Я выбираю Элис - Сьюзен Джуби
Пока я заходила внутрь, Макгрегор стоял поодаль и махал мне рукой. Пришлось дернуть несколько дверей, прежде чем я обнаружила ту, что была не заперта.
В данный момент я нахожусь в туалете. По-моему, здесь, кроме уборщицы, никого нет. Пока все неплохо.
Позже
Мне сказали сходить в среднюю школу, чтобы психолог провел для меня экскурсию. Мисс Дин, шкальный психолог, невозмутимая на вид женщина с волосами серо-стального цвета, подстриженными под ежик, в массивных ботинках, ждала меня в своем кабинете. Мы собирались пройтись по обычной школе, перед тем как она отведет меня в примыкающую к ней альтернативную. Мисс Дин проинформировала меня, что занятия по физкультуре, а также английскому языку у меня будут проходить в обычной школе. Все остальные — в альтернативной. Когда школьные коридоры начали заполняться, мне пришлось побороть в себе желание прижаться к ноге психолога. Она словно танк рассекала толпу галдящих и разговаривающих детей и учителей. Спорим, что ни один тюремный охранник, оказавшись среди обычных людей, не испытывал большего шока, чем я. Казалось, что в любую секунду мне в спину могут воткнуть заточку. Видимо, мисс Дин почувствовала мою тревогу, так как при расставании возле физкультурного зала сказала, что все будет отлично. Это прозвучало как приказ и почему-то здорово улучшило мое состояние.
В физкультурном зале нас ждал крайне тщедушный учитель, который заставил нас играть в зажигательную игру под названием «Назови этот снаряд». Мы разбились на команды, и всех, кому хорошо удавалось произнести название физкультурного снаряда, выбирали первым. Затем мы подписали отказ от претензий и ознакомились с дурацкими правилами, касающимися одежды для занятий физкультурой: никаких тебе трусов-стрингов поверх трико, обтягивающих плавок, топиков с бретельками, укороченных футболок или там шортов, настолько коротких, что из-под них выступает нижнее белье. Брошу занятия физкультурой при первой же возможности.
Во время урока недополучающие физической нагрузки девушки-спортсменки со скучающим видом четко дали мне понять, что им не нравится, как я выгляжу. Ничего удивительного, если учесть, что сами они, кажется, здорово вложились в спортивную экипировку — на всем, что на них было надето, стоял логотип «Найк». Девушки, вероятно, обеспокоены тем, что, если люди начнут использовать поношенную спортивную одежду из семидесятых и домашние платья из пятидесятых, на рынке не останется достаточно денег на спонсорские контракты, когда они победят на Большом турнире по лакроссу среди девушек-лесозаготовщиц или на каком-нибудь другом соревновании. Одна из более склонных к общению спортсменок, явно наделенная характером победительницы, довела до моего сведения, что здесь не дом престарелых, и спросила, почему я одета как пожилая леди. Две ее подружки остроумно заметили, что до Хеллоуина еще далеко. Приятно было сознавать, что подобного рода комментарии не имеют надо мной такой силы, как в первом классе.
Моя прогулка по коридору до кабинета английского была познавательной. Я выявила несколько социальных подкатегорий и сделала на их счет ряд культурных наблюдений. Теперь я, например, сомневаюсь, что металлисты или рокеры в обозримом будущем пригласят меня в свою компанию. Немного странно, что людям, расхаживающим в белых сапогах и делающим химическую завивку, дабы продемонстрировать свою не подверженную влияниям времени модность, не нравится моя ретро-внешность. Они дружно смеялись, когда я шла мимо, и пищали: «Классно накрасилась» и «Классные шмотки». Я нахожу их отношение к моему макияжу нелогичным, с учетом их собственной боевой раскраски. Думаю, разница в том, что у них много слоев косметики (как и у меня), но нанесены они очень искусно (в отличие моих). На всех был тональник на добрых два оттенка светлее кожи, с четкой линией между шеей и подбородком, обведенные темным карандашом и покрытые очень бледной помадой губы, синий контур вокруг глаз и по крайней мере три слоя туши на ресницах и бровях.
Мой макияж не выглядел таким умелым. Скорее он выглядел как нанесенная в первый раз в жизни высохшая косметика, взятая из второго выдвижного ящика шкафчика в ванной комнате. Пусть и так, но им не обязательно было вести себя столь подло и обзывать меня фриком. Я хочу сказать, что у всех у нас в уголках глаз к обеду скапливается тушь, разве нет?
Я не дождалась никакой реакции от длинноволосых. Насколько я могла судить, все они были слишком заняты игрой в подбрасывание мешочка, раздачей флаеров на бесплатные обеды и сбором средств на отправку самих себя и нескольких тонн шмоток, пестро разукрашенных в технике «тай-дай», для ничего не подозревавших бедняков в Латинскую Америку, чтобы обращать на меня внимание и отпускать на мой счет какие-то замечания.
Я читала, что в каждой школе имеется некая группа крутых, но я пока что ее членов не распознала. Мне бы помогло, если бы они носили таблички с именами, чтобы я знала, кому завидовать и кого бояться.
На уроке английского была интересная ученическая тусовка. Учительница выглядела как фанатка научной фантастики и фэнтези, читавшая, возможно, и «Властелина колец». На ней были сапоги до колен, облегающая туника в федеративном стиле, а такой прически, как у нее, мне доселе видеть не доводилось. Я сделала себе в мозгу пометку принести на следующий урок свой экземпляр «Братства», чтобы мы сошлись на почве общих литературных интересов. Остается только надеяться, что учительница не выйдет в нашем разговоре за пределы пролога.
Она казалась довольно дружелюбной, но очень уж серьезной. С шуточками в классе она покончила за минуту, после чего начала вслух читать рассказ парня, якобы предсказавшего интернет. Бинго! Я была права. Она обожает научную фантастику. И она феминистка. Наше первое задание — прочитать «Историю служанки». С точки зрения жизненных целей мы и с этой учительницей на одной волне.
В классе я заметила еще одну группу: приятные, тихие люди. Учительница обращалась только к ним. Надо быть с ними поосторожнее. Они, вероятно, все такие приятные и тихие оттого, что не знают,
