддинг потягивала свой напиток, Нэнси ощутила огромную усталость.
– А еще Сюзанна с «Делайлой» и ее братцы со своими приятелями! Нам всем придется разучить новые песни. Я строго-настрого всем сказала, чтобы больше не проявляли самодеятельности, а прилично танцевали, как все.
Нэнси хотела было извиниться за неудачную шутку Джерарда, но передумала.
– Уверена, остаток вечера пройдет мирно, – заметила она.
Миссис Уэддинг пристально в нее всмотрелась.
– Мне только что сказали, что вы из тех Бирнов, которые с Корт-стрит. А ваша тетка вышла замуж за одного из Гетингов из Оуларта. Моя мать хорошо ее знала.
Нэнси подумала, что не отказалась бы еще от одного бокала шампанского. Оглядев комнату в поисках Джима и не обнаружив его, она поймала взгляд Джерарда и подала ему знак.
– Мы с миссис Уэддинг не отказались бы выпить, надеюсь, ты будешь так добр и принесешь нам еще по бокальчику.
* * *Когда Мириам и Мэтт под громкие аплодисменты прощались с гостями, Джим Фаррелл подошел и встал рядом с Нэнси. Наверняка со стороны они смотрелись парой. Нэнси подумала, а не вернуться ли в Эннискорти вместе с ним, но ее ждала Лаура, и слишком многие могли бы увидеть их вместе. Прощаясь с Мойей и ее семейством, она заметила Джима, который беседовал с Эйлиш Лейси. Тут к ней подошла Лили Деверо, а когда Нэнси снова оглянулась, их обоих уже не было.
И все же надо рискнуть. Кому какое дело! Джерард оставался в Уэксфорде. Лаура легко доберется домой в одиночестве. Нэнси решила найти Джима и сказать ему, что поедет с ним. Они могли бы зайти к нему и выпить еще по бокальчику на сон грядущий. Официанты убирали столы и стулья, но вокруг бара еще теснились гости. Она отступила назад, выглядывая Джима, но его нигде не было. Заметив Джерарда, который беседовал с каким-то незнакомцем, Нэнси протолкалась к нему и спросила, где Джим. Джерард ответил, что Джим точно ушел.
– Когда?
– Несколько минут назад. Он тебе нужен?
– Нет, просто интересуюсь, здесь ли он.
Они свернули в боковую улочку, где Лаура оставила машину. Заметив «оксфорд» Джима Фаррелла, припаркованный на другой стороне улицы, Нэнси притормозила. У нее возникло искушение попросить Лауру подождать немного или даже самой сходить за Джимом, но она не придумала, как объяснить это дочери, и решила возвращаться домой с ней.
Пока Лаура заводила машину, пока разворачивалась, Нэнси продолжала оглядываться на случай, если появится Джим. Он не появился. Нэнси видела, что дочери не терпится обсудить свадьбу, и они посвятили этому всю обратную дорогу.
2
– Нет, нехорошо, – сказала мать Эйлиш.
– Что тебе не нравится? – спросила Эйлиш.
– Синий не твой цвет.
– А какой мой?
– Не знаю. Но я бы хотела тебя в нем увидеть.
– У меня есть еще желтое.
– Весь город будет на тебя глазеть. И у всех будет свое мнение.
– А нам не все равно?
– Мне – нет. Разумеется, мне не все равно.
– И шляпки мне не идут?
– Разве что таблетка, но она слишком черная.
Когда Эйлиш переоделась в желтое, мать обошла вокруг и заметила:
– Думаю, ты выглядела бы замечательно в любом платье. Тебе все идет.
Эйлиш подумалось, что это первые добрые слова, сказанные матерью со времени ее приезда.
– У меня идея, – продолжила мать. – Если ты накинешь поверх платья свой черный жакет, получится очень эффектно. И в тон шляпке.
Когда Эйлиш вышла из комнаты, мать ждала ее в коридоре.
– Жаль, что тебя некому подвезти. Разве в Америке никого не смущает, когда женщина, собираясь на свадьбу, сама ведет машину?
* * *У соборе Эйлиш сразу заметила старых знакомых. Женщина, которая училась с ней в школе, удивленно ее окликнула.
– Как хорошо, что твоя мать в добром здравии, – заметила другая, но ее тут же перебила третья, имени которой Эйлиш так и не смогла вспомнить.
Когда появилась Нэнси с дочерью, Эйлиш немного подождала, прежде чем подойти.
– Нэнси, как приятно здесь быть, – сказала она.
Мгновение Нэнси смотрела на нее, как будто не узнавая. Как будто ее мысли были заняты чем-то другим. Потом ответила:
– Какая удача, что ты оказалась дома.
Прозвучало это немного искусственно.
Затем к Эйлиш обратилась женщина, которая знала ее сестру Роуз.
– Элегантная. Именно так я всегда ее описываю. Элегантная. В свое время ваша мать тоже была элегантной, как и вы. Но Роуз всем давала фору. Никто не мог ее превзойти.
Эйлиш кивнула. Непонятно было, что на это ответить.
– Вы надолго домой? – спросила женщина.
Только Эйлиш собралась ответить, как заметила Джима Фаррелла и немедленно испытала искушение к нему подойти. Но она понимала, как пристально будут за ними наблюдать. У всех здесь была своя версия того, что между ними произошло двадцать лет назад.
Когда стало известно, что невеста в дороге, гости зашли в собор. Эйлиш шла по боковому проходу, зная, что Джим Фаррелл идет позади. Она не сомневалась, он тоже будет
