Я мог бы остаться здесь навсегда - Ханна Гальперин
Когда я стянула свитер, он на мгновение отпрянул, окинул меня взглядом: лицо, грудь, бедра. И улыбнулся:
– Так и знал, что под этими бесформенными кофтами прячется что-то интересное.
Я в жизни не чувствовала себя такой красивой.
Утром я проснулась на диване, который Чарли накануне разложил. Он спал, прижавшись ко мне. Сексом мы так и не занялись. Просто разделись и долго целовались. Гладили друг друга, разговаривали, а потом уснули в той же позе, в которой теперь проснулись. С годами я перестала делать различие между подобными ласками и сексом, но в тот момент наша выдержка меня приятно поразила. Так ночи проводишь с тем, кто тебе по-настоящему нравится, с тем, кого хочешь увидеть снова.
Теперь комната Чарли уже не казалась мне такой пугающей. За стеклянными раздвижными дверями виднелся задний двор с расставленной на идеально подстриженном газоне садовой мебелью. В окна светило солнце. Рука Чарли, на которой покоилась моя голова, отливала золотисто-оливковым, на коже темнели ровные волоски. Я развернулась к нему. Он обнял меня крепче, уткнулся лицом мне в грудь и хриплым со сна голосом прошептал:
– Я бы остался здесь навсегда.
От его слов глубоко внутри что-то заныло. Но я ответила:
– Мне скоро надо бежать. В десять встреча с друзьями.
Несколько секунд он молчал. Потом поднял голову и встретился со мной взглядом. Его глаза, голубые, с огромными зрачками, будто светились изнутри. А темные пушистые ресницы были длиннее моих.
– Лея?
– Да?
– Можно мне снова тебя увидеть? В ближайшие дни?
– Конечно, – кивнула я.
– Может, я позже поеду в центр по работе. Дам тебе знать.
Мы оделись и вышли из комнаты. В кухне какая-то женщина мыла посуду. На вид совсем молодая, может, слегка за пятьдесят. И очень красивая – медового оттенка локоны собраны в хвост на макушке. Одета она была по-спортивному: розовый топ, черные легинсы, трикотажная лента вокруг головы.
Я сразу отметила, как они с Чарли похожи – широко расставленные глаза, милая полудетская улыбка.
– С добрым утром!
Но больше всего меня поразил ее голос. Такой теплый и звучный, словно она пела песню.
– Мам, это Лея, – представил меня Чарли.
– Приятно познакомиться, Лея. Я Фэй.
Она подошла к нам, улыбаясь так приветливо, как никто в жизни мне не улыбался. И я осознала, что тоже сияю, как дурочка. Теперь, вблизи, стало заметно, что глаза у нее голубые, как у Чарли.
– Я отвезу Лею домой, – сказал Чарли. – Можно взять твою кредитку, расплатиться за бензин?
Фэй искоса глянула на меня и достала из кошелька карточку.
– Только бензин, Чарли. Ничего больше.
Мы обулись, Фэй проводила нас до двери.
– Сегодня у нас на ужин сэндвичи. Лея, если захочешь присоединиться, мы будем рады.
– О, спасибо! – Я покосилась на Чарли, но его лица было не разглядеть. – Сегодня, к сожалению, не могу, в другой раз.
Хотя перспектива полакомиться сэндвичами в этой чистейшей лимонной гостиной казалась очень привлекательной, я не хотела торопить события.
– Приходи, когда захочешь, милая.
Мы сели в машину, Чарли открыл окно и закурил.
– Ты не против?
– Все нормально.
– Ни разу еще не водил без сигареты так долго, как вчера, когда вез тебя к нам.
– Правда?
Он кивнул.
– Не знал, как ты относишься к курению. Боялся тебя отпугнуть.
– Я же все равно чувствую запах табака. Так что конспиратор из тебя не очень.
– Точно.
За окнами под утренним солнцем трепетали золотом кукурузные поля. Чарли снова был во вчерашней толстовке, а на нос нацепил круглые очки в проволочной оправе. Мягкие волосы торчали во все стороны. Я сглотнула. Как же меня тянуло к нему. Так и подмывало прикоснуться или ляпнуть что-нибудь сопливое.
– У тебя, наверное, много. – Он быстро глянул на меня.
– В смысле?
– Думаю, тебе многое показалось странным, и ты хочешь разобраться.
– В общем, да.
Однако же я не стала ни о чем спрашивать, а Чарли не стал ничего объяснять. До Мэдисона мы ехали в уютной тишине. Вскоре он докурил, взялся за руль левой рукой, а правую положил мне на колено.
Следующим вечером Чарли пришел ко мне. Я думать ни о чем не могла, так мне хотелось, чтобы он ко мне прикоснулся. Он же сел в гостиной на коврик и привалился спиной к стене. Я присела на пол напротив – нас словно разделяло несколько километров. В тот день на Чарли были джинсы, джемпер с длинными рукавами и серые мокасины. Я уже выучила его запах – табак, мыло и что-то хвойное. Не резкий, но безошибочно узнаваемый.
Мы заговорили о его отчиме.
– Они с мамой поженились, когда мне было двенадцать, – рассказал он. – У Пола двое своих сыновей – Тайлер и Чед. Дебильные имена, как раз им под стать. – Он улыбнулся. – Мы с мамой переехали к ним, когда мне было, наверно, лет десять. А до этого жили в центре, на Парк-стрит возле рыбозавода. В детстве Тай и Чед постоянно меня задирали. Я был мелкий и довольно стремный на вид.
– Не может быть, – запротестовала я.
– Сами-то они громилы. В школе в футбол играли и все такое.
– Не могу представить, чтоб они были красивее тебя. Ты же просто… – Я осеклась.
– Прекрати. – Он смущенно затряс головой.
– Ты совершенство, – вспыхнув, закончила я.
– А они говорили, что я похож на девчонку. Что у меня ресницы слишком длинные. Как будто накрашенные. – Он пожал плечами. – И что я тощий. Знаю, мне и правда не помешало бы подкачаться.
– Ничего подобного, – возразила я.
Он улыбнулся.
– Знаешь, у меня из головы не идет вчерашний вечер. Вроде занимаюсь привычными делами – чищу зубы или снимаю кожуру с апельсина, а картинка так и стоит перед глазами. Это уже становится навязчивым.
– Угу, со мной то же самое.
– Лея, ты просто невероятная. – Я ничего не ответила, тогда он добавил: – Наверняка ты из тех девушек, что всегда самые красивые на вечеринке, но совершенно этого не осознают.
Я снова промолчала. Конечно, в глубине души я понимала, что симпатичная, но признавать это было как-то неловко. К тому же я знала, что и уродливого во мне полно. Внешность у меня далеко не идеальная, привлекательной я чаще всего чувствую себя наедине с собой. И уж конечно до самой красивой девушки на вечеринке мне далеко. Интересно, Чарли льстил мне или в самом деле видел меня такой, какой сама я видела
