Раиса Крапп - Пересекающий время
* * *
...Пламя факелов заметалось по темным ночным улицам вскоре после того, как в последний раз, уже окончательно и наглухо закрылись крепостные ворота и мост вздыбился над ними. Через короткое время крики раздались и на склоне холма, где лугары ножами освободили путь в крепость. В ту ночь в лагере наемников покоя не было, и только крепость возвышалась по-прежнему невозмутимо безмолвная.
С рассветом бешеная ярость одураченных юкки обрушилась на крепость следы беглецов вели сюда, и Гуцу был уверен, что варвары рабству предпочли голодную смерть. Они добровольно залезли в мышеловку, из которой выхода не было - разведчики доложили, что тоннель по-прежнему затоплен. Бесила герцога Гуцу наглость и необъяснимость ночной операции варваров.
Черные волны ярости разбивались о неприступные стены. Защитники в эйфории от успеха небывалой операции, осыпали врага градом насмешек и стрел. Боеприпасов не жалели - для крепости это был последний бой, и арсенал надо было опустошить. Сегодня шум битвы звучал для них веселой музыкой. Хорошо укрытые за стенами, не рискуя понапрасну, они наносили врагу весомый ущерб крепостной ров наполнялся трупами. Герцога Гуцу как будто оставил его холодный, расчетливый разум - с неистовством сумасшедшего он гнал и гнал отряды на приступ, желая смести с лица земли проклятые стены, добраться до тех, кто прятался за ними, рвать зубами, насладиться зрелищем потоков дымящейся крови. Но успокоится он только тогда, когда снова заполучит в свои руки того, кто задумал (Гуцу не сомневался) и осуществил столь дьявольский план. Пусть это будет хоть сам дьявол, он, герцог Гуцу, доберется до него.
- Отдайте мне его! - ревел Гуцу. - И я сохраню вам жизни!
А "дьявол" безмятежно спал, не подозревая о переживаниях "великолепного герцога". Шум битвы не беспокоил его - в комнатку без окон толстые стены не пропускали ни звука.
Проснулся Андрей далеко за полдень, хотел одеться и не обнаружил одежды.
- Марта! - позвал он.
Вошел юноша.
- Я рад служить тебе вместо Марты, Дар. Людей увели.
- Одежду мою почему убрали?
- Алан распорядился. Он не хотел, чтобы ты встал раньше времени.
- Принеси.
- Прости, Дар, я должен выполнить распоряжение Алана.
- Вот так, значит, я под домашним арестом? А где он сам?
- Все на стенах.
- Что там? - нахмурился Андрей.
- Юкки идут на приступ. Людей увели, а мы решили до ночи продержать юкки здесь.
- Ну и как, получается?
- Алан недавно забегал - веселый. Лицо черным-черно от копоти, зубы да глаза сверкают. За весь день у нас только несколько раненых.
- За весь день? Сколько же сейчас?
- Да уже четвертый час пополудни. Только ты не вставай, Дар, меня пожалей. Коли ты встать захочешь, мне тебе удержать потруднее будет, чем юкки под стенами. А Алан после гневаться будет на меня.
- Ладно, - засмеялся Андрей, - не стану я тебя подводить. А тебе ведь тоже на стену не терпится? Иди. - Ох, Дар! Да ведь ты...
- Не встану, не бойся. Передай там привет от меня.
Андрей здраво рассудил, что коли у защитников дела идут хорошо, ему нечего среди них делать, он будет не
очень хорошим помощником, еще и мешать станет, отвлекать, поскольку его непременно примутся опекать. Сегодня они вполне управятся без него. А ему лучше сберечь силы для джайвы.
- "Лиента."
- "Дар, наконец-то!"
- "Долго ждать пришлось? Я столько времени проспал, только проснулся".
- "Я рад этому. Но что у вас там?"
- "По воле Алана я не должен и носа из своего закута высовывать..."
- "Уж ты будь добр, так и сделай".
Андрей засмеялся.
- "Но насколько могу судить, Гуцу с прежним успехом бесится под стенами, и потерь у нас нет. Большего, увы, не знаю".
- "Больше и не надо. У нас тоже все в порядке. Ты знаешь, что мы тоннель затопили?"
- "Нет, не знаю".
- "Мы с Аланом подумали - Гуцу так просто не проведешь, уж он обязательно задумается, отчего это горожане полезли в ловушку, из которой выхода нет. Или есть? Поэтому ушли затемно еще, а Алан открыл затворки".
- "Ну и? Была разведка?"
- "Была, а как же. С них глаз не спускали, боялись, что они следы наши увидят, их ведь только на первый взгляд нет, а приглядись и вся маскировка насмарку. Но на счастье, их другое интересовало - тоннель, а к джайве они не сильно присматривались. Правда, у выхода оставили сторожевой пост. К ночи мы его уберем и просигналим вам дымом". - "Завтра Гуцу совсем озвереет и от злости съест собственную шляпу".
