Время химер - Бернард Вербер
– Вы что же, не доверяете вашим собственным опытам? – иронизирует прокурор Тома. – Не вы ли объясняли, что довели до завершения мутации ДНК ваших гибридов с целью их невосприимчивости к внешней радиации?
– Все так, но мы еще не успели проверить результат.
Люди в зале громко реагируют, одни твердят: «Не надо было нападать на девушку!», другие: «Нет, такого он не заслужил!» Все вместе сливается в оглушительный шум.
Прокурор Тома поднимает руку.
– Требую слова!
– Говорите. – Франки хлопает ладонью по столу, утихомиривая зал.
– Хочу довести до сведения общины крайне важную информацию. Я порылся в архивах главной библиотеки. Перед Третьей мировой войной все были настроены против профессора Алисы Каммерер. Один человек даже попытался задержать ее во время конференции…
– Протестую, ваша честь! Дело было двадцать лет назад, тот человек стрелял в меня с целью убийства!
– Наверное, он осознавал всю степень опасности ваших экспериментов, – глумится Тома.
– Я не позволю вам…
– Прошу вас, Алиса, пусть договорит, – вмешивается Франки. – К чему вы клоните, Тома?
– Я к тому, что не бывает дыма без огня. И что если все эти люди пытались принудить профессора Каммерер прекратить ее занятия, то наверняка не без основательных причин.
– Но… – еще раз силится его перебить Алиса.
– Все ее терпеть не могли…
– Я запрещаю вам…
– А мы, наивные бедняжки, принимаем ее с открытыми объятиями у себя в убежище и позволяем завершить ее зловещий проект! – повышает голос Тома. – Хотите знать, что я думаю? Мы пустили червяка в яблоко, и он давай портить его изнутри. Результат налицо: вокруг нас кишат монстры!
Алиса захлебывается от ярости.
– Вы не имеете права такое нес…
Но Тома не дает ей договорить.
– На мою дочь напало одно из существ, созданных дьявольским воображением этой женщины. Пора действовать! Необходимо обезвредить этих зверей, всех до единого. Начнем с показательного изгнания этого агрессивного Ариэля.
– Повторяю, наверху есть риск, что он…
– Сдохнет? Из-за недостатков ваших манипуляций? Значит, восторжествует справедливость. Давайте покажем пример, чтобы ни одна из этих химер больше не посмела нападать на наших! Повторяю, необходимо выгнать отсюда, отправить наверх этого подлого Ариэля, этого сексуального маньяка!
Несколько человек в зале начинают скандировать:
– НАВЕРХ! НАВЕРХ! СМЕРТЬ АРИЭЛЮ!
Рано или поздно правда вылезет на свет. Они всегда считали моих гибридов монстрами, но держали язык за зубами из страха прослыть реакционерами. Тома всего лишь позволил им заговорить.
Судья Франки требует тишины, но его никто не слушается. Толпа неистовствует.
Все сгрудившиеся в глубине зала остальные 144 крылатых гибрида возмущенно ропщут, считая отца потерпевшей и всех остальных в зале отпетыми расистами. 145 молодых Наутилусов и столько же Диггеров тоже недовольны, но они не осмеливаются возмущаться открыто, чтобы не вызвать приступ враждебности к себе.
Алисе остается только уныло вздыхать.
Боже, это было слишком заманчиво, рано или поздно этому должен был прийти конец.
Рядом с ней испуганно ежится молодой обвиняемый.
В них проявляется их животное начало… Но как объяснить это объятым страхом людям?
В нарастающем шуме ученая удрученно закрывает глаза.
А я-то воображала, что в Новой Ибице созидается новое человечество, которому хватит образованности, чтобы гармонично сосуществовать с прежним.
Судья Франки убеждается, что просто так порядок не восстановить. Тогда он достает из сумки растаманской расцветки пистолет и трижды стреляет в воздух. С потолка медленно планируют куски пенопласта.
Публика от неожиданности замирает.
– Так-то лучше, – говорит Франки. – Пора голосовать.
Повернувшись к девятерым присяжным, он торжественно обращается к ним:
– Дорогие заседатели, вы выслушали показания потерпевшей и ее обидчика, а также выступления обвинителя Тома и защитницы Алисы. Теперь вам решать, отправлять ли подсудимого наверх. Мы уже потеряли немало времени. Предлагаю провести открытое голосование.
Это значит, что он не сможет подтасовать результат в нашу пользу, если вердикт окажется неблагоприятным для нас.
– Кто за то, чтобы изгнать Ариэля из Новой Ибицы и препроводить его на поверхность?
Руку поднимает один присяжный, потом еще двое. Четвертый делает то же самое, немного поколебавшись. Пятый готов последовать их примеру, но одумывается и опускает руки перед собой.
– Итак, мы имеем четыре голоса за изгнание. Следовательно, пятеро против. Приговор оправдательный.
Ариэлю немедленно развязывают крылья. В зале ропщут. Гибриды, напряженно ждавшие в глубине зала результата, облегченно переводят дух, но не показывают, что считают себя победителями.
Невероятно: мы победили. Я не сомневалась, что его осудят. Неужели до них дошло, что людям и гибридам лучше жить в согласии?
Напряжение в зале буквально осязаемо. Одни аплодируют, другие возмущенно свистят, клянут присяжных и судью Франки.
Тома внезапно подходит к столу судьи, завладевает его пистолетом и целится в оправданного Ариэля. Тот от страха застывает, загородившись крылом, как щитом, и перестает дышать.
Палец Тома жмет на курок. События происходят как в замедленном кино. Из ствола вырывается пламя, 9-миллиметровая пуля дырявит воздух.
Остолбеневшая Алиса провожает ее взглядом.
Симон, стоявший перед этим под сценой, запрыгивает на нее и что есть силы толкает Ариэля, успевая его спасти. Юнец инстинктивно взмывает к потолку. Пуля впивается в бетонную стену.
Тома опять целится в Ариэля, но Симон подскакивает к нему и бьет по руке, пуля разбивает светильник на потолке. Пара катается по полу, один пытается обездвижить другого.
В разгар драки раздается третий выстрел. Оба противника замирают.
НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО!
Офелия, продирающаяся к родителям сквозь толпу, кричит:
– Папа!
Симон падает с прижатой к боку рукой – он зажимает кровоточащую рану. Тома с отупевшим видом сидит на полу, все еще с пистолетом в руке.
Алиса бросается к Симону. Тот на глазах бледнеет и судорожно ловит ртом воздух.
Юный Ариэль, дрожа от ярости, пикирует с потолка на Тома, чтобы его разоружить. Тома машинально жмет на курок, пуля поражает человека-летучую мышь прямо в сердце. Бездыханный парень растягивается на полу.
– СМЕРТЬ ГИБРИДАМ! – вопит кто-то.
Это звучит как сигнал. В считаные секунды два этих слова превращаются в боевой клич. Вспыхивает потасовка между всеми людьми и всеми гибридами.
– Ты была права, Алиса… – бормочет Симон.
Он пытается улыбнуться, кашляет, делает глубокий вдох и спешит выдавить:
– Все… могут… меняться.
Офелия падает перед отцом на колени и с рыданием хватает его руку. Симону трудно дышать.
