Борис Евсеев - Отреченные гимны
Зато разом стронул следствие с мертвой точки звонок неизвестного, прозвучавший примерно через месяц после убийства. Этот звоночек в милицию враз и поставил дело на другие рельсы, пустил по другому пути. Прямо убийц или убийцу аноним не назвал, но ясно указал: где и в каких обастях жизни, даже в каких местах Москвы преступников искать. Теперь стали искать нешуточно: широкая и вначале вялая розыскная петля, раскинутая чуть не на пол-Москвы, - стягивалась, сужалась.
Чувствовали это мальчики или нет, но только жизнь их стала еще лихорадочней, еще разодранней, клочковатей. Поэтому после задержания им вроде даже полегчало.
Однако в день задержания следователь с доставленными в изолятор временного содержания Гешеком и Мальчиком разговаривать не стал.
"Пусть пообтряхнут. В этом деле вообще спешить нечего! Непонятного много, а то, что понятно, вызывает... гмм... законные подозрения. Именно, именно, законные! Стало быть, денька на три лучше допрос и отложить. А пока - остальными двумя пацанами заняться. Один - уже ведомо где, а вот второй..."
И следователь механический, следователь, с полуоборота заводящийся, дернул ручкой, пристукнул ножкой и, резво (как вьюн или юла) крутнувшись на месте, за дверью казенного дома исчез.
А Нелепин с Иванной на фирму опять не поехали. Поехали к Ушатому.
Ушатый, как предполагал и даже наверняка знал Нелепин, был уже дома.
- Все знаю. Рассказали, как ты командовал. Молодцом, что рванул их! Я-то думал, не сможешь, думал - интеллигентность не позволит.
- Вообще-то я сомневался. Тем более охранник чушь плел про крылья...
- Не чушь, Вася, ох не чушь! В первый раз они так нагло и открыто себя проявили. А как долго готовились! Все ведь стуки да шорохи у нас на этажах, все твои ощущенья да осязанья - все это одного букетика цветочки. Вань! Сходи, будь другом, на кухню! Моей Аглае Петровне нездоровится, заодно и ее попроведаешь... Думаешь, не знаю, о чем закручинился? - повел генерал свое, когда Иванна тихо, без слов вышла. - Знаю! Да только ошибаешься, коли эдак прикидываешь: "Ушел Мефодьич, в самый трудный момент устранился!" Не устранился я. Руки я себе для дела нужного развязал. А не выгорит оно, все-таки время для консервации программы я выиграл. Пойдем-ка на балкон, подышим. - В общем так. Времени нету. Поэтому - самую суть. - Ушатый открыл фрамугу лоджии, шумно втянул в себя воздух, внимательно осмотрел улицу. Знаю, о чем ты подумал, о чем все у нас на фирме подумали, крылышки увидав: аггелы прилетели! Дудки! Не аггелы адские, - "контора заморская"! Ушатый задышал Нелепину прямо в ухо. - Долго готовились, но кой на чем и прокололись. Загримировались-то они - по книжечкам! Они ведь там у себя за океаном некрослоев никогда не достигали! Ничего толком о феномене души не знают. Пользуются свидетельствами людей, выведенных из состояния клинической смерти. А они, свидетельства эти, в научном смысле немногого стоят! Потому как - запрограммированы все эти "возвращенцы"! Чего от них ждут, - то они и лопочут! Да ведь "возвращенцы" эти только в "низкий воздух" и попадали! О сущностях и субстанциях "иного" мира ничего им не известно! Вот они и талдычат: "желтый свет, родственники радостно встречающие, удовольствия, никакого ада, мытарств". В жизнь нашу земную им, видите ли, возвращаться не хочется! "Пилгрим оф зе найт" подлецы проштудировали - и только! А там - одна псевдонаучная фантастика! Наших-то возможностей и нашего света у них нет пока! Да и потом - они весь свой западный опыт, всю свою жажду комфорта на посмертное существование, на рай да на ад проецируют! А это - вершки! Вот такие вершки с крылышками ребята из их "конторы" и взяли, так сказать, на вооружение. Рожки налепили! А рожки-то - бараньи! Кто настоящие рожки с крылышками видел, тот их вовек не забудет! Но теперь их "контора" с нас не слезет. У них это поставлено. Все, конец фирме! "Материи д." - тоже! По нынешним временам - беспременно конец! Потому как кое-кто из наших - заодно с ними. Я это понял еще когда Дюдя Тимерчик приезжал. Тимерчика, конечно, втемную используют. Хоть он и мнит себя королем бала! Но фирма-то, Вася, - сгорела! А это тебе не финтифирюльки!
- Я был у Долгатова, с тем к вам и спешил.
- Тсс... тише ты... на балконе подслушивателей нет, и экран здесь, но... - Ушатый снова стал всматриваться через пыльноватые стекла лоджии в улицу. Терла боковинку его глазного яблока, как ресница, терла и не давала покоя скромненько воткнувшаяся метрах в двухстах от дома в рядок припаркованных машин серая "Волга". Стояла она скромненькая, в меру пошарпанная, стараясь не вылезать, не выделяться.
