Ординариум Анима - Владислав Крисятецкий
– Да, у тебя это получилось. Даже твой голос в тот момент был каким-то особенным. Таким душевным, домашним. Я почувствовала себя девочкой.
– Ты сказала, что хотела бы иметь дом возле реки. Просторный, с верандой, с чердаком…
– С видом на лес и реку. И рядом с собой человека, который обнимал бы меня обеими руками и молча смотрел бы со мной в окно. Того единственного, с которым я могла бы разделить эту драгоценность, эти счастливые бесконечные минуты тишины…
– А на лужайке перед домом двое твоих играющих детей. Иногда они бы отвлекались от игры, поглядывали бы в окно и радостно махали руками тебе и ему…
– Да, ты многое запомнил. Это действительно моя мечта. По-прежнему неосуществленная, хотя время идет, и я с каждым днем все приближаюсь к тридцати… А ты о чем мечтаешь?
– Это не так интересно.
– Но все же? Тогда ты сказал то же самое. Это нечестно.
– Скажи, ты когда-нибудь хотела, чтобы тебя вытащили из твоей оболочки и повесили куда-нибудь на гвоздик отдохнуть?
– Что-что?
– Ну, чтобы произошло что-то, что помогло бы тебе на какое-то время избавиться от всего, что тебя окружает, что накопилось в твоей голове, в сердце, в душе, в памяти? От присущего только тебе восприятия внешнего мира и себя в этом мире?
– Мм…
– Чтобы нашлось что-то или чтобы встретился кто-то, кто освободил тебя от всего твоего скопившегося хлама и всех твоих ценностей. Хотя бы ненадолго отменил все правила и условности, остановил время, остановил других людей. Остановил тебя. Дал бы возможность проветриться.
– Ты говоришь об отдыхе?
– Об отдыхе, но не в обычном затертом понимании этого слова. Об отдыхе от самого себя. От своих привычек, боязней, необходимости соответствовать кому-либо или чему-либо. От тяжести мыслей. От вчерашнего, сегодняшнего и завтрашнего дня.
– Но… зачем? Необязательно тормозить планету, чтобы дать возможность восстановиться кому-то одному. Каждый когда-то чувствует усталость, но не такую, которая могла бы заставить его отказаться от жизни в своей телесной оболочке, рядом со своими бедами и радостями. Мечтами и способностью что-то сделать ради них. Это лузерство – скрываться от себя в чем-то или ком-то другом. Надо жить с собой. Бороться, если это необходимо. И побеждать. По-моему так. Разве нет?
– А ты часто задумываешься о том, ради чего живешь? Ну, ради чего все это? Вот это рождение, цветение, созревание, увядание, смерть… Жизнь! Если кто-то ее дал нам, значит, он хотел этим что-то сказать? Ты думаешь над тем, для чего мы здесь? Для чего это утро с чашкой кофе на завтрак, день на работе, вечер в чьей-то уютной компании или в одиночестве?..
– Думаю, но нечасто…
– А я – часто! Каждый день! Каждый день просыпаться с вопросом "зачем?" и искать ответ, причем убедительный для самого себя! Нормально?! Каждый день! Каждый день бывать в каких-то местах и не понимать – для чего, какой смысл в этих визитах! Каждый день поток бессмысленных слов из своих и чужих уст! Слов, от которых уже передергивает! Ты ищешь отдыха, получаешь свободное время, но все это – блуждание в одной и той же скорлупе, в одиночной камере, где только ты, а все остальные за стенками, через которые не пробраться! Потому что эта жизнь – твоя! И ты вынужден ее терпеть! Ты вынужден терпеть себя! Каждый день! Зная, что никто не придет и не даст тебе передышки в этой бесконечной жизни в самом себе!!!
– Олег, ты кричишь.
– Что?!
– Ты кричишь на меня. Мы не будем говорить в таком тоне.
(пауза)
– Ты хотела узнать о моей мечте. Моя мечта – это не дом у реки, не детишки в траве, не шелест волны. Моя мечта – это пожить на почтительном расстоянии от самого себя. И эта мечта недостижима. Ее можно подменить чем-то другим и попытаться заставить поверить окружающих в то, что мне действительно важна карьера, машина, дача, победа сборной на чемпионате мира по футболу. Окружающих, но не себя. Я-то прекрасно знаю, что главное – это гармония внутри. Желание видеть себя и не плеваться тут же от этого вида, от своих мыслей, суждений, поступков. И видеть, понимать цель всего, что происходит со мной.
– Ты странный, Олег. Вернее, необычный.
– Я не могу жить по инерции, Катя. Живя так, трудно понять, правильно ты живешь или нет. Законы, которые устанавливают люди, только принято считать истиной. О том, как все должно обстоять на самом деле, не знает никто. Значит, нужны какие-то свои законы и уверенность в их правоте. Значит, нужны постоянные вопросы к самому себе и ответы на эти вопросы.
– А что делать другим людям? Тем, которым довелось оказаться рядом с тобой? Тем, которым ты симпатичен? Они должны жить по твоим правилам или уйти? Но в таком случае ты неизбежно будешь оставаться в одиночестве. Потому что жить вот так с тобой – значит съедать себя изнутри и видеть, как съедаешь себя изнутри ты. А это еще болезненнее, чем жить без тебя.
(пауза)
– Теперь тебе понятно, почему я один? И почему я ушел той ночью?
– Ты хочешь быть один. Несмотря на то, что часто это для тебя – почти физическое мучение. А ушел, чтобы своим отношением к самому себе и к жизни вокруг не сделать больнее такой вот милой девушке, как я. Размечтавшейся о земной романтике. Ага?
– Боюсь, что ага.
(пауза)
– Но раз уж ты так любишь размышлять и задаваться вопросами, то почему бы тебе не подумать о том, что жизнь можно посвятить не только поиску себя в себе, ежедневному копанию в собственных мыслях и последующему злобному отбрасыванию их, не только формулировке законов, пригодных для себя самого. Жизнь можно посвятить жизни. Жизни другого человека. Жизни нового человека. Тогда твоя жизнь будет иметь связь с жизнью вокруг. Тогда твое влияние на мир будет иметь одушевленные контуры. Тогда волшебство, на которое ты надеешься, сможет хотя бы отчасти свершиться, потому что часть твоей ноши сможет разделить еще один живой человек. А когда у тебя родится новый человек, то все лучшее, что есть в тебе, сможет, наконец, найти выход и расцвести снова уже в другом теле, в другой душе.
– Мм…
– Да, я понимаю, почему ты одинок. Но еще мне хотелось бы сказать, почему одинока я. Поиск второй половинки
