Знаешь, как было? Продолжение. Чужая территория - Алевтина Корчик
Уже под утро они улеглись спать, но буквально через пару часов в квартире раздался звук открывающейся двери и щелканья замка. Это приехала мама, соседи успели «донести» о ночном разгуле. У спящих на новом диване подруг сразу улетучился весь хмель, и они боязливо смотрели друг на друга, боясь даже пошевелиться. Мама зашла в комнату, Рита зажмурилась и уже приготовилась произнести свои извинения и вымаливать прощение, как та обвела комнату взглядом и вдруг испуганно произнесла:
– Рита… Вы что, Ванины модельки поломали..? – в ее глазах читались такая паника и ужас, что дочь еще больше вжалась в диван.
По всей комнате были разбросаны раскуроченные и сломанные поделки кораблей, самолетов и военных блиндажей с маленькими автомобилями. Накануне веселящиеся гости, похватав с полок игрушки, бросались ими друг в друга, в стены, изображали храбрых воинов, и сейчас модельки действительно были разломаны практически все.
– Ну как вы могли, Рита! Что я Ване скажу!! – огорченная мама крутила в руках осколки какого-то танка.
Рита молчала. Испуганная Маринка этой маленькой сценой, выглядывала из-под одеяла и тоже косилась по сторонам, но огорченная мама ее даже не замечала.
– Ну что вы за звери такие! – у мамы по щекам потекли слезы. – Ваня увидит… Ой, надо убрать скорее! – и она бросилась к венику.
– Рит, а че мама так… – испуганная Маринка не успела договорить, как входная дверь открылась, и вошел дядя Ваня.
Мама, застыв в прихожей с веником в одной руке и совком в другой, дрожащим голосом заговорила:
– Вань… тут… ну эти… ну дети там баловались… Они твои модельки поломали… Вань… они там… разбили твои кораблики…
– Галочка, Галочка, ты что, плачешь? – встревоженно донеслось с прихожей голосом дяди Вани.
– Они там разбили твои все модельки… Вань…
– Галочка, да ну их! Ты чего? Тебе нельзя нервничать! А ну прекрати, – продолжал басить отчим.
Рита облегченно выдохнула, Маринка рядом тоже. Дядя Ваня вошел в комнату. Не замечая лежащих девушек, он смотрел по сторонам. Рита видела его огорченный потерянный взгляд, как у ребенка, он морщился, будто собираясь вот-вот заплакать. Подруги замерли, дядя Ваня скользил взглядом по разбитым игрушкам и протягивал руки вперед, словно задавая вопрос: «Ну как же так?». За его спиной стояла растерянная плачущая мама, и в комнате повисла напряженная пауза. Она всем показалась долгой. Вдруг дядя Ваня махнул рукой:
– Ой, ну ничего, давно пора было выкинуть, все руки не доходили, ерунда… – он снова махнул рукой и тут увидел девушек, лежащих на диване: – Ой, девчонки, извините… Пошли Галочка, они сами тут разберутся…
Мама шмыгнула носом.
– Рита, мы поехали, уберешь тут все!
– Ага…
Когда за ними закрылась дверь, Маринка сразу заговорила:
– Ой, Ритка, у него такое лицо было… жалко прям… Мы, правда, чет тут все разломали.
– Да что ты, как мама! Трясетесь за этим барахлом! – возмутилась Рита, ей и так было неловко.
– Ну че ты..? Правда, человек все это собирал, а мы…
– Ну хватит, Марин, и так тошно.
«Пассажирский поезд номер четыреста двенадцать прибывает…». Макс… Станция с получасовой стоянкой и неминуемым разговором. Рита нервничала, очень волновалась, а что говорить ему, она вообще не понимала.
– Алло…
– Рит, я не понял ничего, почему не позвонила? Ты что, там осталась? Я тебе звоню, ты не доступна? Ты что сдала билет? – бойко затараторил Макс.
– Макс, я не приеду…
– Так что там? – опять перебил ее парень. – Что там твои старые знакомые, вы договорились? Насколько ты осталась? Вроде ехала уже?
– Макс! Подожди!
– А, да, чего там получилось у тебя? Рассказывай.
– Я не приеду…
– Да понял уже! А почему осталась? Я удивился, ты вроде…
– Макс, да подожди, дай сказать!
– Ага-ага…
– Я не осталась нигде, я уехала…
– Ничего не пойму. Ты что, на поезд не успела? А сейчас ты где??
– Я в поезде… в другом поезде, я не осталась, но и к тебе не поехала, – Рита вдохнула в легкие воздуха, еле справилась с дрожащей рукой с телефоном и уверенно произнесла: – Я еду домой сейчас.
– Домой?.. Решила к своим съездить… – он вдруг замолчал на полуслове.
– Я не «решила к своим съездить». Я просто еду домой, к себе, я буду теперь дома. Дома жить буду. Я останусь дома.
Макс молчал.
– Я… Ты извини… Глупо все как-то… – Рита опять взяла себя в руки, снова вдохнула воздуха и все-таки произнесла: – Я останусь дома. Я буду жить дома. Я не с тобой буду жить. Я одна, – голос все-таки дрогнул, а в руках похолодело. – Я… короче, я уехала.
В трубке стояла тишина.
– Я… Макс, я подумала, я знаю… Но не получилось у нас, как там… Как все было там. Ты не помнишь, конечно, но мы там стали друзьями… и близкими людьми. Ты знаешь, мы там с тобой собирались жить долго… – голос треснул, в горле вдруг пересохло. – Ладно, что теперь… Так как хотели, не получилось.
Рита услышала, как Макс кашлянул в трубку и недовольно произнес:
– Ты кого-то там встретила? Там старые знакомые? Кто так повлиял на тебя?
– Да никто, Макс. Конечно, этот наш тоже много мне всего сказал… Да ладно… Он тоже сказал, что нас ничего не связывает…
– Кто «он»? – холодно произнес парень.
– Ну Всеволод, гений наш, который это все придумал, то, где мы с тобой были… Я так и не рассказала тебе, но ты там тоже был… Мы с тобой там были.
– И что, этот гений такой важный человек для тебя? Ты решила его послушать? Не думал, что так легко повлиять на тебя, – недовольно усмехнулся Макс.
– Да ни в этом дело! Ни в этом дело! Ты пойми, мы там были с тобой очень большими друзьями, даже больше… Мы там вместе выпрыгивали из этого страшного синего пространства и пытались что-то сделать. «Мы» осталось там, ты пойми. Всеволод правильно сказал, что я тяну тебя туда, а ты не хочешь… Мне нужно выздоравливать, а я тебя еще тяну туда. Ну приеду я… ну что-то расскажу тебе, и что? Ты не помнишь, ничего не помнишь. Всеволод сказал, что так устроена твоя память, что ты все забыл и уже не вспомнишь, а я так и буду возвращаться назад туда, где мы… Мы… мы не поймем друг друга…
– Рита! – перебил ее Макс. – А что нельзя просто дальше жить обычной нормальной жизнью? Обязательно нужно что-то вспоминать? Тебе плохо было со мной? Я не такой?
Рита стояла на перроне и не могла никак сосредоточиться и объяснить своему мужчине, что именно ей не нравилось в их жизни, она не могла подобрать слова, чтобы описать свое состояние. Макс недовольно продолжал:
– … уехала, сорвалась, а теперь по телефону мне сообщаешь, что я тебя не устраиваю, кто-то что-то тебе сказал. Не знаю… Не понимаю тебя, Рит.
