Алексей Смирнов - Дачное общество Ностальжи
Сразу вместе покидают свои места В л а ж н и к о в, К у д о я р о в и А р к а д и я С т е п а н о в н а. Видно, что никто из них так же не прикоснулся к еде. Молчаливыми тенями друг за дружкой растворяются в ночи.
К а л и о с т р о звонко бьет в ладоши, свет мгновенно гаснет. В темноте раздается еще один хлопок, и тут же зажигается яркий свет. К а л и о с т р о стоит посреди уютной залы; ему рукоплещут кавалеры и дамы, рассевшиеся вокруг. Это совершенно другая компания.
КАЛИОСТРО (с поклоном и улыбаясь). Вот, собственно говоря, и весь фокус. Я, как обещал, исчез, и вот я снова с вами.
ВОЗБУЖДЕННАЯ ДАМА С ВЕЕРОМ. Граф, я умираю от любопытства! Где вы были?
КАЛИОСТРО. Боюсь, вы мне не поверите. Я временно переместился в мир теней, в обитель ушедших, в страну бессмертных тем и образов. Там находятся все наши недостижимые идеалы, туда со временем уйдем и мы. Между прочим, у них там идет своя жизнь, во многом похожая на нашу.
ПОЖИЛОЙ САНОВНИК (недоверчиво). Вы говорите, граф, о рае или об аде?
КАЛИОСТРО. Ни о том, ни о другом. Почитают святых, ненавидят нелюдей, остальных - извергают из уст. Вот в том-то месте, куда их извергают, я и находился.
ДАМА С ВЕЕРОМ. Так расскажите о том, что видели!
КАЛИОСТРО. Я не уверен, что мой рассказ доставит вам удовольствие... В частности, тамошние жители склонны к спиритическим сеансам наподобие того, что состоится вскорости в этих стенах. Правда, с ними все наоборот: они вызывают не тех, кто умерли, а тех, кто еще не родился.
ДАМА С ВЕЕРОМ. Но почему?
КАЛИОСТРО. Трудный вопрос, Ваше Сиятельство. Умерших там не перечесть, но интереса к ним - никакого. Зачем выискивать Александра, скажем, Македонского, когда в любой момент с ним можно побеседовать в личной беседе? Впрочем, никто не ищет с ним встречи. А будущее... им хочется жить в той же степени, что вам - приобщиться к мертвым. В редкие минуты соприкосновения они насыщаются бытием и, ужасаясь истине, отступают. Вам же хочется их бытия, о чем вы грезите ночами в тех сновидениях, что вспоминаются после как приятные. Однако о самых важных встречах память незамедлительно стирается и там, и тут.
ДАМА С ВЕЕРОМ. То, что вы говорите, граф, невыносимо.
КАЛИОСТРО. Так ли уж? Позволю себе повторить: разница не столь уж велика. Я встречал человека, который по выходе из трактира вообще утверждал, будто "живые и мертвые" - это про пельмени и пышки. В обоих мирах отрывистые, скудные представления как о былом, так и о грядущем... Если только изменчивость, подвижность суета... и вечное раннее лето - в противовес. Все вы чего-то ищете. Вам не хватает этого лета, им - сильных ощущений...
ПОЖИЛОЙ САНОВНИК. Я прошу вас остановиться. Эти сомнительные истории могут дурно сказаться на самочувствии дам.
КАЛИОСТРО. Повинуюсь и умолкаю. Но что же с сеансом?
САНОВНИК (нерешительно). Ну, сеанс... В конце концов, не вижу смысла усматривать в нем нечто большее, чем трогательную забаву. Наверно, граф, вы можете начинать.
КАЛИОСТРО. С удовольствием. Кого мы будем приглашать? Чингисхана? Софокла? Ивана Калиту?
САНОВНИК (помолчав). Я просил бы вас - если только это возможно устроить мне свидание с одной моей старой приятельницей, которая скончалась в расцвете лет.
КАЛИОСТРО. Я попытаюсь, назовите ее имя.
САНОВНИК. Ее звали Аркадией Степановной.
КАЛИОСТРО. Мне потребуется семь человек. Им придется встать и взяться за руки, образуя круг...
ноябрь 1999
