Сказка-ложь - Андрей Ильин
— Может снова на кого баталией пойти, да контрибуциями обложить?
— Так некого.
— Как же некого, когда под боком вон Царства-Государства лежат, что из края край не разглядеть. Ране они под одним Царем ходили, а нынче всяк под своим.
— Не получится. Шибко злые там людишки, за землицу свою смертным боем дерутся. Не одолеть их.
— Зачем нам драться — дело это дорогое, да бестолковое. Надобно те царства друг с дружкой сцепить, как петухов боевых, да посмотреть, кто кого одолевать станет. Кто победит, с тем торговать начнем, а кто побит будет, от того чуток землицы отрежем. А может, от обоих.
— То верно. Они теперь бодаться станут, да скоро в коленках ослабнут. Тут мы их и повалим. А может они и сами себя изведут. Народишко там и так-то бедный, а как воевать начнет, совсем оскудеет. Голод пойдет да ропот. Тут мы подоспеем. Или новых Царьков им посадим или оба царство к рукам приберем по цене самой бросовой. За их же деньги, что в наших сундуках хоронятся.
— Это манифик. Земли у них богатые, копни — злато под ноги сыпется да самоцветы драгоценные. По лесам зверье шныряет со шкурами переливчатыми, в реках рыбы редкостные водятся, что серебра дороже. Нельзя так, чтобы все у них.
— Так-то оно так. Только разные они размером. Один другого легко одолеть сможет.
— Мы тому что слабее дубинки дадим, у нас много их валяется без толку.
— Не пойдут они друг против дружки.
— А мы подтолкнем. Они в дипломатик, что дети малые, которых стравить проще простого. Надо только их друг дружкой напугать, да может кровушку изначальну пролить. Малая кровь большую потянет, вот тебе и междоусобица. Мы сколько друг с дружкой воевали, да все по пустякам. По тридцать лет без продыху.
— И то верно — человек, что бык, ему много не надо, чтобы пар из ноздрей пустить — помахал тряпкой красной, шпаженкой в загривок ткнул, он и взбесился. А после уж думать не будет…
Прибыли послы в царство-государство, что с первым соседствует. Ластятся, речи сладкие молвят.
— Вот вы, Государь, хоть и молодой, да только любого мудреца за пояс заткнете, столько в вас ума, что никакая палата не вместит… — слушает Государь, глаза под брови закатывает, — Статью, обликом первый молодец! Речь что мед из уст льется. И корона вам к лицу! И хоть пику в руках не держали, а чувствуется в вас сила немереная, коей всяк враг убоится и прочь побежит.
А чего, поводит плечиками Царек. А может и так. Чай не боги горшки на огне жгут. И видит себя на коне со шпажкой и весь он такой суровый, с бровками в пучок и людишки вкруг него в доспехах, речам его внимают и хоть теперь готовы живот за него положить. Правда, воевать чем?
— А за то не беспокойтесь, — толкуют Послы, — Самострелов да пушек мы вам сколь угодно привезем, потому как у нас золота в сундуках видимо не видимо, да еще меха. И каждый день сто кораблей к нам с новым дорогим товаром прибывают. А ежели одолевать вас станут, мы тут-как тут, с войском своим, которому несть числа, подоспеем. Вместе и управимся.
— Да верно ли?
— Слово дежентельмена! Разве мы кого когда обманывали? Нечего Вам Государь опасаться, да и враг ваш — тьфу, одним взглядом перешибить можно. Мы точно знаем, у нас там кругом людишки свои для пригляда поставлены. У них пушек всего ничего, а фитилей к ним и вовсе нет.
А может так и есть? Ежели они воинов своих под знамена его толкнут, то таким гуртом кого хочешь затоптать можно. А вся слава ему.
— Даже не сумневайтесь, — шепчут Послы, — Вы же великим полководцем прослывете, в книжках вас пропишут. Обидчиков накажете. Знаете, как они вас прозывают? Шутом гороховым. В грош не ставят…
Едут послы иноземные к другому Царю, разговоры с ним тайные вести.
— Что вам соседнее царство-государство, когда пред вами весь честной мир трепещет, как хвост заячий. День-два и царству вашему землица прибудет. Да какая — палку сухую ткни — зазеленеет. Станете вы Правителем земли Малой и Большой, от моря до моря и подданных вам новых без счету прибудет.
— Деньги на сию баталию немалые нужны, — сумлевается Царь, — Где их взять, когда казна пуста?
— Так мы дадим. Вы нам товар — мы вам денежки. Только цены сбавьте против прежних.
— А какой мне в том толк?
— Это есть мудрый экономик — чем дешевле товар, тем больше мы его возьмем и тем больше за него заплатим. Коли вдвое цену скинуть, мы втрое товара наберем и прибыток у вас больше выйдет. А если втрое цену уменьшить, то мы в четверо готовы купить. Вот и деньги. Это очень умный наука. Чем дешевле отдать, тем больше можно получить.
И на грифельной доске циферки рисуют. И вроде все так и выходит.
— Вы воевать станете, мы у вас товар покупать. У вас денежки появятся, а мы на них вам много-много своего товара привезем, хоть зерен пшеничных. Тогда вам пахать и сеять не придется, и вы еще больше сэкономите. Еще корабли продадим, чтобы вам свои не строить, не морочиться, и товар ваш к нам на них возить. Телеги рессорные, с колесами, металлом обшитыми. И еще зеркала стеклянные и бусы переливчатые.
— Так может вы лучше сразу мне мои сундуки да кадушки с золотом вернете?
— Нет, так нельзя. Так можно подорвать мировой экономик и наше с вами доверие к бумагам с печатями, которые у вас. Никак невозможно! Если все золото забирать станут, то стоимость бумаг упадет, и вы много-много цены потеряете. Чем больше у нас вашего золота, тем выше вам прибыток от тех бумаг.
И опять, вроде, верно выходит. Башковиты эти иноземцы, когда золото считают.
— Надо так — золото у нас лежать будет, а мы вам еще две бумаги с печатями сургучными дадим, отчего вам еще больший прибыток случится. Так вы и золото сохраните и денежки за товар получите. Если конечно цену снизите. Вот и бояре ваши скажут. Они много товара нам совсем дешево везут и от того богатеют.
Кивают бояре. Все верно, они меха у народишка за копейку покупают, да за рупь продают, в казну полкопейки отдавая и приказчику пол, чтобы он правильно поборы обсчитал. Мехов-то много, чего торговаться, чай, в лесах зверья не убудет. А обратно иноземными поштанниками,
