Сказки Белой Горы. Часть III - Александр Сергеевич Глухов
Кучак, болтая в воздухе ногами тоскливо заметил:
— Слишком много русского в нём было.
Я ответил довольно резонно:
— Так и быть должно, раз он у нас родился, он только по крови иностранец.
— Не скажи, — Кучак почесал переносицу — вон их сколько в России родилось, а погляди, что они с ней сотворили!
Честно признаться, мне в голову не приходили такие сравнения, а приятель продолжил мысль:
— Вот смотри, он вместо циклопических размеров панорам мог бы выдать четыре тысячи картин размером метр на метр. Представляешь, как бы он обогатился? Мастерство-то у него на высшем уровне…
Шум в ларьке постепенно смолк. К концу нашего диалога, человек сорок вострили уши, прислушиваясь к вроде незатейливой болтовне двух стариканов. Кучак, почуя интерес, выдал следующий перл:
— В русском языке слово ухаживать очень ёмкое. Все романтические отношения, как правило, начинаются с прогулок и бесед. Когда кавалер добивается взаимности, можно сказать, что он девушку уходил…
В ноябре чиновники прохлопали ушами Северный завоз. На всём протяжении Севморпути корабли (точное их количество не называют, говорят о десятках), попали в ледяной плен. Министерство транспорта умудрилось создать коллапс на море, а также, на железных дорогах Дальнего востока. Объявили: мол подождут корабли до будущего года… Затем, видимо получив грандиозную взбучку, бросили на выручку наличный атомный ледокольный флот.
В конце ноября произошел взрыв метана на шахте Листвяжная. К тому шло давно. Датчики уровня загрязнения воздуха зашкаливали, но хозяева и менеджеры гнали в забои словами: «Ты же шахтер! Что ты боишься? Тебе что, деньги не нужны?»
Показали явно срежессированную и отрепетированную телевизионную картинку с извинениями и раскаяниями руководства. Они клялись в готовности возместить и прочее…
Седьмого декабря объявили об освобождении судов из ледяного плена на Северном Морском Пути. Корабли простояли вмёрзшими в лёд три недели. Давненько такого не случалось.
К тридцатилетию гибели Советского Союза, ежедневно, в течении двух недель рекламируют полупропагандистский, полудокументальный фильм о тех событиях. Актёр Виктор Сухоруков с пафосом говорит о правителях страны, «которые тащат корабль по имени Россия». Очень верные слова, причём верные в двух смыслах: 1. Они растаскивали страну первые десять лет (начинку и запасы корабля), 2. Теперь они его тащат (не на себе, конечно) через леса и горы, причём строят мосты через реки, чтобы его тащить…
Конечно, проще спустить корабль на воду, оснастить двигателем и навигационным оборудованием (идеологией всем понятной) и вести по морям и океанам, не боясь штормов и течений. Но тут загвоздка: тогда никто не заметит, как трудно им руководить волочением гигантского судна.
Пасмурными декабрьскими днями, с восьмого по одиннадцатое число, мы с Кучаком отмечали печальные юбилеи: тридцатую годовщину кончины Советского Союза и двадцать пятую — моей тёщи. С тёщей он, разумеется, знаком не был, но верил мне на слово и восхищался её замечательными качествами, в чём можно убедиться на примере наших корректнейших с ней отношений, без ругани и, даже повышения голоса друг на друга. Александр Васильевич пустил сентиментальную слезу, заявив: Такая тёща мне бы подошла». Что же касается страны, в которой мы выросли и повзрослели, то, канувшую в лету великую державу было жаль не меньше тёщи.
10 декабря на телеканале «Россия 1» выступал президент, а чуть позднее — премьер-министр Мишустин. Оба повергли своими речами меня и Кучака в кровати. Мы не стали досматривать новостную программу, а улеглись в глубокой задумчивости. Мой друг до следующего утра не поднялся, а я вскочил минут через пять и принялся за правку стихов. Править стихи мне пришло в голову, чтобы скрыться от навязчивых мыслей по поводу сказанного высшими руководителями страны. Пока я занимался творческой чепухой, Александр Васильевич укрылся с головой под двумя одеялами, от огорчения, и минут сорок лежал неподвижно, подобно ошеломленному известием подростку, которому сообщили, что его отец, не отец вовсе, а заезжий пьяница-шабашник, уведший его мать из семьи тихого скромного библиотекаря. Наконец Кучак высунул нос из-под одеяла:
— Если они сказали правду, то печальна наша участь.
Мне оптимизм свойственен чуть более:
— Сказали-то они правду, скорее всего, да и не было это никакой тайной, но помощники явно недосмотрели, или рассчитывали на публику обезвреженную дебилизмом и короткой памятью.
А теперь по сути. Президент заявил: «В девяностые и нулевые годы, в правительстве России официально работали сотрудники ЦРУ США, которые попали под уголовное преследование в Америке, по результатам российской приватизации, но мы только потом узнали, что они являются шпионами…»
Вся страна о них знала, количество публикаций по теме не поддаётся учёту. Чем же тогда занимался нынешний президент, а тогда глава ФСБ, потом — премьер-министр? Ничего удивительного, что третье десятилетие страна топчется на месте, а руководство обеспокоено мышиной возней, демагогией и борьбой за удержание власти.
Премьер удивил не меньше. Он озвучил программу на следующие восемь лет, в которой обещал увеличить экспорт высокотехнологичной продукции не военного назначения на 70 %. На этой цифре ему стоило остановиться, но он не удержался и с оптимизмом бухнул: «Сейчас такой экспорт составляет менее 1 % от общего (в основном сырьевого) экспорта.»
По Мишустину получается, что в случае удачи, мы сможем достичь экспорта технологичных товаров аж в целых полтора процента за каких-то восемь лет. Да, действительно «амбициозные» планы…
Академик Шафаревич ме смог ответить на вопрос: «Есть ли будущее у России?» С тех пор прошло больше десятилетия, но можно быть уверенным: никто из постоянно мелькающих на экране лиц не способен вывести страну из чиновно-воровского, даже грабительского морока и предложить ясную, четкую, неуклонно выполняемую программу развития отечества. Даже сама постановка такой задачи вызовет лишь усмешку у лиц, стоящих близко к телу правителя.
Я оптимист. Балбесие не вечно. Жизнь сама заставит, как уже не раз случалось в истории, заниматься всерьёз проблемами государства и людей, хотя бы из чувства самосохранения. Если со здоровым кретинизмом относиться к мессиям-самозванцам и гениям-самозванцам, то мы и не будем их жертвами. Не хватает пока самоорганизации, гражданской сознательности, активности, да и власть, напрягая все имеющиеся силы, препятствует положительным изменениям в обществе, но это — наживное. Пролетающий в вечернем небе самолёт заговорщицки подмигивает огнями.
29 декабря 2021 года
Новый год в колонии строгого режима
После
