Успех - Игорь Фомин
– Ну, допустим, ты уже полгода не работаешь…– перешла жена в контратаку. – Книжонки почитываешь, спишь до обеда. Я бы тоже не отказалась повалять дурака месяц, другой. Но у меня бизнес, у меня клиенты. Еще персонал, которому нужно каждые две недели платить высокую зарплату, чтобы они не сбежали к конкурентам или на «вольные хлеба». Ты знаешь во сколько обходится только один косметолог? Я как загнанная лошадь каждый день встаю в пять утра и сразу включаюсь в сотни вопросов, пока ты нежишься в постели. Ладно, допустим, сейчас у тебя восстановительный период, согласна. Ну а потом что? Какие планы, перспективы?
– Хочешь конкретики? Пожалуйста! На днях я покупаю дом в деревне. Отличный дом из сосны! Хоть на старости лет поживу как человек.
– Какая деревня, ты о чём вообще? С твоим опытом, знаниями, с твоей должностью тебя возьмут в любую компанию. Не хочешь работать на собственника, открывай свой бизнес. Двигайся, развивайся! Что ты будешь делать в этой деревне? Спиваться? Из кресла гендиректора в трактористы. Не смеши людей. Надеюсь, эта блажь скоро пройдёт. Звони в Москву Климову или Окулову – наверняка, им есть, что тебе предложить. Возвращайся в «Орион», Толкачёв со своим сынулей вряд ли потянут такую компанию.
– Да нет, это уже не та компания – вздохнул Олег. – Пока я в Москве отлеживался, они начали массовые сокращения. Разогнали хороших специалистов, а кто сам сбежал от горе-управленцев. Мне ребята звонили, рассказывали. Там сейчас полный абздец. Зато «эффективные собственники» Климов с Окуловым благополучно переживут кризис где-нибудь на юге Франции, в Сан-Тропе. Нет, я в эти игры больше не играю. Гендиректор – он только с виду значимая фигура. С точки зрения простых работяг – высокое начальство. А по сути, всего лишь пешка в руках учредителей, которые в 90-ые годы ловко подсуетились, прихватизировав госактивы.
– Не нравятся мне это твоё упадническое настроение – отрезала супруга. – Тебе нужен хороший психолог. Правильно, ты сейчас вне игры, отсюда и мировая скорбь. Ничего, устроишься в нормальную компанию, на позицию топ-менеджера, всё как рукой снимет.
– Вероника, ты совсем меня не понимаешь. Я изменился за эту зиму, многое переосмыслил.
– Не говори ерунды! Изменился он…Это просто блажь. Какое-то мальчишество. Хочу бегать по лужам и стрелять из рогатки по воробьям! Даже не рассчитывай, что я серьезно отнесусь к твоим деревенским бредням. Ты от безделия совсем с ума сошёл. Пойми, таким людям, как ты, нельзя останавливаться. Длительный отдых противопоказан. Знаешь почему некоторые директора умирают, как только выходят на пенсию? От невостребованности. От внутренней депрессии. Вот у тебя сейчас такая скрытая депрессия. Ты даже сам не осознаешь. Я позвоню одному хорошему психологу, Сильвии, она вернёт тебя к жизни.
– Что ж…– подытожил Олег. – Будем считать, что каждая из сторон осталась при своём мнении. По крайней мере, я обозначил свои намерения.
– Сделай мне лучше дайкири! – отмахнулась жена, как от назойливой мухи. – У меня сегодня был трудный день. Ругалась с рекламщиками – не могут сделать нормальный дизайн на билборды, предлагают какую-то пошлятину. Похоже, в провинции вообще с креативом всё сложно. Ты еще тут со своими «закидонами». Вместо того, чтобы бастовать, позвонил бы Окулову и Климову. Они крутые дядьки, миллиардами ворочат. Ты у них на хорошем счету. В больнице тебя навещали. Ну, были между вами небольшие тёрки – я это называю «рабочими моментами». У кого их нет? Давай, не упрямься, сделай звонок в Москву. Подумай о сыне – он скоро институт заканчивает, ему нужно хорошее место для карьеры…И, кстати, что насчёт дайкири?
…5 мая, в восемь часов утра Олег выскочил из постели, умылся, позавтракал и стал собираться в дорогу. Супруга уже уехала на работу, оставив после себя привычный беспорядок. Через час должна была прийти горничная, которая занималась уборкой дома.
Затолкав вещи в большую сумку, Олег решил перед уходом нацарапать небольшую записочку для жены. Подумав пару секунд, набросал несколько слов. Хотел добавить еще пару фраз, но вдруг ручка перестала писать, словно бунтуя против «закидонов». Искать другую не было времени, да и смысла. Суть изложена, точки расставлены. К чему сочинять надрывное послание из дешевой мелодрамки?
Вечером супруга нашла на туалетном столике запечатанный конверт. В нём содержалось коротенькое сообщение:
«Ушел в свободное плавание. Деревня Старое Протасово, улица Центральная».
Так Олег в один миг стал сельским жителем. Устроился, как сказал глава поселения, «на всём готовом». Перед отъездом, Кувайцевы провели в доме и хозяйственных постройках генеральную уборку, избавившись от разного хлама, копившегося годами. Они были рады, что, несмотря на продолжавшийся в стране кризис, вдруг неожиданно нашёлся покупатель. Олег приобрел участок, не торгуясь, за цену, предложенную хозяином. Более того, он еще заплатил ему за самодельную мебель, высоко оценив качество ручных изделий.
Вручая ключи от дома, Кувайцев по-свойски хлопнул Олега по плечу:
– Одно успокаивает – в хорошие руки дом отдаю. Не скрою, жалко покидать родные края. Я же тут с малых лет бегал пацанёнком. Учился, работал. После армии сразу женился, еще в старом сельклубе справляли свадьбу. Шум стоял обалдуйственный! Вся деревня гуляла. А дом этот вместе с батей поднимали. Батя-то у меня помер три года назад. Здесь и схоронили, в березовой рощице, на кладбище. Первый год с Любкой жили весело. Я столярничал в свободное время. Мебелишку для дома делал. Ну а когда дети пошли – совсем другая житуха началась. Заботы, хлопоты…Ладно, чего там вспоминать. Живи-обживайся, земляк! Теперь это твоё.
Кувайцев отвернулся, смахнув непрошенную слезу. С чувством пожал руку Олега, дружески протянутую напредпоследок:
– Бывай! Поехал я…
На «майские» погода выдалась великолепная. Было сухо, тепло. Лёгкий ветерок бродил по лугам. Припекало солнышко. Деревенские с утра высыпали на огороды – началась посадка картофеля. Где-то вдали играло радио, создавая праздничное настроение. Олег тоже решил заняться сельхозработами. Наскоро позавтракал яичницей с ветчиной, и взялся за лопату. Кувайцев по весне перепахал огород, оставив на посадку несколько мешков картофеля. Олег водрузил их на тележку и повёз на поле, чувствуя, как радуется душа этой простой сельской «движухе».
Он помнил, как в детстве с родителями они ездили сажать картошку. За городом был у них маленький участочек, три сотки. Сперва ехали на пригородном автобусе полчаса, потом топали пешком несколько километров. Дачным домиком служил ржавый хозблок, который в жару напоминал сауну. Олег жутко ненавидел огород, но сейчас полученные знания и навыки оказались весьма кстати.
Чтобы посадка шла ровненькими