"Далеко стали, подлецы, далеко! Хотя они и на двести метров теперь запросто все прослушивают. Может и экран пробивают? Скорей!"
- Долгатов сказал: отдаем вас обратно.
- Так я и думал. Говори шепотом. Ты ни в какую, конечно?
- Наоборот, сделал вид, что согласился... Этот "ёханый насос" обрадовался, хватку ослабил, чуть не прыгал, дал время.
- Молодец, несколько дней, а может, и недельку-другую ты выиграл! Теперь основное. Не смогут они без специнформации найти ключ к теоретическим посылкам "материи д.". Даже Дурнев, если сломают его, много им не поможет. Там на пленках ликарионовские, никем и никогда не слышанные идеи. Там архив Барченко! Не его собственный, а никому не известный, им собранный! Идеи эти - годового бюджета страны стоят! Там такое сплетение божественного и науки, - волосы дыбом становятся! Ну и, кроме всего, там результаты наших шестилетних замеров, проб. Все это заложено в банке данных, за тем и приходили "аггелы" заморские. Но там голыми руками взять ничего нельзя! Однако они у себя в центрах научных на компьютерах полгода все с пленок считанное погоняют и ключ к записям, конечно, найдут. Для этого у них все возможности есть. У них вообще все есть. А вот идей стоящих, Вася, у них нет! Прорывов настоящих - кот наплакал. Фантазии - ни на грош! Потому-то сведения об особенностях души и ее "материи" им ох как сгодились бы! Но я ведь знаю: они до сих пор в материю эту не верят! И, может, все их наскоки на фирму для того только, чтобы отсутствие "материи д." доказать! Ну там аннигиляция, фокальные точки, "неистовая Вселенная", антивещество, ну инопланетяне - любимая их темка, ну пси-лучи. Ну пусть даже время-энергия Козырева, который, в свою очередь, на идею пространства Минковского ссылается и который нас вмиг за пределы мира относительности, что очертил Энштейн, - уносит! Но чтоб душа? Чтобы материя ее несказанная, многоуровневая, иная? Этого они, по природе ума своего, допустить не могут! Еще Декарт отучил! У них ведь как? Душа, дух - это одно, нечто запредельное, к чему и стремиться не надо! А материя - это другое: телки, недвижимость, бабки! У нас в православии и у всех тех, кто прямо или косвенно в его ареале вращается, - не так. Но об этом потом, позже... Так вот: многое бы я им отдал. И оружие кой-какое, и самолеты-вертолеты наши новенькие. Нате! Ужритесь, пока мы в блевотине ползаем! Но "материю д." я им не отдам, Вася! Они из нее быстро петлю на шейку-то нашу сплетут! Теперь конкретно: у нас разработан способ...
Далеко, словно в толщах жизни иной, сквозь десятки пышных, жарких перин-подушек, наваленных кем-то на кубы и цилиндры пространства, пропел звонок.
- Так! Это уже, наверное, - наша "контора"! - Ушатый заторопился. Слушай! Все архипросто! Описание перевода данных в матрицы клеточек мозга на первый взгляд беспредметное. Ежели не знать, к чему приложить его, мало кто разберется. Найдешь это описание в комнате восемнадцатой в ящике стола, папка тоже No 18, ящик закрытый, - ломай. Информацию перекачаешь в себя, - Дурнев, Помилуйко, Каркавцев по бумажке сделают запросто. Будешь носить информацию в себе, в подсознании, по той же технологии ее из тебя изымут, когда минута подойдет! Сам выучи только порядок съема и дай выучить еще кому-то, вот кому - не знаю... Иванну впутывать жаль! Есть один человек, да не здесь он. Вот что! - Ушатый, торопясь, вынул записную книжку, вырвал из нее лист с фамилией и адресом, записанным карандашом. Есть еще человек, он в курсе наших дел, его попросишь. Листок уничтожь...
Звонок, обернутый ватой и шерстью опутанный, повторился.
- Пока наша "контора" меня крутить да расспрашивать будет, ты времени зря не теряй, делай что сможешь. Вершки спрячь: ну там кассету "расстрельную", то, другое... Есть еще верные люди. У Каркавцева спросишь!
Дверь балкона скрипнула, на пороге встала Иванна.
- Чудо, чудо как хороша! Умер бы я, будь моложе! Так возле тебя, Ванечка, и умер бы! В ногах твоих...
- Там пришли, Александр Мефодьевич...
На балкон, отстраняя Иванну, уже стремился кто-то поджарый, брюнетистый, с носом шмыгающим, с мелкими двумя дробинками зрачков.
- Федеральная служба безопасности. Вы задерживаетесь до выяснения...
- Кто это задерживается, все, что ли? - каким-то грубым бомжихиным голосом перебила поджарого Иванна.
- Зачем все? - показал в улыбке редкие зубы поджарый. - Вы, гражданка, пока свободны. Вы - тоже, - с какой-то едва скрываемой ненавистью, но и с видимым пренебрежением, переадресовался он к Нелепину.
