5 правил счастливой жизни - Светлана Локоть
Меньше всего Лори завидовал Ему. По сравнению с Ним, Лори ощущал себя королем удачи и всегда невольно радовался, когда Его родители приходили к Нему. Значит, кому-то сегодня будет гораздо хуже, чем самому Лори. Значит, и он тоже справится со всем.
Но теперь остался один Лори. Больше не было того, кому сейчас доставалось бы гораздо больше.
«Д*рьмо», – устало вздохнул он, замечая своего отца, что твердой походкой шагал к своему сыну.
– Рад тебя видеть, пап, – Мгновенно поднялся с насиженного места Лори и приторно, но абсолютно ненатурально заулыбался.
Отец Лори – один из лучших хирургов в Огайо. Поездка сюда давалась ему тяжело, но он всегда стался приезжать проведать Лори так часто, насколько он мог. Иногда отец приезжал вместе с матерью, но чаще они приезжали по отдельности, так как не разделяли педагогических взглядов друг друга. Фактически, они уже давно были в разводе и жили каждый своей жизнью, но разводиться официально обоим было не выгодно. Репутацию крепкой и дружной семьи они строили годами, и разрушать все ни один из них не был готов.
Конечно же, Лори обо всем знал, хотя и жил большую часть времени отдельно от родителей. Они старательно строили счастливую семью даже перед ним, а Лори каждый раз передергивало от этого фарса. Идеальные семьи зачастую выглядят именно так.
Он не знал, как проходят семейные поездки и праздники, ведь их праздничные ужины проходили сухо, каждый старался как можно скорее запереться в своей комнате подальше от других.
– Я сейчас живу один в комнате, мой сосед временно уехал отсюда.
– Твой сосед – тот самый парень, которого отстранили? Я думаю, я смогу договориться с тем, чтобы тебе поменяли соседа.
– Не стоит, из всех моих соседей он самый тихий.
Лори и сам не понял, зачем решил защитить Дэмиена. Ведь, на самом деле, Дэм ему жутко мешал как спать, так и заниматься. Но менять его на кого-то другого совсем не было желания.
«Я просто не хочу тратить время на бесполезное дружелюбие. По крайней мере, перед Дэмиеном не нужно так стараться»
– Я проверил твою успеваемость. Такие результаты будут хорошо приняты в Йельском университете. Но тебе нужно еще сильнее постараться. Я думаю, Оксфорд будет более уместен для твоей профессии.
Лори тяжело вздохнул. С каждым годом рамки сужались, требования становились жестче. Он не настолько умен, как хотелось бы его отцу. Учеба давалась тяжело, требовала жесткой самодисциплины, не хватало времени даже на личные мысли. Хотя, это даже его радовало.
Лори подошел к окну своей комнаты, на подоконнике которого так любил сидеть Дэмиен. Внизу толпились ученики и их родители. Кто-то из них уже был выпускником, а кому-то только предстояло окунуться в учебу с головой.
Остался еще один год, не считая этого. В выпускном классе менять решение о профессии будет очень сложно. И если еще есть время на разговоры, то сейчас самое время.
– Пап, – он осторожно подбирал слова, – А что, если подумать о другом направлении? Я не уверен в том, что профессия хирурга мне подойдет.
***
Ветер расшатывал рамы окон, грозясь и вовсе выбить стекла. Темные облака закрыли все небо, отчего было темно, словно уже наступил поздний вечер. Погода рыдала и, казалось, вот-вот совсем потеряет контроль. Верхушки деревьев загибало вниз, а потом с силой разгибало, отчего некоторые не выдерживали такого напора и попросту разламывались с хрустом на части. Над пансионом начинался свой собственный апокалипсис.
Лори осторожно постучался и, дождавшись от Сирены ответа, вошел в ее комнату.
– Твой отец уже уехал?
Она выглядела достаточно вымотанной, но продолжала устало улыбаться другу. Правда, разглядев его повнимательнее, улыбка начала медленно сползать.
– Можешь взять его, он лежит, где обычно.
– Спасибо.
Прихватив с собой косметичку Сирены, Лори зашел в ванную комнату. Скула его распухла, начал проявляться синяк.
Отец никогда не бил его кулаками, лишь пощечинами, но иногда удар приходился кость о кость, а у Лори была слишком нежная кожа. Синяки наливались везде, где только можно и от любого неправильного соприкосновения с чем-либо. Впрочем, постоянное появление их было кстати в его положении.
Он уже мастерски научился замазывать их. Сначала немного корректора, а после тональный крем. Все зафиксировать пудрой, и синяка как не бывало.
Безликие карие глаза с безразличием оценивали его работу. Все лучше и лучше.
«Мне не нужен бесполезный сын»
Кулаки невольно сжимаются.
«Ничтожество»
Плечи начинают дрожать от сильного напряжения.
«Ты все имеешь только благодаря мне. Ты – никто»
К горлу подступает огненный ком, ошпаривая стенки внутренностей, поднимаясь все выше.
«Ты ничего не знаешь о жизни. Твое дело – только учиться и быть послушным»
И вот сейчас.
«Ты должен быть мне благодарен. А что я получаю взамен?»
Ничего.
Ничего не происходит. Взрываться уже нечему.
Кулаки разжимаются, плечевые суставы расслабляются. Он пытался почувствовать хотя бы что-нибудь. Закричать, прямо как Дэмиен, и в оглушающем крике найти ответ, что же ему делать дальше.
К горлу подкатывала сильная тошнота. Лори начал шумно дышать, стараясь справиться с этим, но оно оказалось гораздо сильнее его.
Оттолкнувшись от раковины, он тут же склонился над унитазом. Сильные рвотные позывы переходили в настоящий выброс.
Так как он ничего не ел долгое время, то выходила из него совсем не еда, а желчь. И постоянно этот обжигающий привкус во рту. Постоянная горечь. От давления и наклона вниз, слезы начинали скатываться по щекам. Некоторые попадали в рот, смешиваясь с желудочным соком. Горько. Очень-очень горько.
– Лори, что там у тебя происходит? Ты в порядке?
Но он не слышал обеспокоенного голоса Сирены. Лори продолжал рвать всей своей желчью, оставляя после нее лишь обжигающе-горький привкус во рту.
III
В который раз бесконечная трасса перед глазами. Уже голые деревья теперь напоминают сухих стариков, что когда-то потерялись в этих густых лесах и застыли в своих склонившихся позах. Они переплетались между друг другом, словно обнимаясь, раскачивались от ветра и чуть ли не падали. Все это смазывалось в глазах Дэмиена от скорости машины, в которой ехали они с матерью.
Мать не стала ругать его за побег из пансиона. Не стала расспрашивать или беспокоиться. В тот же день она купила билеты на рейс в Портленд к родственникам. В тот же день они сели в самолет и улетели.
За время их путешествия, мать ни разу не заговорила с ним. Если не считать формальных вопросов, что возникают при любой поездке. Только деловое общение и ни капли эмоций.
А Дэмиен ощущал себя абсолютно