- "У тебя хорошее настроение, я рад. Как ты себя чувствуешь?"
- "Лучше, чем ты думаешь".
- "Все же несправедливо, что именно тебе это выпало. Так не должно было быть".
- "А может, именно так и должно? Я захотел стать вам не чужим наверно, за это заплатить надо было. Страдания, которые испытывал каждый из вас долго, изо дня в день, для меня сошлись в одном".
- "Дар... как странно ты думаешь. Разве можно это принять... так..."
- "По крайней мере, я теперь стал равным среди вас. Ведь теперь никто не назовет меня чужим, а?"
Что мы знаем о справедливости? Принимаем, как должное, удовольствие, а на неприятности сетуем - за что? несправедливо! Но Законы высшей гармонии незыблемы. Полумиф о битве Добра и Зла перешел на уровень научного знания о необходимости равновесия положительного и отрицательного энерго-потенциалов - увы, их должно быть поровну.
В какие законы вмешался я, изменив судьбу многих, своевольно переменив знак минус на плюс? Какие связи порвал? За удачу надо платить. Всего поровну. Жив остался, и на том спасибо, значит цена еще милосердная.
С наступлением темноты атаки прекратились, но под стенами началось копошение - крепость наверняка минировали. Видно, юкки планировали ворваться в крепость в самый глухой час ночи или на рассвете. Что ж, так тому и быть. Только хозяева незваных гостей встречать не станут, правда, угощение припасут - мины, самострелы и прочие смертельные ловушки.
...Закрепленные в скобах факелы освещали пустынное пространство двора и обезлюдевшие широкие стены. Затихли глухие голоса... Через промежуток времени откуда-то из-под земли донесся глухой грохот и нарастающий шум. В просторной подземной зале из темноты тоннеля стремительно выплеснулся водяной вал, неся на длинном языке желтую пену, мусор, зеленые стебли водорослей...
* * *
Андрей наотрез отказался, чтобы его несли на носилках, как других раненых, рассердился, когда друзья пытались быть настойчивыми. Если он и чувствовал себя слабым, то все же не на столько, чтобы ехать на чужих плечах.
Веско был при нем неотступно, сторожил каждое движение. Андрей уставал. Все чаще выползали под ноги узловатые корни, больно вцеплялись сучья, ветки заставали врасплох и наровили туго хлестнуть наотмашь. Но всякий раз Веско был настороже, и плечо его оказывалось рядом становилось надежной опорой. Под конец Андрей уже не останавливался передохнуть. Ему казалось, что стоит на миг сбиться с этого автоматического шага, и он упадет.
В сознании мешалось прошлое и настоящее, временами он переставал осознавать, в какой реальности находится.
"Неаккуратно работали, ботаники, увлеклись, творцы... Для чего это такие дебри? Или это уже она сама, Планета?.. Торопится. В другой раз надо комплект СМП захватить, на спорамине я бы продержался... Фу ты, какой комплект скорой медицинской помощи?!" - прояснялось в голове, и Андрей понимал, что две реальности пересеклись только в его переутомленном сознании и больше точек соприкосновения у них нет. Эта Планета - не результат проекта "Реанимация", она еще не умирала, ее не убивали еще. Еще ох как не скоро выйдет на нее "Странник" и только потом родится проект ее второго рождения. Но тоже еще не мало времени понадобится, прежде чем на Планету придут люди и начнут выводить ее из "комы": дезактивировать, растапливать многовековое оледенение, культивировать плодоносный слой. Потом в него бросят семена, добытые хронсаторами из прошлого Планеты... Андрея как-то попросили помочь поехать к растениеводам, рассчитать деформацию хронального поля по заданным параметрам и локально навести ее на нужной им территории. Вот тогда Андрей и видел, как джайва шевелилась, вспухала, поднимаясь прямо на глазах. Даже привычному ко всему Андрею это показалось чудом.
Глаза устают от мельтешения буро-зеленых пятен, хочется закрыть их, упасть ничком и долго-долго лежать неподвижно. Андрей поднимает лицо и сквозь первый полог джайвы, где-то на невероятной высоте угадывает второй и опять думает: "Нет, точно, перестарались эти садовники..."
Когда он почувствовал запах дыма - запах поселка, он не мог сказать об этом - на это усилие его уже не хватало.
Поселок еще скрывался за стеной зелени, когда он увидел Адоню. Ждала она их или что-то толкнуло выбежать навстречу, но она торопилась к ним, мелькая в сплетении стволов, веток и лиан.
- Сестренка твоя, - выдохнул Андрей и привалился к дереву.
Веско тоже увидел Адоню, окликнул ее, и в следующее мгновение руки ее обвили его шею.
